А что мне нужно? Подумать? Ладно, а о чем? Жалеть себя можно сколько угодно. Да, обидно и несправедливо. И дело даже не в обмане. Допустим, суть экзамена как раз в том, чтобы мы о нем не знали. Но по какому праву Инвар провел ментальное считывание? Даже во время судебного разбирательства Манори несколько раз уточняла, не против ли я! А ведь это было необходимо для того, чтобы спасти Яна. Так почему Инвар нарушил самое главное этическое правило менталистов? Вывернул нас наизнанку, вытряс на свет все наши секреты.

– Уи-и!

Тишка не оставлял меня в покое. Зачем ему нужно, чтобы я спустилась вниз?

– Ты ведь не отстанешь, верно? – вздохнула я.

Тишка довольно закивал.

– Нам всем нужно поговорить, да?

Он снова кивнул. Нужно поговорить. Тяжелого разговора не избежать никому из нас.

Сбежала вниз и зашла в гостиную. Ларс сидел на любимом подоконнике, но больше никого не было.

– Я уж думал, так никто и не спустится, – сказал он, избегая моего взгляда. – Как ты себя чувствуешь?

– Наверное, как и любой из нас. – Я подошла к нему и встала рядом. – Паршиво, но не смертельно.

Он криво усмехнулся. Пожалуй, самое время спросить о том, что касается нас двоих.

– Ларс, пока нет остальных…

– Не надо, Джен, – перебил он меня. – Забудь, хорошо? Я не хочу об этом говорить.

– Хорошо…

– Расскажи лучше, что ты прочла на том листке?

Я помрачнела. Вот еще вопрос: что правда и что ложь? Мы были в симуляторе, но Георг – нет. И статья из газеты могла оказаться хитрой придумкой, чтобы сбить меня с толку.

– Заметка о помолвке Беса и дочери императора Аллишу, – ответила я. – Как думаешь, правда?

– Брехня, – отрезал Ларс. – Бен не мог так поступить.

Мне немного полегчало. Кстати, а много ли правды было в симуляторе? Хотя Ларс только что косвенно подтвердил – насчет него Георг не ошибся.

– Ларс, а Агата? Как ты догадался?

– Я бы тоже послушала, если вы не против, – в гостиную вошла Мариза. – Что произошло с Агатой? Хотела сама с ней поговорить, но они закрылись с Камилем…

– Тайное всегда становится явным, – глубокомысленно сообщил Ларс. – Так как это уже не тайна, слушайте. Вас никогда не удивляло, что Агата слишком правильная?

– Нет, – сказала я.

– Да, – ответила Мариза.

Мы с ней переглянулись.

– Джен, ты сама слишком правильная, – улыбнулась Мариза. – У тебя все четко – хороший поступок, плохой поступок…

– Это плохо? – скептически спросила я.

– Нет, Мариза, ты не права, – покачал головой Ларс. – Джен правильная, но она живая. Она может закатить истерику и хлопнуть дверью. Она, не задумываясь, нарушит любое правило, если цель, по ее мнению, оправдывает средства. Она не стесняется быть эгоистичной и умеет настоять на своем.

– Да, пожалуй, соглашусь, – кивнула Мариза. – Я поняла, о чем ты. Агата тихая, услужливая и до приторности хорошая. Но ее так воспитали, нет?

– Нет, – хмыкнул Ларс, – ее воспитали совсем иной.

– Нехорошо обсуждать человека в его отсутствие, – недовольно заметил Камиль.

Он пришел вместе с Агатой – заплаканной, грустной, испуганной.

– Я просто рассказываю девочкам то, что они не знают. – Ларс повел плечом и отвернулся к окну.

– Пожалуйста, продолжай, – попросила Агата. – Будь так добр, расскажи сам.

Ларс вопросительно взглянул на Камиля. Тот едва заметно кивнул. Лойи всемогущий, не может быть! Рыжий спрашивает разрешения? У Камиля? В отношении «коровки» Ларс никогда не страдал тактичностью!

– Вот эти руны, – Ларс задрал рукав свитера и показал пальцем на свои татуировки, – написаны на языке некромантов. В гильдиях Валлэи помнят этот язык. Наверное, в других странах тоже. Но кто мог научить ему девочку, воспитанную на ферме в Галиссе? Это был первый и, пожалуй, единственный случай, когда Агата прокололась. Видимо, слишком хотелось удивить остальных.

– Так и есть, хотелось, – согласилась Агата.

– Честно говоря, ничего такого я сначала не заподозрил, – продолжал Ларс. – Отметил и запомнил. Агата – лакомый объект для насмешек, но, признаюсь, меня всегда раздражал не ее внешний вид, а уступчивость и желание всем угодить. Они казались искусственными. А потом Джен как-то упомянула о второй личине, и я подумал, не могла ли Агата провернуть то же самое. И мы поговорили по душам. Помните, она проиграла мне желание?

– А я думала, желание она исполнила там, в подвале… – вырвалось у меня.

– Это было уже другое желание. Агата рассказала свою историю и даже доверила кодовое слово, запирающее ее истинную сущность.

– А я, как всегда, все самое интересное пропустила, – пробурчала Мариза. – Что произошло у вас с Георгом? Кто-нибудь поделится?

– Давайте, я, – предложил Камиль.

Пока он кратко пересказывал события, я пошла на кухню ставить чайник. Ларс увязался следом, чтобы помочь.

– Ты чего такая грустная? – спросил он, расставляя на подносе чашки. – Все из-за Бена?

– Нет, – ответила я, – не из-за него. Никогда не задумывалась о том, что происходит вокруг меня. Только учеба и собственные проблемы. Даже каждого из вас оценивала по отношению к себе. Не просто не замечала, что творится у меня под носом, – мне было все равно.

Я опустилась на табурет и закрыла лицо руками.

– Ты же не плачешь? – встревоженно уточнил Ларс.

– Нет. Злюсь, – призналась я. Схватила полотенце и стала протирать чашки, чтобы чем-то занять руки. – Ладно, Камилю я поверила и успокоилась. Про некромантов вообще не слышала, поэтому и выводов никаких не делала. Ты ясно дал понять, чтобы я к тебе не лезла…

– Эй, когда это такое было? – возмутился Ларс.

– В лесу, в первый день. Помнишь?

– Ну… – Он пожал плечами, но возражать не стал.

– Но почему я проигнорировала Маризу? – произнесла я с горечью. – Ведь замечала же, с ней что-то не так. Она хотела поговорить, я невольно ее оттолкнула, а потом не настояла… Я же была там! Видела их школу. Знала Георга…

– Не казни себя, – посоветовал Ларс. – Думаю, тебе и своих проблем хватало. Разве кто-нибудь из нас делил их с тобой?

– Но вы все пришли на помощь, когда мы искали Яна, – напомнила я.

– Я, конечно, не такой мудрый, как драконы, – хмыкнул Ларс, – но сдается мне, дело в том, что Ян сирота, как и все мы.

– Все? Нет, Агата же…

– О, а это продолжение истории, которую, я надеюсь, расскажет уже она сама. Кстати, пойдем, пора возвращаться. И вода уже закипела.