– Если хотите, поищем другую гостиницу, – уловив мое настроение, предложил кучер.

– Вот что… – Я на мгновение задумалась. – Сходите узнайте, остановился ли здесь Ричард Олбани. Если да, я останусь. Нет – поищем другой ночлег.

Кучера не было несколько минут, показавшихся мне целой вечностью.

Сон слетел. Я жалась к обивке кареты, мучимая не на шутку разыгравшейся фантазией. Вдруг это притон, вдруг хозяин дешевыми ценами заманивал наивных постояльцев и убивал их? Или продавал в рабство, на опыты. Лежит сейчас где-то в подвале бездыханный Ричард, а его драгоценности спешно переплавляют в золотые слитки. В реальности переплавлять было нечего, да и опыты на людях не ставили даже в Ларнии, но буйное, напитанное книгами воображение упорно игнорировало логику и факты.

Не знаю, до чего бы я додумалась, наверное, до какой-нибудь секты чернокнижников, если бы не вернулся кучер.

– Точно так, миледи, лорд здесь и ждет вас.

Следом с фонарем в руке появился Ричард, здоровый и невредимый. Чуточку нервный, но я сама выглядела много хуже.

– Понимаю, – извинился будущий фиктивный муж, помогая мне выбраться из кареты, – гостиница сомнительная, но разгар сезона, мест нет.

– Ничего, я потерплю, – примирительно улыбнулась я. – В Брекене бывало и хуже. К тому же мы здесь ненадолго.

Я уловила тень смятения на лице Ричарда. Похоже, кое-кто рассчитывал на полноценный медовый месяц. Увы, мы проведем его порознь. Обсудим детали, составим контракт. Если обе стороны все устроит, зафиксируем сделку у нотариуса, а затем в ратуше. Короткий поцелуй – и разлетелись, чтобы осенью по почте подписать бумаги о разводе.

– Отнесите, пожалуйста, вещи леди в холл и свободны, – не оборачиваясь, распорядился Ричард.

– Но… Я получил четкие указания от хозяина: привезти и увезти леди, – воспротивился кучер.

– Вы и отвезете. Вам ведь тоже надо где-то устроиться, накормить лошадей. Увы, в Пере нет конюшни. Пришлете запиской адрес, и я своевременно извещу вас об отъезде леди.

Кучер покосился на меня в поисках одобрения.

Кивнула:

– Ступайте! Отдохнете немного, и через неделю домой.

Подозреваю, слуга предпочел бы вернуться в замок прямо сейчас, бросив навязанную хозяином любительницу путешествий. Что поделаешь, в жизни полно моментов, когда вместо «хочу» выбираешь «надо». В моей тоже как раз наступил один такой. Хотя судьба могла бы и смилостивиться, не вываливать воз неприятностей разом.

– Осторожнее! – предупредил Ричард, когда я занесла ногу на ступеньку.

Напрасная предосторожность – я и не думала спотыкаться или запинаться о порог и вскоре благополучно оказалась внутри гостиницы.

Хм! Даже не так – ХМ. Иных слов для выражения мыслей у меня не было, а ведь я повидала дно провинции!

– Надеюсь, в комнате с потолка не капает, клопов нет?

В таком месте можно всего ожидать.

– Это гостиница третьего класса, но постель чистая.

Хотя бы что-то, луч плюса в кромешном царстве минусов. Сырость, отклеивающиеся обои, «убитая» конторка… и серая кошка. Кошка тоже плюс: она милая, сидит, намывает гостей у двери в кухню.

Приглушенно рассмеялась:

– У меня теперь все третий класс!

– Ничего, – Ричард на краткий миг ободряюще коснулся моей руки, – скоро вы вернетесь в первый.

Уж как я об этом мечтала! Самостоятельная взрослая жизнь оказалась тернистой. В мыслях я видела себя перспективным молодым специалистом, на деле же жила и ела за чужой счет. Сейчас вот имя себе тоже за чужой счет верну.

– Проголодались? – участливо поинтересовался Ричард и краем глаза проследил за тем, как кучер внес мой нехитрый багаж.

В Риман я отправилась практически налегке, с одним саквояжем, слуга не надорвался.

– Спасибо, любезный.

Ричард вложил в руку кучера мелкую ассигнацию.

– Доброй ночи, леди! Доброй ночи, милорд!

Заметно повеселевший слуга откланялся, ну а мы с Ричардом решили поужинать. Я не особо хотела, но он настаивал, мол, неподалеку есть приличное местечко. Приезжих там не бывает, поэтому блюда дешевые, но качественные. Ничего такого по дороге я не припоминала, но харчевня могла притаиться в одном из многочисленных переулков, а то и вовсе затерялась среди рестораций на бульваре, который мы проезжали. В итоге я согласилась: надо сделать будущему мужу приятное, а то жениться откажется. Поклюю чего-то для вида, выпью бокал вина и баньики. Глядишь, при свете дня «Гусиное перо» не покажется таким страшным.

Ричард не соврал, таверна действительно имелась – десяток столиков внутри и три снаружи. Все максимально просто, даже скатертей нет.

– Прошу!

Ричард предложил расположиться на улице. Усадив меня на стол по соседству с закрытой бакалейной лавкой, он скользнул внутрь харчевни, сделать заказ. Огляделась. Кроме нас здесь ужинали еще несколько человек. Соседний столик занимала влюбленная парочка. Поглощенные друг другом, они больше ворковали, чем ели. Третий уличный столик пустовал, зато внутри, возле барной стойки, запивали горячительным нелегкий день четверо мужчин. Трое явно пришли вместе, один держался особняком. Все – крепкие представители второго сословия. Еще бы, дворяне в подобной харчевне даже собаку водой бы не напоили, а я вот собиралась поесть.

– Тут нет меню, приходится выбирать из того, что сегодня приготовили, – вернувшись, сообщил Ричард. – Надеюсь, вы не против, что я сделал заказ за двоих?

– Нет, конечно! Скоро, пусть и формально, у нас все будет только на двоих. Собственно, – почесала переносицу и вновь украдкой зевнула, – я хотела бы сразу обсудить данный вопрос. Не поймите меня превратно, лорд Олбани, но, если у нас возникнут неразрешимые противоречия, нет смысла идти в ратушу.

Ричард со мной согласился:

– Я сам предпочитаю как можно скорее покончить с формальной частью.

Принесли выпивку – что-то вроде крепкого сидра. Он мне не понравился: слишком кислый. Ричард предложил добавить в него немного пряностей, вновь скрылся внутри харчевни и вернулся с небольшим холщовым мешочком.

– Настоящее колдовское варево! – пошутила я, наблюдая за тем, как спутник ловко помешивает сидр большой деревянной ложкой – ее он тоже прихватил с кухни.

После усовершенствований кислинка пропала, и я честно выпила всю свою пинту.

Попутно обсудили будущий брак.

Ричард оказался на редкость покладист, на все мои условия отвечал согласием и признался, что тоже таким образом обретет свободу:

– Отец при жизни выделит мне часть наследства, и я смогу уехать.

– Куда?

Сытное рагу в горшочке и крепкий сидр делали свое дело, я все чаще зевала, больше слушала, чем говорила.