Но корабль действительно был – небольшой, с черными парусами. Сейчас он обходил остров, двигаясь от Пасти в сторону главной гавани.

– И что? – Тераэт наклонился и взял красный флаг. – Он везет припасы. Ничего интересного, забудь. Нам нужно пройти испытание.

Я посмотрел на него, словно на сумасшедшего. Если бы Тьенцо не вступила в Черное Братство, она бы уехала на этом корабле в Жериас в поисках работы. Большинство из тех, кто выжил после гибели «Страдания», скорее всего, покинули бы остров на этом корабле.

Если бы не Старик, то я бы сам уплыл на этом корабле.

Я побежал вниз по склону – хотя, если честно, это больше напоминало просчитанное скольжение.

Другие тоже заметили корабль – или же их предупредили о том, что он должен прибыть. Когда я направился по тропе в сторону гавани, то заметил, что впереди меня с сумкой на плече идет Калиндра.

Она была не в черном одеянии Братства, а в простой одежде путешественника. Я увидел на ней покрытую вышивкой шаль из Жериаса. Мне и в голову не приходило, что одним из ее предков мог быть жериасец. Калиндра была светлее, чем Ола, но ненамного. Думаю, я обо всем мог догадаться, увидев узелки в ее волосах.

Она уезжала.

– Калиндра! – крикнул я.

Она бросила взгляд на меня и прижала ладонь ко лбу, словно защищая глаза от яркого солнца. Затем она отвернулась и пошла дальше к заливу.

– Отпусти ее, – сказал Тераэт. – Ты знал, что этот день настанет.

Я вздрогнул. Значит, Тераэт все-таки пошел за мной.

– Что происходит? – спросил я. – Она уезжает?

– Многие уезжают, – ответил Тераэт. – Другие приезжают. Так устроен свет.

– Ладно, но почему она не попрощалась? Когда она вернется?

– Никогда.

Во рту у меня пересохло. Я стоял и смотрел на Тераэта и то сжимал, то разжимал кулаки. Я не мог понять, что он говорит. Мне не нравился этот остров, не нравилось сидеть здесь как в тюрьме. И если честно, я еще не отказался от мысли о том, что Хамезра управляет Стариком и дракон ей нужен для того, чтобы я остался здесь и делал то, что мне говорят. В чем в чем, а в манипулировании я немного разбирался.

Благодаря Калиндре я мог все это терпеть. Именно благодаря ей я не сошел с ума. С Калиндрой я мог забыть о том, что со мной сделал Ксалторат. С ней я чувствовал себя обычным человеком.

Она не могла уехать. Просто не могла.

– Что? – наконец спросил я.

– Она не вернется, – ответил он, глядя на меня. – Ее задание рассчитано на долгий срок.

Я знал, чем Черное Братство зарабатывает на жизнь.

– Кого ей поручили убить?

– У нее задание другого рода. И вообще, это тебя не касается.

Я шагнул к нему.

– Что? Это меня не касается?

Тераэт презрительно ухмыльнулся.

– Какое из моих слов оказалось для вас слишком сложным, ваше высочество? Это дело Братства. У тебя был шанс к нам присоединиться, но ты отказался. Скажи спасибо, что я вообще тебе об этом сказал.

– Я не помню, чтобы твоя мать требовала от меня вступить в Братство. Кроме того, ты не забыл, что Калиндра – один из моих учителей?

Тераэт с ненавистью посмотрел на меня.

– Похоже, что она слишком вольно обращалась с расписанием.

Внутри у меня все сжалось.

– Что?

Тераэт помолчал.

– Это… неважно. Мне не следовало этого говорить.

– Нет уж, объясни, что ты имел в виду. «Слишком вольно»?

– Забудь, что я это сказал, – пристыженно ответил он. – Я не рад тому, что она уезжает. На корабле прибыл твой новый учитель. Он заменит Калиндру, как и обещала Мать. – Он повернулся, чтобы уйти.

Я обежал вокруг него и преградил ему дорогу.

– Нет, Тераэт, ты не уйдешь. Она слишком вольно обращалась с расписанием? То есть ее отправили подальше, потому что мы были любовниками? На острове каждый спит со всеми остальными и иногда с несколькими одновременно. А я был верен одной женщине, и ее за это наказали? – Я ткнул в него пальцем. – Это твоих рук дело?

Мои слова заставили Тераэта остановиться.

– Моих рук дело?

– Мне просто любопытно: ты ревнуешь меня к ней или ее ко мне?

Потрясение в его взгляде сменилось неприкрытой яростью.

– Ах ты, высокомерный гаденыш.

– Ну, скажи мне, что это не так.

Тераэт шагнул ко мне.

– Ты знаешь, что это не так. Калиндра – мой друг, она мне не безразлична, но я не влюблен в нее, а она – в меня. Никто из нас не ждал, что мы будем для друг друга единственными партнерами. А что касается тебя… – Он прищурился. – Для меня оскорбительны намеки на то, что я устраняю всех соперников, чтобы оказаться в твоей постели. Может, тебе, куурцу, и стыдно признаться в том, что ты меня хочешь, но это твоя проблема, не моя. – Тераэт взмахнул рукой. – В любом случае, поручение Калиндре дал не я. Мать увидела, что Калиндра близка к тому, чтобы влюбиться в тебя, и решила, что ей нужно уехать, пока отношения между вами не зашли слишком далеко.

– Калиндра… – Я побежал вниз по холму в сторону гавани.

За моей спиной послышались шаги, а затем что-то тяжелое врезалось в меня, и я упал. Я перекатился на спину и увидел, что меня сбил с ног Тераэт. Затем он ударил меня в лицо тяжелым, словно палица, кулаком. Я извернулся и схватил его за руку, надеясь вывести из равновесия и встать на ноги. Он высвободился из захвата, развернулся и схватил меня за запястье так, чтобы можно было одним сильным движением сломать или вывихнуть мне руку. Кроме того, сейчас он может просто согнуть колено, и тогда я буду способен только на то, чтобы блевать.

– Она – не для тебя, – сказал Тераэт, приблизившись ко мне так, что мы едва не столкнулись носами. – Она тебе нравится, она не опасна, но ты ее не любишь. Ты никогда ее не полюбишь. Позволить ей привязаться к тебе – это просто жестоко.

– Ты не можешь этого знать. – Я попытался вырваться, но в арсенале Тераэта было несколько приемов, на существование которых мои учителя только намекали.

– Я знаю, что она – не девушка из Джората с волосами цвета крови и огненными глазами.

Я затих.

– Что ты сказал?

– Девушка из Джората, – хрипло повторил Тераэт. – У нее волосы цвета полуночи или заката, они заплетены в старом стиле – как у джоратцев, к которым прикоснулись боги. Идеальная каштаново-красная кожа, черные ладони и ступни. Ее глаза словно рубины, в которых пылает пламя, в них сверкают все цвета костра. Губы словно ягоды, спелые и сладкие…

Я не мог скрыть свой шок и ужас. Откуда он это знает? Как он узнал про нее? Про нее знали только двое: демон, который вложил в меня этот образ, и Морея. Возможно, что это знал и мимик, который убил и сожрал Морею, но это означало…