— Они срезали мне волосы. Я и не поняла, что они не наши, — бормотала она счастливо. — Я не поняла. Так страшно стало, когда я не ощутила тебя внутри. А Нашир так странно на меня смотрел и Сани… У нас получилось.

Я гладила её лицо, не замечая золотистых зрачков, загорелой кожи, незнакомой улыбки. Если смотреть глубже, то внешность не имеет значения. Там, внутри этой оболочки была моя сестра. Мы выжили вместе.

— Айя…

— Хочу другое имя, — она пожала плечами. — Валс всегда зовёт меня "милая". Хочу быть Милой.

— Тем более "Зарина" нам никогда не нравилось, — согласилась я.

— Его ведь здесь нет? — она закусила губу и заморгала часто, сдерживая слёзы. — Валса нет?

— Он ждал, — возразила я горячо. — Голодный и злой. Я не знала, что ты осталась. Он уехал, но ведь…

— … он никогда не сможет быть далеко от меня, — уверенно закончила фразу Мила. — Это ведь ко мне он привязан. Я его найду.

От вспыхнувшей надежды сестры я даже зажмурилась и мысленно поделилась своим счастьем.

Она взвизгнула и стиснула меня в объятьях. Смеясь, я позволила опрокинуть себя на кровать и корчилась от щекотки длинных пальцев.

Внезапно распахнулась дверь и мы обе замерли, как олени в свете фар.

— Отпусти её! — заорал Кинар и мы обе синхронно икнули.

— Милый, — я осторожно поднялась с матраса, становясь между мужчиной и сестрой. — Это моя половинка.

— Чего? — он явно не понял и попытался меня обойти.

Обняв его за шею, я практически повисла на ней и заставила его смотреть на меня.

— Это не Зарина. Это моя сестра.

— Она тебе мозги пудрит! — джинн не собирался уступать. — Эта тварь хотела твоей смерти. И Санира и…

Он осёкся, как-то очень подозрительно смотря на Милу. Потом перевёл взгляд на меня и почему-то шепотом спросил:

— У неё чёрные слёзы?

— Да, — ответила я. — Так всегда было, когда она плакала. Мои прозрачные.

— Ты уверена? — я кивнула. — Будет сложно объяснить остальным. И сообщать всем, что у нас есть воплощённая аями…

— Не надо, — поёжившись, попросила сестра.

Кинар выглядел немного испуганным. Таким я его ещё не видела. Он облизнулся и притянул меня к себе.

— Как же это? — забормотал он, хмурясь. — Лана, я не хочу, чтобы мы жили вместе. Она же может жить… в другом доме? Вам не нужно быть вместе? Она ведь не… хочет быть… со мной, с нами?

— Эй, — Мила скрестила руки на груди. — Вообще-то я здесь. Спроси меня.

— Я хочу жить с Ланой, но не с тобой.

— Да ты мне даже не нравишься, — девушка казалась возмущённой.

— Как это? — джинн растерялся и посмотрел на меня, ища поддержки.

— Сестра не хочет быть с тобой, милый, — выражение лица мужчины было бесценно. — Она всегда относилась к тебе… прохладно.

— Да? — с надеждой спросил Кин, и я поняла, что мне достался лучший мужчина в мире. — Как же мы объясним остальным в клане, что я не наказываю её и не изгоняю? Будет сложно…

— Может, просто скажем, что у меня проснулась душа? — предложила сестра, пожав плечами.

— С кем это? — вновь нахмурился Кинар. — Можешь выбрать из мужчин…

— Мне не нужно выбирать. У меня есть любимый, — тихо призналась Мила.

— Чего? Когда успела то?

— Не будь дураком, — я ткнула его локтем в живот.

— Я чего-то не понимаю. Кто? Закари? Лони?

— Валс.

— Тот дикий гад, что терроризировал всех пока ты была в отключке?

— Да.

— Немёртвый? — продолжал допытываться мужчина.

— Я всегда его… любила, — с вызовом в последнем слове девушка вскинула голову. — Он особенный и мне плевать, что вы все смотрите на него свысока. Он..

— Да я тебя сам к нему отвезу, — джинн прямо таки расцвёл. — Это он тебя всегда хотел? А Лана не причём?

— Дошло, — я обняла его, сдерживая смех.

— Девчонки, вы меня совсем запутали, — Кинар приподнял меня над полом и коротко поцеловал в губы. — Но я согласен с любым планом не включающим мою невесту, брачные игры аями и того парня с зубами.

— Меня зовут Мила, — представилась сестра, кутаясь в одеяло. — Мне бы душ принять и переодеться.

— Помочь? — спросила я раньше, чем подумала.

— Я взрослая.

Джинн отпустил меня, поняв, что мне это нужно. Прижавшись к сестре, я несколько секунд просто молчала, делясь с ней отчаянием, которое испытывала каждый миг, считая, что потеряла её.

— И я тебя люблю, — сказала она просто, возвращая мир в мою душу.

Ночь была тёплой, но мои пальцы были холодны как лёд. Пытаясь согреться, я потерла ладони и дыхнула на них. Со дня, когда я очнулась, прошло много времени. Луна была полной и это означало, что настала пора выполнять обещания. Отчего-то мне стало страшно.

После смерти старейшины и некроманта мне пришлось отвечать на многие неприятные вопросы. Был суд. На моей стороне была правда и джинн. Перед показаниями на суде он принёс клятву огня, пообещав быть искренним и хранить мир в нашем городке, чем покорил сердца жителей. Хоть он и не желал этого признавать, но был рождён править. Моя непричастность была доказана легко.

Странно, как изменилось отношение к приезжим, когда стало известно, что они собираются защищать жителей и следовать правилам жизни в посёлке. Особенно все умилились, когда меняющиеся принялись за постройку школы и ремонт ратуши, которую мы решили переделать в дом для дефектных детей. Женская половина нашего сообщества оживилась, а мужчины занялись своими делами с большим рвением, чтобы конкурировать с новыми жителями.

Я не особо удивилась, когда Кинара позвали в совет старейшин. Джинн согласился, понимая, что это послужит гарантом спокойствия и залогом порядка в городе. Количество заявок на заселение в Монетск возросло в разы. Оказалось, что многим хотелось жить поблизости с законниками. К счастью, большинство из просителей с радостью соглашались жить в городе, и наш поселок не рисковал разрастись и перестать быть уютным.

Сестра уехала из Монетска. Оказалось, что Валс покинул город, узнав о её смерти, но Мила сказала, что ощущает его отчетливо и непременно найдёт. В этом я не сомневалась. В клане с облегчением приняли известие, что она уезжает. Никому не хотелось напряжения между мной и Зариной. И нашу приязнь воспринимали как показную. Конечно, я скучала по сестре. Но порой мне казалось, что я слышу её голос, а она мой. Может я немного сумашедшая. Таким как я это позволительно.

После того случая с ошейником и спасения Санира я стала практически своей. Хотя часто слышала за спиной охранные шепотки. Все правильно. Ведьму стоит уважать.