Когда она увидела меня, ее лицо вытянулось от удивления.

– Она жива! – Сарнай показала на меня. – Почему мне никто не доложил, что она жива?

– Я только что вернулась, – я с трудом поднялась на ноги и поклонилась, – по милости богини Аманы.

Леди Сарнай шмыгнула носом, но быстро вернула самообладание.

– Встань, Тамарин, хватит кланяться.

Она окинула меня взглядом с головы до пят. Когда я выпрямилась, леди Сарнай слегка опустила голову и сомкнула руки перед грудью. Это сложно было назвать поклоном, но от нее этот жест воспринимался как знак большого уважения. Полагаю, еще большим знаком уважения было то, что она прошла через все поле битвы на пляж, чтобы убедиться, что тело простого портного должным образом отправят на небеса.

Я не сомневалась, что из нее выйдет справедливая правительница. Вряд ли она станет всеобщей любимицей, но зато леди Сарнай вселяла преданность и уважение. И этого более чем достаточно.

Небрежно взмахнув рукой, она отпустила священников.

– Ваши услуги нам больше не понадобятся.

Когда они ушли, леди Сарнай повернулась к нам с Эданом, да с таким строгим видом, что я приготовилась к выволочке.

– Портной покойного императора и бывший лорд-чародей приглашаются на церемонию коронации, – объявила она. Затем выдержала паузу, словно тщательно обдумывая свои следующие слова. – Учитывая, что Майя Тамарин больше не находится под воздействием чар, я также приглашаю ее остаться при моем дворе в качестве советника и главного императорского портного. И…

Она замолчала, поскольку не знала, каким титулом теперь обращаться к Эдану.

– Эдан, – подсказал он. – Просто Эдан. Я больше не лорд-чародей.

– Эдан тоже приглашен остаться в качестве придворного чародея и моего советника.

– Благодарю за возможность служить вам, ваше величество, – начала я. – Это большая честь, и мы с Эданом всегда придем на ваш зов, если потребуется. Но, полагаю, я могу смело сказать за нас обоих, что мы хотим вернуться домой.

Сарнай нахмурилась.

– Вернуться домой?

– Да, в Порт-Кэмалан. Моей семье нужна помощь с лавочкой, ваше величество, – объяснила я.

Она скрестила руки на груди; вид у нее был усталый.

– Вы не уйдете домой с пустыми руками. Чего вы хотите в обмен за вашу службу короне?

– Нич…

Эдан ткнул меня локтем и искоса кинул взгляд, в котором читалось: «Императрица предлагает исполнить любое твое желание. Не отказывайся».

Чего мне просить? Я не нуждалась ни в драгоценностях, ни в роскошных платьях, ни в большом поместье с сотней слуг.

– Я бы хотела открыть собственную лавочку. В Порт-Кэмалане, неподалеку от моря. Достаточно большую, чтобы со мной могли жить отец и брат, но не настолько, чтобы я зазналась от успеха. – Я задумалась. – И одного из лучших аландийских жеребцов для Эдана.

Сарнай насупилась.

– Ты хочешь простой жизни, когда я предлагаю тебе место в моем совете?

– Да, ваше величество.

Она пристально на меня посмотрела, будто пыталась решить, не шутка ли это. А затем вздохнула.

– Полагаю, ничего иного я от тебя и не ожидала, портной. – Леди Сарнай подала пальцем знак своим советникам. – Проследите, чтобы ее желания были исполнены.

Она начала разворачиваться на пятках, но в последнюю секунду остановилась.

– Желаю тебе всего наилучшего, мастер-портной. – Затем кивнула Эдану. – Чародей.

Мы с Эданом поклонились и не поднимали головы до тех пор, пока ветер не смел ее следы с песка и растянувшаяся тень не исчезла из виду.

А затем я кинулась в его распростертые объятия, едва веря в то, что мы наконец-то свободны.

Наступила середина лета, а значит, время собирать коконы шелкопрядов. Я сидела в саду, моя корзинка была наполнена до краев. У нас с отцом больше не было необходимости изготавливать собственный шелк; каждую неделю поставщики из столицы неизменно доставляли нам партию материалов, да и на нас работала полудюжина помощников. Но я решила сделать себе приятное – сборка коконов доставляла мне удовольствие.

Вернувшись в Порт-Кэмалан, я с наслаждением занялась любимым ремеслом. Делала все от начала и до конца: собирала сырой шелк и пряла из него нити, как учила мама, а затем ткала из них ткань. Мне нравилось чувствовать, как он меняется в моих руках в нечто прекрасное. Нечто целостное. Нечто мое.

Торговцы ежедневно заглядывали к нам со своими товарами. «Шелка, спряденные мастерами из провинции Юйня! – соблазняли они меня. – Только взгляните на этот роскошный атлас, доставленный из самого сердца Фреверы!»

«У меня есть жемчуг из Тайцзыньского моря, из самого королевства Кията!»

Мы с отцом всегда им отказывали. Их товар был нам неинтересен.

Вскоре они смекнули, что лучше дождаться, пока в лавочке останется только Кетон – у моего брата был глаз наметан на ткани и материалы, и его было легче всего переубедить. Хватало одной истории от бывшего солдата, и он уже доставал цзени из кармана.

Я ни разу его не упрекнула. Нынче мой брат часто улыбался, а с тех пор, как мы решили наведаться в Цзяпур осенью, его улыбка стала еще шире, поскольку там жила Амми.

Она открыла неподалеку от главной дороги собственную пекарню, которая специализировалась на медовом печенье и паровых булочках из теста из цветков лотоса. При правлении Ханюцзиня женщинам запрещалось владеть имуществом, но с приходом к власти леди Сарнай многое изменилось. Я слышала, что дела у Амми шли очень даже хорошо. Достаточно хорошо, как я надеялась, чтобы ее семья однажды услышала о ней.

«Мы просто обязаны навестить ее! – предлагал Кетон по меньшей мере раз в неделю. – Ты же любишь медовое печенье, верно, Майя?»

«Да, но я понятия не имела, что ты у нас такой сладкоежка, братец!»

После этого, как правило, он замолкал. И хоть Кетон ни за что этого не признает, он считал дни до встречи с моей подругой. Призраки почти исчезли из его глаз. Ничто не сможет прогнать их навсегда, но теперь в них также плясал свет.

Поэтому сегодня, когда он пришел ко мне в сад с крайне серьезным видом, я испугалась, что что-то случилось.

– Кетон, что…

– У тебя посетитель, – перебил он.

«О…» Я вернула свое внимание к шелкопрядам.

– Если это господин Чижань, передай, что его куртка будет готова к веч…

– Это не заказчик.

Тут уж я заинтересовалась.

– А кто же?

– Иди и посмотри сама.

Брат вернулся в лавочку, и к тому времени, как я последовала за ним, его уже и след простыл. Я прошла мимо папы, который наставлял швею, что ей нужно сделать перерыв на отдых.