ворвался в квартиру Тедди, это было еще до того, как она стала его женой, столкнувшись с убийцей, которого, может быть, сам того не желая, послал туда репортер по имени Клифф Севидж. Он старался стрелять как можно ниже и быстрее, прежде, чем. человек С кольтом 45-го калибра успеет как следует прицелиться; Он никогда не забудет запах Тедди, прижавшейся к нему, когда все было кончено. Никогда*не забудет всего этого.

И сейчас, слыша голос Чарлза Рейнолдса, он хотел заткнуть себе уши, закрыть глаза, отключиться от всего, что происходит вокруг него, потому что знал, что эта сцена будет преследовать его всю жизнь.

Рейнолдс вошел в гостиную через арку в столовой и нерепТительно остановился, ожидая, пока Дуглас Кинг его заметит. Кинг был занят тем, что зажигал сигарету, руки его немного дрожали. Карелла сидел у аппарата подслушивания, глядя на Кинга, и вдруг увидел Рейнолдса, стоявшего на пороге. Лицо Рейнолдса выражало крайнее отчаяние, и это выражение передалось всему его телу. Плечи опустились, руки безжизненно повисли. Неподвижно н терпеливо он стоял в дверях, ожидая, когда хозяин заметит его.

Кинг отошел от кофейного столика, нетерпеливо выдохнул струю дыма и сказал — Они может и не… — и заметил Рейнолдса. Он сразу замолчал, затянулся сигаретой и сказал — Вы меня напугали, Рейнолдс.

— Простите, сэр. — Рейнолдс остановился. — Сэр, я… я хотел поговорить с вами. — Он снова остановился, — Мистер Кинг, я бы хотел с вами поговорить. — Карелла с первых его слов понял, что разговор будет трудным, и ему захотелось выйти из комнаты. *

— Рейнолдс, вы не могли бы… — начал Кинг и замолчал в нерешительности. — Хорошо, в чем дело? Что вы хотите, Рейнолдс? ’ '

Рейнолдс сделал один только шаг в комнату, дальше не посмел, даже этот единственный шаг нарушал правила, которые он сам установил для себя. Он еще больше сгорбился, руки’~неловко болтались. Он сказал — Я хочу попросить вас заплатить выкуп за моего сына, мистер Кинг.

— Не просите меня об этом, — ответил Кинг, отвернувшись. '

— Прошу вас, мистер Кинг, — сказал Рейнолдс, вытянув руки, словно хотел удержать Кинга, который отошел в другой конец комнаты, но, не двигаясь с места, продолжал стоять в дверях. Он оставался в такой позе, пока Кинг снова не повернулся к нему ЛйцОм. Стоя в разных концах огромной комнаты, словно — подчеркивающей разницу между ними, они были похожи на приготовившихся к поединку рыцарей. Карелла почувствовал себя зрителем на турнире.

— Я не могу не Оросить вас, мистер Кинг, — сказал Рейнолдс. — Разве вы не понимаете?

— Нет. Нет. Не понимаю. Пожалуйста, Рейнолдс, я не думаю, — что…

— Никогда-в жизни я'ни о чем не просил, — неловко сказал Рейнолдс. — Но сейчас я прошу вас. Пожалуйста, мистер Кинг. Пожалуйста, верните моего сына.

— Не Хочу вас слушать, — сказал Кинг.

— Вы должны выслушать, мистер Кинг. Я обращаюсь к вам' сейчас как человек к человеку. Как отец к отцу. Я умоляю вас спасти моего сына. Господи, господи, спасите моего сына! '

— Вы не к тому обратились, Рейнолдс! Я не могу помочь вам. Я не могу помочь Джеффу.

— Я в это не верю, мистер Кинг.

— Это правда.

— Я… я не имею 'права. Я знаю, что не имею права. Но куда же еще я могу обратиться? Куда мне еще идти?

— Вы знаете, о чем вы меня просите? — сказал Кинг. — Вы просите, чтобы я сам собственными руками себя погубил. И вы думаете, что я это сделаю? Черт возьми, Рейнолдс, я бы не просил этого у вас!

— Я должен просить! — сказал Рейнолдс. — Разве у меня есть выбор, мистер Кинг? Куда я могу пойти, где я достану пятьсот тысяч долларов? Где? Скажите. Я пойду. Но куда? Нет такого места. — Он покачал головой. — И я пришел к вам. Я прошу вас. Пожалуйста, пожалуйста…

— Нет! ,

— Что я могу сделать, мистер Кинг? Назовите. Я все сделаю. Все, что вы скажете. Я буду работать до конца жизни, я…

— Не говорите глупостей. Что вы можете…

— Вы хотите, чтобы я встал на колени, мистер Кинг? Чтобы я умалял вас на коленях?

Он упал на колени, и Карелла, вздрогнув, отвернулся.

Разделенные сорокафутовым пространством гостиной, они смотрели друг на друга, — Рейнолдс на коленях, судорожно сжав руки, и Кинг, засунув одну руку в карман халата, а в другой, трясущейся крупной дрожью, держа сигарету.

— Ради бога, встаньте, — сказал Кинг.

— Я поползу на четвереньках, мистер Кинг, — сказал Рейнолдс. — Я умоляю вас. Прошу вас. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

— Встаньте, встаньте! — сказал Кинг ломким голосом. — Господи боже мой, неужели вы не можете…

— …спасите моего сына.

— Рейнолдс, пожалуйста. — Карелла видел, как Кинг отвернулся, закрыв глаза. — Пожалуйста, встаньте. Пожалуйста, Рейнолдс. Пожалуйста. Неужели вы… неужели вы не можете оставить меня в покое? Неужели не можете? Пожалуйста, оставьте меня в покое. Пожалуйста.

Рейнолдс поднялся на ноги. С большим достоинством он смахнул пыль с брюк. Не сказав больше ни слова, повернулся и, словно деревянный, вышел из комнаты.

Чувствуя себя опустошенным, Дуглас Кинг не отрывал глаз от двери.

— Вам сейчас не кажется, что вы превратились в большой кусок дерьма? — спросил Карелла.

— Заткнись!

— Должно бы казаться. Потому что вы и есть дерьмо.

— Черт побери, Карелла, я не желаю выслушивать…

— Да катитесь вы к черту, мистер Кинг. — Сердито сказал Карелла. — Идите к черту, понятно?

— Что с тобой, Стив? — спросил Бирнс, спускаясь по ступеням. — Прекрати это.

— Извините, — сказал Карелла.

— Я сейчас говорил по телефону, — сказал Бирнс. — Проверял список угнанных машин, и, конечно, она там оказалась. Серый форд 1949 года. Сейчас передают всем постам по телетайпу. Не думаю, чтобы номерной знак остался тем же, что в списке, как ты думаешь?

— Не думаю, сэр.

— А теперь прекрати это, Стив, — сказал Бирнс.

— Что прекратить, сэр?

— Не заводись.

— Я и не…

— Только не ври. И помни, что здесь мы на работе, и ничего н£ сможем сделать, если каждый будет вы… — он внезапно замолчал. По лестнице спускалась Лиз Беляев, которая несла чемодан и вела за руку Бобби Кинга.

— Доброе утро, — сказала она. — 'Есть какие-нибудь новости?

— Нет, мадам, — сказал Бирнс.

— Пап? — спросил Бобби.

— Что, сынок?

— Джефф еще не вернулся?

— Нет, сынок. Не вернулся.

— Я думал, ты его вернешь.

Воцарилось неловкое молчание. Карелла смотрел на Кинга и Бобби и искренне надеялся, что его сын Марк никогда не посмотрит на него так, как Бобби Кинг посмотрел на своего отца.

— Бобби, никогда не задавай дельцу вопросов так рано утром, — беззаботно сказала Лиз. — Мы пойдем с ним сейчас ко мне,