— Э, да это и правда не сон! Мари из «Волчьего Леса»! Я слышал, что ты здесь живешь. Приятная встреча!

Мари онемела от удивления. Макарий? Здесь, в Обазине, на центральной площади? Но вот он стоит перед ней, сунув руки в карманы черного пальто. На голове — шляпа того же цвета. Она не сразу его узнала, потому что поля шляпы не давали увидеть глаза.

— Мари, ты что, язык проглотила? А ты девчонка не промах! Не успел я вышвырнуть тебя с детишками за порог, как узнал, что ты похоронила своего деревенщину Пьера и вышла замуж за доктора! Умеешь устраиваться где потеплее, моя курочка! Любишь жить в комфорте… Сначала мой дядя, теперь местный доктор…

Насмешки Макария вернули Мари ощущение реальности. Страх, вначале сковавший все ее существо, показался ей беспочвенным. Макарий больше не сможет причинить ей вред, он получил свое наследство, «Бори», со всеми фермами, землей, лошадьми. Вытянувшись в струнку, она сказала презрительно:

— Мне не о чем с вами разговаривать, мсье! Вы не имеете права говорить со мной в таком тоне. Моя личная жизнь вас не касается, поскольку мы, по вашему собственному утверждению, не родственники!

Макарий подошел ближе. От него пахло табаком и дешевым одеколоном.

— А ты хорошо сохранилась, честное слово! Хочешь, расскажу новости из родных мест?

— Нет. Это все в прошлом.

С этими словами Мари попыталась было пройти мимо, думая только о том, чтобы не сорваться на бег. Молодая женщина ошибалась, считая, что Макарий получил все: единственным, что ему так и не досталось, была она, Мари. И взгляд, которым он ее окинул, говорил об этом красноречивее всяких слов. Он бегом догнал ее и схватил за руку:

— Куда ты убегаешь, Мари? Можно подумать, я дьявол во плоти!

Макарий развернул ее лицом к себе. В отчаянии Мари выкрикнула:

— Что вам здесь надо? Я надеялась, что вы не станете приезжать и донимать меня! Какие могут быть между нами счета?

— Не надо думать, что ты — пуп земли, дорогая! Я приехал в Коррез по делам. А ты, похоже, преподаешь в школе… Тогда ты должна знать, что после прошлогоднего кризиса безработица набирает обороты. У моей жены есть кузен, он живет недалеко от Брива. Так вот, я встречался с ним, чтобы предложить ему работу садовника у нас в «Бори»!

Струи дождя стекали по капюшону плаща Мари, которая, совершенно растерянная, стояла и слушала Макария. Молодой женщине казалось, что она попала в кошмарный сон. Наконец она осознала, что Макарий все еще держит ее за руку. Она резким движением высвободилась:

— Всего хорошего!

— Мари, еще минутку! — выдохнул он. — Мне надо кое-что тебе сказать. Ладно, признаюсь, в Обазин я заехал, надеясь встретить тебя. Из-за Элоди, ты ее помнишь — это племянница старой Фаншон. Эта шлюшка кричит на всех перекрестках, что ее младший пацан — сын твоего первого мужа. Если бы ты его увидела, сразу поверила бы. Этот тринадцатилетний крепыш — вылитый Пьер, только волосы посветлее. Она назвала его Клод.

Молодая женщина попятилась:

— Я знаю, и мне все равно!

— Это понятно, да только она хочет вытребовать у твоего свекра, Жака, алименты. Говорит, вы должны ей платить! Так что я тебя предупредил…

Мари попыталась было возразить, и тут Макарий грубо обнял ее за талию и прижался влажными губами к ее рту. Его язык попытался преодолеть барьер из ее сжавшихся от отвращения губ. Задыхаясь от неожиданности и неистового омерзения, молодая женщина попыталась оттолкнуть его от себя, но у нее не хватило сил. Внезапно рядом кто-то закричал. Дальше события развивались очень быстро: Макарий отлетел назад, а Мари увидела перед собой Адриана с перекошенным от гнева лицом и поднятыми кулаками. Он был готов ударить снова.

— Убирайся восвояси, подонок! Если еще раз увижу тебя рядом с моей женой, это плохо кончится!

Мари повисла на руке супруга, приговаривая:

— Адриан, это Макарий! Он никогда не оставит меня в покое!

Молодая женщина дрожала всем телом, сжимая пальцами ручки хозяйственной матерчатой сумки. Макарий предпочел не вступать в дискуссию: он поспешно ретировался, сел в машину и унесся прочь.

— Моя дорогая крошка! Иди ко мне, все плохое позади. Но каков наглец!

Мари прижалась к груди мужа, испытывая огромное облегчение.

Адриан, в домашних тапочках и без головного убора, поежился от холода:

— Давай вернемся в дом! И ты расскажешь, что произошло…

Дети были в гостиной. Мари быстро пошла наверх — нужно было переодеться и высушить волосы. Адриан вслед за женой вошел в спальню. Он помог ей надеть другое платье, потом ласково погладил по голове:

— Дорогая, успокойся! Ничего страшного не случилось!

— Мое счастье, что ты пришел! Я очень злюсь на себя, Адриан, потому что не смогла себя защитить!

— Ты сама знаешь, у меня вошло в привычку поджидать тебя, мне это в удовольствие. Когда я понял, что ты задерживаешься, решил выйти навстречу и направился к лавке мясника, но издалека увидел, что ее железные ставни уже опущены. А потом я увидел на площади тебя с каким-то мужчиной. Сначала я решил, что он спрашивает у тебя дорогу, но когда он тебя обнял, у меня от ярости потемнело в глазах!

Мари поморщилась. Она чувствовала себя оскверненной, разбитой, совсем как много лет назад в своей каморке под крышей «Бори». Адриан, которому она рассказала все о своем прошлом, как мог, старался ее утешить:

— Любовь моя, этот тип — сумасшедший! У него хватило наглости обнимать тебя посреди улицы — одно это доказывает, что у него не все дома. Ты ни в чем не виновата!

Мари смахнула слезы и сказала:

— Адриан, я так испугалась, что не могла пошевелиться!

— Если бы я не прибежал, ты бы сама дала ему отпор! Мари, я верю в тебя! Ты — настоящая женщина, никогда не забывай об этом, ты сильная и смелая! Но если этот подлец еще раз появится возле моего дома, я за себя не отвечаю!

Мари посмотрела на супруга. Бледный, с напряженным лицом, он был глубоко взволнован, но не хотел этого показывать.

— Дорогой, давай не будем больше говорить об этом! Я так тебя люблю! Ты явился и спас меня, я тебя обожаю!

Она порывисто обняла Адриана за шею, прижалась к его груди. Ненавистное лицо Макария уже не возникало перед глазами. Да, он явился к порогу их дома, словно предвестник несчастья, но Адриан его прогнал. Она расскажет мужу о предполагаемом внебрачном сыне Пьера, но не сейчас, позже…

— Благодарю тебя от всего сердца, любимый! — прошептала она. — Но пора спускаться, дети, наверное, хотят есть. А я еще не бралась за ужин…

Адриан нежно приобнял жену за талию и сказал шутливым тоном, поглаживая ее по животу:

— Если уж мы заговорили о еде… Похоже, ты, дорогая, стала чаще заглядывать в кухню и приобрела формы, которые, право же, тебя только красят!