Хайранг открыл рот, видно, чтобы опять одёрнуть товарища. Янгред вскинул ладонь в запрещающем жесте. Слова не стоили брани и были лишь продолжением предыдущих.

– Что ж.

Шагнув вперёд, он вперился взглядом в Дорэна. Помолчал, давая шанс извернуться, хотя бы извиниться, но тот в свою очередь вызывающе расправил плечи. Янгред одобрительно ухмыльнулся. Смело. Эту смелость следовало направить в правильное русло, прежде чем она по-настоящему заслужит кары.

– Если тебя так интересуют мои цели, – медленно начал Янгред, – то нет. Хельмо нечего мне дать, я защищаю его потому, что дал обещание, и на мне оно лежит в большей степени, чем на вас: на договоре моя подпись. Он племянник царя и должен уцелеть. Если тебе интересно и другое… вспомни, что помимо слова «выгода» есть слово «привязанность».

– Вот только привязанности никогда не позволяли вам так закрывать на чьи-либо ошибки глаза, – откликнулся Дорэн. И прибавил: – Раньше.

– Мы просим, – быстро вмешался Дэмциг, чуя бурю. Голос зазвучал заискивающе, – не так много. Но после вчерашнего, да и в свете всего сказанного мы вправе сомневаться.

– Во мне?

Янгред позволил себе снисходительно наклониться к лицу командующего. Именно сейчас ему захотелось напомнить, кто здесь карлик и должен быть поосторожнее. Это сработало: Дэмциг не отступил, но нервно сглотнул. Не мог он не заметить и того, что Янгред положил ладонь на рукоять меча.

– Что вы, Ваше Огнейшество! Ни в коей мере не в вас, но наш юный Хельмо…

– Сомневаясь в моих союзниках, – перебил Янгред, – вы сомневаетесь во мне. Я уже сказал: мы поговорим о деньгах. И я, конечно, приложу все силы к тому, чтобы вчерашнее не повторилось. Но я приказываю подчиняться Хельмо. И…

– А ты готов, – вдруг тихо оборвал Хайранг, – не прикрываться нами? Готов пойти и самолично приказать это людям? Тем, кто оставил семьи за лучшей участью. Тем, кто лежит раненый или ляжет сегодня, если Хельмо снова поставит своё горе выше, чем…

Янгред не осознал, в какое мгновение выхватил меч из ножен и вскинул – так, что Хайрангу пришлось задрать подбородок. Не сразу понял он и то, что повторяет свою же давнюю отвратительную ошибку. Там, под Инадой, защищая Хайранга, он поднял на Хельмо оружие. Здесь, под Басилией, он поднял оружие на Хайранга, защищая Хельмо.

Лисёнок даже не дёрнулся, дал клинку оцарапать горло. Он и не отвёл глаз; взгляд был спокойный, упрямый, как в детстве, когда он проигрывал в драке. Там, в том детстве, Янгред сразу протягивал другу руку, помогал встать, и они сражались по новой или бежали заниматься чем-то другим. Здесь рука тоже была уже протянута – но в ней было оружие.

Остальные командующие мгновенно выросли у Хайранга за плечами. Все четверо теперь стояли против Янгреда; никто – рядом. На лицах Дэмцига и Лафанцера читались ужас и беспомощное непонимание, на лице Дорэна – угроза.

– Хочешь заставить меня предать союзников и поступиться честью? – сдавленно прорычал Янгред. – Тогда сражайся.

– Что?.. – выдохнул Хайранг и сглотнул.

– Сразись со мной, – повторил Янгред отчётливее. Рука с мечом дрогнула. – Один мой приятель, пират, говорит, что именно так на кораблях сменяют капитанов. Новый должен убить старого. Вот и всё. Убей меня, Лисёнок. Давай, я же так тебе мешаю…

И он засмеялся, сам не зная, над чем, и слыша: смех звучит дико. Хайранг тоже это услышал и именно теперь – а не когда в его горло упёрся меч, – вдруг побледнел.

– Янгред, нет, подожди… – забормотал он. – Я не это имел…

Всё ещё на «ты», надо же. И глядит уже потерянно, робко. Плевать. Янгред оборвал его:

– Есть идея получше. – Он отвёл оружие от Хайранга и поочерёдно нацелил на каждого из других. – Вы все. Против меня. Сейчас. Вместе или по очереди, неважно. Тот, кто выживет, может забирать себе всю армию и принимать любые решения. И…

– Ты болен, – теперь перебил Хайранг. Его голос подрагивал. – Ты не понимаешь, что говоришь. Никто не сможет быть… капитаном. Армия подчиняется только тебе. Наёмники подчиняются тебе. Тебя любят. Слушают. И мы…

– Не болтай за всех.

Говоря, Янгред глядел на Дорэна. Выражение его лица, особенно глаз, сейчас интересовало больше всего. Этот воин возраста Хельмо, выходец из обнищавшего баронского рода, крутой нравом, всегда позволял себе больше, чем соратники. Янгреда обычно не задевали его дерзости, а прямота по-своему располагала. Он отчего-то ждал, что Дорэн согласится на поединок, вполне мог. Но тот вдруг, пусть с неудовольствием, пусть хмуро, кивнул, прикусив губу, и поддержал Хайранга:

– И мы тоже. Мы лишь просим вас оставаться прежде всего нашим командиром.

Все они понурились. Никто больше, казалось, не собирался накалять ссору, но молчание было почти осязаемо давящим. Янгред понимал: нужно собраться, ответ решит всё.

– Что ж… – медленно начал он, тоже избегая глядеть им в глаза, не то стыдясь, не то злясь, уже не понимая сам себя. – Хорошо. В таком случае, если вы не можете сами удержать в повиновении ваших недовольных солдат, напомните им об этом. Что они меня «любят», «слушают» и прочее. Ваше жалование, – он въедливо посмотрел на вскинувшегося Дэмцига, – ведь не случайно выше жалования мальчишек, носящих снаряды? Вы ведь не случайно, – меч задел вызолоченный, богатый плечевой доспех Лафанцера, – носите свои знаки отличия? Я останусь вашим командующим, несомненно. Но, надеюсь, и вы останетесь моими соратниками, а не крысиным сбродом. Знаете, что делают с крысами на кораблях?

– Что? – спросил Дэмциг не без любопытства и потёр залысину.

– Заколачивают в бочку и топят.

– Должен сказать, не стоит вам якшаться с разбойниками, – открыл было рот Лафанцер. – Дурное влияние, оно…

Его остановили сразу три выразительных взгляда. Спор был исчерпан.

– Время не ждёт, господа. – Янгред отступил первым. – Готовьтесь к бою. Я поговорю с Хельмо о золоте, ныне же отдаю вам свою трофейную долю. Лунные плотно встали в городе, знати много. Будет, что взять, главное не перепутать с местным добром.

– Нам не нужны ваши… – запальчиво начал Дорэн и осёкся. Кулаки его сжались. – Я же уже сказал, мы лишь просим, чтобы вы…

– И опять: не говори за всех. Видишь, твои друзья уже истекают слюной?

И, криво усмехнувшись, Янгред ушёл в лагерь. Он не оборачивался, но показалось, Хайранг поначалу хотел его догнать. Впрочем, Лисёнок так и не приблизился, и стоило немалых усилий отказаться от мстительного желания пойти рассказать Инельхалль, во что ввязался её новый ненаглядный. Интриги, денежные склоки… о боги. Он никогда таким не был, не боялся трудностей, привязался к Хельмо не меньше Янгреда и уважал его, он…