поняла, что противопоставление «герой — злодей»— легенда, имеющая глубокий смысл. Ей стало ясно, в чем ее вина по отношению к Эдди. В ее муже есть хорошее, много хорошего. Она оказала ему плохую услугу, так легко примирившись со злом. То, что ей хотелось сказать сейчас, было многократно повторено каждым преступником в каждом дешевом фильме. Ей хотелось сейчас выкрикнуть слова, которые режиссер вкладывает в уста гангстера, истекающего кровью в канаве. Ей хотелось выдохнуть сквозь слезы эти слова, непременную часть роли, в сногсшибательном эффектном финале, какие бывают в фильмах Джека Вебба:

— Погоди, дай передохнуть! Пожалуйста, дай мне шанс!

В картинах преступник, произносящий их, немедленно заковывается в наручники и его, покрытого кровью, тащат за решетку. С экрана глаза вора с мольбой устремлены на зрителя. «Погоди, дай передохнуть! Пожалуйста, дай мне шанс!» И молчаливый представитель полицейского департамента Лос-Анджелеса отвечает: «А ты тогда дал ему шанс?»

В жизни не бывает эффектных финалов.

Кети Фалсом хотела, чтобы ей дали передохнуть хоть немного, она хотела, чтобы ей дали шанс.

И она поняла своей женской интуицией, что от исхода этого дела зависит жизнь не только Джеффа Рейнолдса, но и многих, многих других.

— Эдди, — сказала она.

Он отвернулся от передатчика. — В чем дело, дорогая?

— Мальчику все еще холодно.

— Кому это интересно? — спросил Сай. — Что у нас здесь? Детский сад?

— Ему надо выпить чего-нибудь горячего, — сказала Кети. — Может быть, ты что-нибудь привезешь?

— Никогда в жизни не мог понять этих баб, — сказал Сай, удивленно подняв брови. — Ближайший магазин наверняка не ближе десяти миль отсюда, бог знает, сколько фараонов шарят по дорогам, а ты хочешь послать его за какао? Стоит ли?

— Ты поедешь, Эдди? -

— Я не знаю. То есть…

— Один из вас все равно должен выйти позвонить, — сказала Кети. 

— Ах, она подслушивала! Это верно, один из нас должен выйти. Но если это буду я, то вовсе не собираюсь заходить ни в какой магазин, чтобы купить чего-нибудь согревающего. — Он остановился. — И ты тоже, Эдди. Слишком рискованно.

— Мы рискуем больше, если мальчик заболеет, — сказала Кети.

— Как бы там ни было, когда получим денежки, этого парня с нами не будет.

— Как ты сказал, Сай?

— Спокойно! Я имел в виду, что мы оставим его здесь. Вы уедете в Мексику, и я уберусь ко всем чертям, еще не знаю куда. Какое мне дело, если он заболеет?

— Пока они найдут его, может пройти много времени, — сказала Кети. — Если он заболеет… если что-нибудь с ним случится…

— Она права, Сай, — сказал Эдди. — Зачем усложнять себе жизнь еще больше? Посмотри на парнишку. Он весь дрожит.

— Потому что он боится.

— Я не боюсь, — еле слышно сказал Джефф.

— Разве тебе не придется зайти в магазин, чтобы позвонить? — спросила Кети.

— Да, но…

— Будет не так подозрительно, если ты зайдешь что- нибудь купить и потом позвонишь, как будто между прочим.

Сай внимательно посмотрел на нее с невольным восхищением. — Неплохая мысль, — сказал он. — Что думаешь, Эдди?

— Думаю, неплохая.

— Ладно. Когда будешь звонить, купи мальчишке, что ему нужно.

— Так я поеду? — спросил Эдди. 

— А почему бы тебе не поехать?

— Да нет, просто так. Поеду.

— Знаешь, что ему говорить? Сначала узнай, приготовил ли он деньги. Потом скажи, чтобы он выехал из дома в— Сай посмотрел на часы. — Ровно в десять. Пусть идет прямо к своей машине, кадиллак, номер ДК-74. Не забудь, это очень важно, Эдди. Он не должен сесть в другую машину. А то вдруг ему придет в голову взять тандерберд, принадлежащий жене.

— Ладно, — сказал Эдди

— Поэтому нужно настоять на том, чтобы он взял кадиллак. Скажи ему, чтобы прошел прямо к машине и выехал из Смоук Райе. Скажи, что его встретят.

— А кто поедет на встречу? — спросила Кети. — Вы?

— Никто не поедет, — сказал Сай и уибиуж'я — Скажи, что за каждым его шагом ведется наблюдение, и если вслед за ним поедет полицейская машина, мы убьем мальчика. Вот и все. Потом побыстрее возвращайся сюда. Сейчас только восемь. Не больше сорока минут понадобится, чтобы проехать к магазину, позвонить и вернуться. У нас куча времени.

— Ладйо, — сказал Эдди. — Что тебе купить, Кети? — Он подошел к вешалке и надел пальто.

— Пакет какао и молока. Купи немного печенья или несколько кексов. Посмотри, что у них есть.

Подойдя к жене, Эдди поцеловал ее в щеку, — Я скоро вернусь.

— Будь осторожен.

— Удачи тебе, Парень, — сказал Сай.

Эдди пошел к двери и вдруг остановился. — А номер Кинга?

— Ах, да, — Сай открыл бумажник и подал Эд ди обрывок бумаги, — 1 Этот? — спросил он.

— Аге,’— сказал Эдди.

— Ты разбираешь мою китайщину?

— Ага.

— Ну ладно, поезжай.

Эдди снова подошел к Кети и снова поцеловал ее в щеку, и она еще 0аз сказала — Будь осторожен.

Сай открыл перед ним дверь, и Эдди выше;> из дома. Они услышали' шуршание шагов по гравию двора, звук захлопнувшейся дверцы машины, потом шум мотора. Сай молча ждал, пока машина выезжала на дорогу, ждал, пока звук мотора не замер вдали.

Потом, запирая дверь, он ухмыльнулся и произнес — Ну вот, наконец-то мы остались одни.

Некоторые воспоминания, оседая в памяти, тяжелым грузом давили на душу Стива Кареллы, Почти все они были связаны с его работой в полиции, он никогда не сможет от них избавиться, они всегда будут таиться, в подсознании и внезапно могут ожить, не давая покоя, как незаживающая рана. Он знал, что одним из таких воспоминаний станет лицо Чарлза Рейнолдса, говорящего с Дугласом Кингом, и, глядя на Рейнолдса, чувствовал в себе желание выйти из комнаты, избежать присутствия при этой сцене, прежде чем она проникнет в область бессознательного и притаится там рядом с другими смутными образами.

Карелла никогда не забудет густой запах виски, стоящий в ту ночь в винной лавке, когда расследовал убийство Энни Бун; ряд разбитых бутылок и тело девушки, безжизненно распростертое на деревянном полу, с ярко-рыжими волосами, плавающими в луже пролитого бренди.

Он никогда не забудет того момента, когда оказался лицом к лицу с мальчишкой, державшим в руке револьвер, и был уверен, что мальчишка не выстрелит, но с удивлением, перешедшим во внезапный шок, увидел огненную вспышку и почувствовал острую боль, охватившую всю грудь. И только когда земля вдруг ушла у него из-под ног, он понял, что мальчишка все-таки спустил курок. Он никогда не забудет этот холодный день в парке, хотя давно уже забыл имя парня, который выстрелил в него.

Он никогда не забудет, как