– Что это? – опередила меня Людмила.

– Подарок Ильи, который он не успел мне вручить. Нашла в Химках на квартире с памятной запиской. – Сделав короткую паузу, она быстро продолжила: – Это очень чувствительный «жучок». В инструкции сказано, дальность действия – тридцать километров. Вот эта божья коровка – микрофон и передатчик. Если сумеешь посадить ее в карман незнакомца, сможем не только проследить за ним, но и услышать каждое его слово.

Еще час мы обговаривали тонкости предстоящей операции. Потом Лера с Людмилой уединились в комнате и начали готовиться. Брюнетка отправилась на дело в половине четвертого.

К счастью, ни до поездки, ни во время нее никто не присылал сообщений ни на телефон, ни телепатически. Как и было оговорено, я выскочил из четвертого вагона и стремглав бросился на выход. Миновав стеклянные двери, оказался на перекрестке между двух дорог, где и решил немного отдышаться.

Следуя указаниям Валерии, постоянно озирался по сторонам, но чувствовал себя при этом явно не в своей тарелке. Видимо, лицедей из меня неважный, да и амплуа настолько не мое…

«Семен, поверни налево и переходи дорогу», – прорезался в мыслях мужской голос.

Я засуетился. Сначала повернул направо, затем исправил ошибку, отыскал глазами светофор, когда ступил на проезжую часть, зажегся желтый, сдал назад, чуть не упал, споткнувшись о бордюр. В общем, глянешь со стороны – идиот идиотом.

«Иди прямо», – последовал следующий приказ.

Пошел по узкой пешеходной дорожке, проложенной вдоль широкой трассы. Народу в это время здесь было немного, разве что на остановках. А вот машин… Они заполонили всю проезжую часть. С трудом удалось перебраться еще через одну дорогу, и я оказался перед входом то ли в парк, то ли в сквер.

«Заходи в парк».

«Ну да, разбежался!» – скрестив руки на груди, принялся смотреть на небо.

«Семен, если слышишь меня, подними правую руку».

Поднял.

«Иди в парк».

Я активно замотал головой и не сдвинулся с места.

– Здравствуйте, – буквально через минуту обратился ко мне незнакомый мужчина среднего роста лет пятидесяти. – Семен, почему ты не хочешь идти в парк?

Он был в солидном костюме, при галстуке. Наши люди в такой одежде в парк гулять не ходят.

– Аллергия у меня на деревья.

«Где я его видел? Точно, физиономия знакомая!»

– Давно страдаешь?

– С этой недели. – Я старался придерживаться рекомендаций Валерии, а потому перешел в наступление: – Кто вы, что от меня нужно и какого черта вламываетесь в мою башку?

– Об этом и хотелось переговорить с тобой в спокойной обстановке.

– Спокойная – это там, где упокоят навек? Не пойду. Прибьете где-нибудь и под деревом закопаете.

– Зачем тогда мне было спасать тебя в Химках?

– Я тоже хотел бы это узнать, как и многое другое. Один вот такой же доброхот меня сначала тоже из беды выручил, а потом с большим воодушевлением собирался к праотцам отправить. Вы мне лучше скажите, кто гранату бросил? Задержись я на пару лишних секунд, и прощай Сеня Зайцев!

– Но ведь обошлось?

«Нормальный ответ! Сейчас он еще скажет, что именно так все и было задумано. Вот сволочь!»

– Ага, до сих пор как вспомню, так вздрогну! А нервные клетки, между прочим, не восстанавливаются!

– Не хочешь идти в сквер, пройдемся вдоль. Здесь, на перекрестке, шума слишком много.

Я увидел, что Людмила вошла в ворота. По-моему, это был Филевский парк. Валерию пока не заметил.

– Хорошо. Но вы мне так и не ответили на вопросы. – Мы сдвинулись с места.

– Сначала я хочу узнать…

– Нет, сначала я! – почти удалось выдавить из себя фальцет. – Надоело! Сколько можно?! Задаете вопросы, исчезаете, а я, как последний дурак, потом нарываюсь на новые неприятности. Оно мне надо?!

– Ты до сих пор жив.

– Не уверен, что вашими молитвами. В домике, который взлетел на воздух, я имел все шансы задержаться еще на пару часиков. При этом вы почему-то не спешили предупредить меня об опасности.

– Ты видел там женщину по имени Зау?

Он абсолютно не реагировал на мои истерики. Даже обидно стало. Я для кого стараюсь?

– Это допрос? Тогда предъявите документы, удостоверяющие право задавать все эти вопросы! А то, может, пройдем в отделение и продолжим там?

– Семен, в Москве осталось еще много очкариков. Наверняка они захотят отомстить за своего вожака. Так что мне нужно выяснить некоторые подробности того дня, чтобы помочь тебе избежать смерти.

«Уже лучше. Хотя бы удалось заставить его объяснять свои поступки. Попробую развить успех».

– Почему я должен вам верить? С чего вдруг такой приступ доброты? У меня стойкое ощущение, что меня используют. Причем на дармовщину. Ну конечно, давайте запудрим мозги пустоголовому болванчику, а сами его стараниями будем сливки снимать. Так вот, учтите, теперь я ничего задаром делать не стану.

– Тебе нужны деньги?

– А кому они не нужны? И не просто деньги. Только доллары или евро. – По-моему, я почти вошел в роль. Тут же вспомнил о «жучке». Вытащив руки из ветровки, я демонстративно вывернул пустые карманы. – Вот оно, все мое состояние.

«Божья коровка» теперь находилась между указательным и средним пальцем. Дело осталось за малым – положить ее в карман мужика.

– Семен, не паясничай.

– А то что?! Убьете меня? Прямо на глазах прохожих? Давайте, не стесняйтесь. А я, может, хочу вот такой же костюм, как у вас. Такую же ручку. – Мне удалось вытащить из его нагрудного кармана дорогую авторучку, опустив туда «жучка».

Видимо, я только сейчас приблизился на расстояние, достаточное, чтобы собеседник почувствовал запах спиртного. Все-таки здесь дул сильный ветер.

– Да от тебя перегаром разит, как от бомжа!

– Имею право. Я только что всех друзей похоронил, а они мне были очень дороги. И больше у меня никого не осталось.

– Понимаю, понимаю. – Он смерил меня оценивающим взглядом. – Семен, скажи, тебе больше нравится хаос или порядок?

Своим вопросом он сумел меня озадачить. Такой же задавал Шарг при нашей первой встрече.

– Кавардак не уважаю.

– Тогда и напиваться не стоит, – сделал он неожиданное заключение.

– Позвольте мне это самому решать. Вы мне не отец, чтобы читать нотации. Вы вообще никто!

– В доме, где тебя держали, была Зау? Предлагаю за ответ сто долларов.

Мужик окончательно сбил меня с толку.

– Деньги вперед, – попытался снова вжиться в роль.