– Не вселенная, а кучка заговорщиков, которым очень хочется денег и власти. Что толку, если бы на твоем месте была подруга? Ее бы не похитили? Она бы профессиональным хуком справа спустила Болднера с лестницы?

– Нет, но…

– Ты придаешь слишком много значения судьбе и прочей чепухе, Виккерс. Хотя судьба здесь совершенно ни при чем. В жизни таких, как мы, не бывает совпадений и случайностей. Если тебе кажется, что некая цепочка событий не поддается никакой логике, то ты просто ее не увидела. Не обладаешь достаточной информацией. Теперь твое место во дворце.

– Вы же не были подставной принцессой. Вам легко говорить.

– Я был ребенком.

– Я не ребенок!

– Тебе девятнадцать, – его губ коснулась улыбка, – ты ребенок.

– Скоро двадцать.

Я вдруг поняла, что больше не могу съесть ни кусочка. После плотного ужина калорийное пирожное влезло едва ли наполовину. Все внутри сопротивлялось необходимости отдать вкусность, но физически места не осталось. К счастью, в номере был холодильник, и я запрятала блюдо с остатками туда. Утром наверняка принесут кофе – доем. Выбрасывать еду после голодного детства как-то не было принято.

В ванной я долго смотрела на свое отражение в зеркале. Лицо выдавало усталость, за неделю с небольшим я снова сбросила пару кило, набранных во дворце. Волосы стали какого-то непонятного оттенка и в холодном освещении ванной комнаты смотрелись почти фиолетовыми. Нужно будет, когда окажемся в цивилизации, как-то смыть эту краску. Иначе во дворец вернется страшненькая принцесса.

Когда я вернулась в спальню, увидела то, что заставило замереть у порога, – Фортем устраивался на полу, рядом с кроватью. Горло как-то враз пересохло, и даже заговорить сразу не получилось. То ли оттого, что я совсем не ожидала того, что увидела, то ли оттого, что мужчина уже стянул рубашку, и я невольно в который раз задумалась, сколько же времени он проводит за тренировками. Тело, казалось, было лишено даже малейшего изъяна. А небольшая настольная лампа позади мужчины бросала отблески на шипы.

Пожалуй, в чем-то я понимала Кейру или ту девушку с ресепшена. От него исходила действительно мощная энергия, и порой она пугала.

– Я пошутила насчет того, что беспокойно сплю. – Наконец я справилась с дыханием.

– Угу.

– Вы можете спать на кровати.

– Угу.

И никакой реакции! Мне ничего не оставалось, как пройти к постели. И без слов было ясно, что не получится настоять на своем. Вот идиотка! И надо же было ляпнуть. Да я за годы навострилась спать так, чтобы приходилось просыпаться ради малейшего движения.

Вдруг стало как-то холодно. Или одиноко? Я быстро сбросила халат и юркнула под одеяло. Физически не смогла разлечься посредине, свернулась клубочком сбоку и вздохнула.

– Чего ты там страдаешь? – Фортем подошел ко мне.

Вблизи я заметила на рельефном животе длинный тонкий шрам. Мозги под вечер, да и после всего остального, работали крайне слабо, поэтому прежде, чем я осознала, что делаю, рукой коснулась горячей кожи. Мужчина замер, настороженно, как дикий зверь, глядя на меня.

– Ой… – покраснела и отдернула руку, будто обжегшись. – Простите. Он болит, да?

– Болит? – хрипло переспросил Фортем, смысл моих слов дошел до него не сразу.

Я опомнилась и отдернула руку. Для надежности спрятала под одеяло, хотя ощущение, будто кончики пальцев опалило огнем, никуда не делось.

– Нет, – усмехнулся мужчина, – это старый шрам.

Мне бы замолчать, лечь на дальний край кровати и уснуть, но, как говорила воспитательница в приюте, если уж понесло, то остановить можно только дрыном.

– Откуда?

– Так. Лазером задело.

Ему было весело! Черт возьми, он с трудом сдерживал смех!

– Еще что-нибудь хочешь потрогать?

– Извините, – пробурчала я, залезла под одеяло и поползла на середину кровати. Матрас прогнулся под тяжестью ксенофила – он сел рядом.

– Стой, куда ползешь, свалишься! Не хватало мне еще сотрясения мозга принцессы.

– А говорили, у меня одна извилина.

– Ну я надеюсь, мое общество благотворно на тебя влияет.

Я саркастически рассмеялась, но из-под одеяла вылезла и с наслаждением вдохнула прохладный воздух – в комнате было открыто окно. Долгие несколько минут мы молчали, думая каждый о своем. Я, например, размышляла, как все быстро поменялось. Казалось, совсем недавно я бродила по каюте, закутанная в одеяло, и раздумывала, как отомстить Фортему. Тогда я постоянно думала о том, что рано или поздно он меня предаст и раскроет тайну Саши. Как давно в последний раз эта мысль приходила мне в голову?

– Но вы правда можете спать на кровати, я не ворочаюсь. Я пошутила.

– Хорошо.

Подозрительно прищурилась:

– Что, вот так просто со мной согласитесь?

– В отличие от тебя, Виккерс, я не обладаю патологической склонностью спорить по каждому вопросу. Если хочешь, я лягу с тобой.

У меня пропал дар речи, а этот нахал посмеивался и явно наслаждался тем, что загнал меня в угол! То есть это я требую лечь со мной? Да я забочусь! Мне домой надо живой доехать, а как это сделать, если у сопровождающего то спинка болит, то хвостик помялся?

Я молчала, Фортем молчал, улегся на свободный край кровати и закинул руки за голову, уставившись в потолок. Думая о чем-то своем и вряд ли приятном.

– Вот прямо чувствую, Виккерс, хочешь что-то ляпнуть.

– Да что вы меня по фамилии-то!

Он повернулся, протянул руку и щелкнул меня по носу, словно я была нашкодившим ребенком. Ну или просто ребенком. Хотя, пожалуй, иногда такое впечатление вполне могло сложиться.

– Потому что пока тебе надо побыть Паулиной Виккерс. Принцессой станешь, когда вернемся.

– По-моему, я ей никогда не стану, – вздохнула я. – Мне никогда не удастся быть как Люк. Он всегда знает, как и что говорить, уверенно держится, улыбается.

– Ты всего несколько месяцев принцесса. Этому учатся годами, да и не у всех есть врожденные способности. Но у тебя острый язычок, так что есть надежда сделать из тебя человека. А теперь спи, принцесса, потому что сразу после завтрака мы уходим. И, подозреваю, все пройдет не так уж просто.

– Сплю. – Я послушно закрыла глаза.

Только подумала, что вряд ли усну, с таким-то количеством мыслей в голове, и тут же отключилась. Раз – и свет выключили. А ведь думала, у Хенсема выспалась на пару лет вперед!

* * *

Впервые за много ночей мне ничего не снилось. Но и проснулась я в один момент и сразу же испугалась: а вдруг мне все приснилось и я сейчас очнусь в заброшенном доме, спящей на свернутой куртке? Я вскочила так резко, что одеяло свалилось, открыв…