— Нет, все в порядке. — Она увидела за моей спиной хорвата и скривилась.

— Не надо меня жалеть. Я знала, на что иду.

Господи, она носит дитя от санклита, запоздало поняла я. Ей придется заплатить за его рождение собственной жизнью! Вот почему Горан хотел увести меня подальше от нее!

— Не смотри с такой жалостью! — женщина зло фыркнула. — Я пятнадцать лет жила, как в сказке. Пришло время платить.

— Жизнью? — потрясенно вырвалось у меня.

— И что? Зато мой ребенок будет бессмертным! Думаешь, тебя ждет другая судьба? Когда Драган наиграется, пресытится тобой, закончишь так же!

— Не слушай ее! — Горан развернул меня к себе и с тревогой вгляделся в мое лицо. — Этого не будет, родная!

— Все они так говорят! — беременная устало покачала головой. — А потом делают нас "инкубаторами"!

— Сочувствую вам. — Прошептала я и пошла прочь.

— Саяна! — Драган догнал меня. — Жизнь моя, поверь, умоляю! Никогда! Ты никогда не забеременеешь от меня! Этого не будет, клянусь! Если захочешь стать матерью, выбирай любого мужчину, беременей от него, я любого малыша буду любить, как своего!

— Правда?

— Даю слово! Господи! — санклит крепко прижал меня к своему дрожащему телу. — Саяна, дышать не могу без тебя! Никогда не обижу, клянусь! Как ты можешь так думать обо мне, воздух мой?

— Прости.

— С тобой такого никогда не случится! Слышишь, любимая?

— Но случится с другими. — Прошептала я, не глядя на него. — С сотнями, тысячами женщин. Ведь так?

— Да. — С трудом выдавил мужчина.

— Это жестоко! — по лицу потекли слезы.

— Если бы я мог хоть что-то изменить, сокровище мое! — хрипло прошептал Драган, прижав меня к себе.

— Это не в твоей власти.

— К сожалению. Не плачь, родная!

— Не буду. — Кивнув, я вытерла слезы.

Мы молча пошли дальше. Остров больше не казался сказочным. Он был обычным. Как и во всем мире, на нем прекрасное соседствовало с уродливым, вечное уживалось с обыденным. Потому что другого не дано.

— Идем туда. — Услышав музыку, я увлекла Горана на звук. Занять мозг другими мыслями, зацепиться за что-то — вот то, что мне необходимо сейчас.

К сожалению, это оказалось невозможно — среди толпы, что веселилась на лужайке перед большим особняком в испанском стиле, было полно беременных. Раньше я их словно не замечала, а сейчас вздрагивала, увидев каждый живот. Только теперь, после встречи с беременной от санклита русской, мне стало понятно, что все они обречены. Одна раньше, другая позже — конец все равно один, и он неминуем.

Сейчас я видела обреченность на их лицах. Потухшие глаза смирившихся со своей участью, полыхающие гневом возмущенных, но когда рука накрывала живот, у каждой во взгляде светилась тоска из-за понимания, что им не дано увидеть, как растет малыш, делает первые шаги, улыбается, плачет, лопочет что-то на своем языке.

Взревевшие факелы, один за другим вспыхнувшие по периметру лужайки, заставили меня подскочить. Из дома медленно начали выходить полуголые

— в одних крошечных трусиках или вовсе без них, молодые девушки и парни. Отблески пламени танцевали на их причудливо раскрашенных телах. Улыбаясь, они медленно двинулись кругом перед внимательно их разглядывающей толпой. В центр вышла Лилиана.

— Я обещала вам необычное угощение! — громко возвестила глава клана. — Оно перед вами. — Ее руки описали полукруг, указав на девушек и парней. — У каждого запас на очень длинную жизнь. И они безропотно отдадут каждый день по вашему малейшему требованию. А также исполнят любую вашу прихоть.

Толпа одобрительно загудела. Мне с трудом удалось удержать ужин в желудке, увидев, как мужчина рядом жадно ощупывает взглядом стройную мулатку, что замерла напротив.

— Угощайтесь! — Лилиана ослепительно улыбнулась. — Но сначала насладитесь ими!

Глаза этой твари остановились на мне, горя злостью и удовлетворением. Она притянула одного юношу к себе и впилась в его губы. Когда тело парня повисло на ее руках, женщина разжала руки, и труп мягко осел к ногам. Проворные филиппинцы вынырнули из темноты и быстро унесли его.

— Они жаждут ваших поцелуев смерти! — торжествуя, провозгласила Лилиана. — Начнем праздник!

— Я не буду на это смотреть! — вырвалось у меня.

— Идем. — Горан сжал мою ладошку.

В воцарившейся тишине мы двинулись прочь.

— Она ведь придумала это специально для меня, верно? — я смогла выдавить из себя вопрос, лишь когда мы вернулись на виллу.

— Нет, родная. — Прошептал Драган. — Среди таких, как Лилиана, это…

— Обычное дело? — перебила я.

— Любимая, не все такие. — Мягко сказал мужчина. — Поверь, нормальным санклитам подобное противно в точности так же, как и тебе. Пойдем. — Он подхватил меня на руки, унес в спальню. Не включая свет, положил на кровать и лег рядом. — Не думай об этом. Те юноши и девушки согласились на это.

— Почему?

— У каждого свои причины, вероятно.

— Это все равно ужасно!

— Верно. Хорошо, что не… — Мужчина осекся.

— Что не? — я вгляделась в его лицо.

— Саяна. давай забудем.

— Договаривай. Горан.

— Мне бы не хотелось это обсуждать, родная.

— А я хочу слышать от тебя правду — всегда!

— Как скажешь. — Драган тяжело вздохнул и тихо договорил. — Раньше для таких "праздников" покупали детей у бедных семей.

— О, Господи! — ахнула я. — Как так можно?!

— Не знаю, любимая. Поверь, твоему санклиту очень стыдно из-за того, что судьба уготовила ему принадлежность к этому виду существ.

В его глазах было столько боли, что мне стало не до своего шока и ужаса.

— Ты не виноват, родной! — я крепко обняла его и погладила по волосам. — Прости, давай закроем эту тему. Бог им всем судья!

— Ты вытащила меня из этой тьмы, Саяна, спасла от нее, — хрипло прошептал он. — Но она следует за мной по пятам. Хочет вернуть свое.

— Не свое. Ты только мой! — я поцеловала его. — Никому не отдам, понял?

— Не отдавай! — в глазах любимого заблестели слезы. — Никогда не отдавай, светлая моя! — он уткнулся лицом мне в грудь и глухо застонал.

— Не отдам. — Вновь эхом прошептала я. — Ты только мой. Навсегда.

Горан

Утром моего ангела разбудили солнечные зайчики. Расчихавшись, она заставила меня расхохотаться от души.

— Доброе утро и будь здорова, любимая! — я поцеловал ее, как только открылись глаза.