Наконец дверь открылась. Вошедший Яльмар с суровым видом уселся в кресло напротив. Карл улыбнулся инспектору, но тот не ответил на эту улыбку.

– Итак, Карл Эберг, я уточнил кое-какие детали и теперь, должен признаться, стал понимать в вашей истории еще меньше, – сказал полицейский.

– Что же вам неясно? – удивился его посетитель.

Лёфгрен заглянул ему в глаза:

– Что вы, собственно, ищете, репортер из «Афтонбладет»? А?

– Э… э… – замялся Карл. – Видите ли, «Афтонбладет» здесь ни при чем… То, чем я занимаюсь, не имеет никакого отношения к газете, я…

Он осекся, встретив суровый взгляд инспектора. Тот вздохнул и хлопнул ладонью по столу.

– Вы сообщили, что лаборатория «Крионордик» намеренно распространяет в Европе опасный вирус и планирует нечто вроде теракта у нас, в Стокгольме, так?

– Совершенно верно, в нашем распоряжении еще около шестнадцати часов.

– Но разве не «Крионордик» занимается разработкой вакцины против этого вируса?! – закричал полицейский, перегнувшись через стол.

– Так ведь именно поэтому они…

Яльмар поднял руку, призывая Карла остановиться.

– Мы разговаривали с их заказчицей, Ульрикой Сегер из Института инфекционных заболеваний. Вам знакомо это имя?

Журналист неуверенно кивнул. Он уже понял, к чему клонит инспектор. Яльмар же еще больше возвысил голос:

– И эта Ульрика, которая работает с «Крионордиком» вот уже много лет, называет их лучшей лабораторией в Европе и ручается за их порядочность!

– Но доказательства? Я передал вам документы…

– Из украденного компьютера? – распалялся Лёфгрен. – Вы взяли его в уппсальском участке, разве не так?

– Взял, но не украл, – возразил Эберг. – Мне его дали…

– Ни один полицейский в участке не подтвердил это. Остальные документы, насколько я понимаю, вы получили путем незаконного взлома сети лаборатории «Крионордик», так?

Карл молчал. Инспектор нетерпеливо поглаживал подбородок.

– Но и это не всё… Полиция Уппсалы категорически отрицает возможность какого-либо внешнего участия в автокатастрофе на Е-семь, то есть в гибели Хенрика Дальстрёма. Это был несчастный случай… Более того, береговая охрана… – Эберг затаил дыхание. – Побывала на том острове… Гиллёга…

– И?..

– Они не обнаружили там ничего подозрительного.

– Ничего?

– Никаких следов борьбы или чего бы то ни было… Кроме разве что большого количества пустых бутылок… Похоже, там был настоящий пир.

Карл опешил. Инспектор придвинул к нему лицо, обдав его запахом кофе.

– То есть мы не обнаружили никаких подтверждений преступной деятельности лаборатории «Крионордик». Скорее напротив… – Лёфгрен сделал паузу, словно ему доставляло удовольствие повергать в прах доводы журналиста. – Буквально только что от руководства этой самой лаборатории получено заявление о пропаже одной эксклюзивной лодки. Она исчезла в шхерах, близ Ваксхольма, и была обнаружена в Юргордене, в Стокгольме. На ней мы обнаружили множество отпечатков. И что-то подсказывает мне, что принадлежат они вашему другу. Тому самому Эрику Сёдерквисту, который взломал компьютеры в «Крионордике». Но и это не всё… – Полицейский замолчал, оборвав фразу на высокой ноте. – К нам поступило заявление от лодочного клуба в Даларё, на того же Сёдерквиста. Его обвиняют в попытке кражи лодочного мотора…

Карл закатил глаза.

– Черт вас подери, инспектор… Я говорю вам о готовящемся теракте, какие моторы?!

Лицо Яльмара помрачнело.

– Не знаю, что за игру вы там затеяли, но если вы полагаете, что сможете манипулировать полицией… вы заблуждаетесь. Я немедленно должен допросить этого самого Сёдерквиста.

– Что ж, счастливо.

Эберг еще раз взглянул на часы и поднялся со стула.

За шестнадцать часов до выброса

Свен Сальгрен бежал вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Группа уже должна была собраться – если, конечно, они получили его эсэмэску. Пересекая участок двора между больницей и институтом, профессор воззвал к Господу. Только чудо могло разрешить проблему с супермутацией NcoLV, помочь сотрудникам лаборатории изменить фенотип вируса и приступить наконец к клиническим испытаниям.

Но надежда умерла, стоило ученому переступить порог конференц-зала и встретить взгляд своей заместительницы Йессики Аренандер. Ее бледное лицо и синие круги под глазами свидетельствовали не только о бессонных ночах и многих часах беспрерывной работы, но и о полном отсутствии результата. Доктор Сальгрен тяжело опустился на стул, и остальные пятеро исследователей тоже заняли места за круглым столом. Чуда не произошло – профессор понял это по их усталым лицам. Йессика мешала ложечкой свой «Нескафе». Она единственная знала о грядущей катастрофе – Свен звонил ей из больницы – и держалась на удивление хорошо. Сальгрен прокашлялся.

– Что скажете?

Аренандер поставила чашку на стол.

– Мы с вами договорились, что вакцина будет содержать живые, но ослабленные экземпляры NcoLV, – таково было условие получения пригодного для терапии препарата. Но сейчас мы работаем с мертвым экстрактом NcoLV и ориентируемся скорее на профилактику. В этом случае возможность лечения тех, кто уже заболел, ставится под вопрос.

Свен покачал головой:

– А как же пробы крови?

– Они великолепны. По правде говоря, никогда раньше не встречала более агрессивных Т-клеток. Они прекрасно изолируют вирус и нападают всем скопом, стоит только пептидам оказаться в поле действия рецепторов, но…

– Так в чем же дело? – нетерпеливо перебил Сальгрен.

– …нам нужно больше времени.

– Йессика, у нас лучшее в мире оборудование, спортзал, кафетерий и первоклассные специалисты. У нас есть всё… кроме времени.

Профессор осекся, случайно бросив взгляд на циферблат наручных часов. Йессика оглядела коллег.

– В таком случае предлагаю вернуться к станкам.

Остальные ученые закивали, поднимаясь со стульев. Зашаркали стулья, полетели в мусорную корзину бумажные стаканы. Вскоре за столом остались только Йессика и Свен. Женщина придвинулась к начальнику и заговорила почти шепотом:

– Что с тобой? Выглядишь ужасно.

Сальгрен горько усмехнулся:

– А кто из нас выглядит сейчас хорошо? – Он закрыл ладонями лицо. – Если б мы имели дело с семь-один, у нас бы был шанс, но это вирус Винтера… Ты же видела его ДНК.

– Это безумие… намеренно распространять такое…

Глаза Аренандер наполнились ужасом – реакция здравомыслящего человека. Но что, если они и в самом деле имеют дело с психами? О какой цели можно говорить, если безумцы решили уничтожить все живое? Карл Эберг полагает, что тем самым «Крионордик» создает спрос на вакцину, но это чушь… О каком спросе идет речь, если никто не выживет? Нет, должно быть, здесь все-таки какая-то ошибка… Те, кто это сделал, перепутали коды в распределительной системе… Они хотели выбрать NcoLV, а получили вирус Винтера. Свен резко поднялся.