Я не смогла бы сама залезть на нее, и мужчине пришлось поднять меня на руки. Я застонала от нового приступа боли.

– Полежи минут пятнадцать, – попросил он. – Мне нужно вывести корабль за атмосферу и задать курс, потом я тобой займусь.

Я слабо кивнула, улыбнувшись. Стало действительно полегче: я лежала, опасность была позади. И даже Таяна, обещание которой я чуть не нарушила, была здесь. К слову, о Таяне…

– Я могу вывести кора…

Она не договорила, Фортем развернулся и… ударил. С глухим звуком девушка упала на пол, потеряв сознание.

– Ты обещала, что поможешь ей, но не обещала, что это будет путешествие вип-класса, – в ответ на мой полный ужаса взгляд пояснил мужчина. – Я не буду рисковать, оставляя ее гулять по кораблю. Запру в изоляторе. Потом разберемся.

Как мешок картошки, он взвалил дгнарну на плечо и скрылся в недрах корабля, оставив меня наедине с болью и собственными мыслями.

– Да это я еще в фаворитках у него, похоже, – пробормотала я.

Над головой, на внушительном и немного страшном приборе ритмично мигала лампочка. Она немного отвлекала от паршивого состояния. Я сосредоточилась на ней и считала, как баранов перед сном. Или овечек? Давным-давно кто-то учил меня считать овечек, прыгающих через забор. Почему-то они всегда были фиолетовыми, в зеленый горошек…

– Ты там жива? – череду радостных животных прервал голос Фортема.

Я моргнула. Когда он вернулся? Так быстро? Вибрация свидетельствовала о том, что мы уже в воздухе. В иллюминаторах было темно, но была то темнота космоса или просто ночное небо Земли, я не знала.

– Кажется, я отключилась. И у меня бред… овечек видела.

– И чего они делали? – рассеянно поинтересовался рептилоид.

– Прыгали через кресло пилота в открытый люк корабля.

– Нормальное развлечение, – хмыкнул он в ответ. – Ты можешь двигаться?

Я аккуратно пошевелила ногой и рукой. Тошнит, больно, жарко, но терпимо и, если не поддаваться панике, можно даже перетерпеть.

– Разденься так, чтобы были свободны руки и шея с грудной клеткой. В боксе по левую сторону есть чем укрыться. Убери волосы.

Голова соображала слишком плохо, так что я разделась совсем, укрылась тонкой белой простыней и мрачно подумала, что можно начинать ползти к кладбищу. Хотя в космосе хоронят путем выброса за борт, так что до люка ползти не так уж далеко.

Сознание выдавало странные фортели. Прошло не больше минуты, а я вдруг обнаружила рядом Фортема, склонившегося над панелью управления медицинского агрегата. Он что-то переключал и проверял, держа наготове иглу с трубкой.

– Ой… – вырвалось у меня.

– Не ой, а капельница.

– Это не лечат капельницей. – Паника снова вернулась.

– Она снимет жар и воспаление. Остальное сделает система.

– Я же человек!

– А я, по-твоему, животное? – ехидно осведомился Фортем.

А я… вспомнила Таяну и на всякий случай решила промолчать.

– Нам рассказывали о таком. Это аппендицит… я думаю.

– Наша медицина немного иная. И гораздо более совершенная. Дай руку.

Игла легко вошла под кожу и сама остановилась, найдя вену, – мужчина ее лишь направлял. Ярко-синяя жидкость медленно потекла по трубке. Я прерывисто вздохнула.

– Минут через десять ты уснешь, – продолжил Фортем, – и рекреационная система начнет работать. Она сама поставит диагноз и проведет нужные манипуляции. Нечто похожее мы делали с тобой, когда только забрали, но сейчас, когда воспаление слишком сильное, лучше все делать под наркозом. Кстати, если тебе интересно, хирургическая часть здесь есть. Даже есть универсальные запасные органы. Но я бы не рекомендовал, их закупали по конкурсу, и я до сих пор против этого закона.

– Даже не знаю, напугалась я или успокоилась.

Я почти сразу ощутила действие капельницы: боль и тошнота утихли. Хотя температура еще не спала и, кажется, даже повышалась. Ноги были словно ледяные, а тонкая простынка совсем не грела. Я приготовилась к последнему рывку – минут пятнадцать лежать в ожидании сна, но Фортем уселся на высокий стул рядом с койкой. Откуда там этот стул взялся? Я не помнила.

– Вы что, будете вот так сидеть и смотреть? Я же голая!

– Думаешь, я голых больных девиц не видел?

– Думаю, что голыми до вас доходят только здоровые.

– Придется лечиться, – улыбнулся он.

– Вы передали сообщение Люку?

– Передал.

– А ответ?

– Я закрыл все каналы, мы уйдем в невидимый режим на случай, если кто-то ловит нас по дороге. Так что остается надеяться, что сообщение придет вовремя. Ну и что мои ребята знают свое дело.

– Вы так спокойны. Неужели не боитесь?

– Ты хочешь, чтобы я бегал по кораблю и орал? Виккерс, никогда и никаким образом нервы не помогают. Это закон. И я всегда ему следую. Сейчас мы с тобой на огромном расстоянии от Канопуса. А Люк не беспомощный ребенок. Ему придется взрослеть. Рано или поздно вселенная подкинула бы ему эту задачку.

– Как все не вовремя, – вздохнула я. – И страшно.

– Не бойся. Я тебе не вру, медицинская система очень хорошая.

– Когда-то Сашка так сильно болела, что я думала, она не выживет. Я сидела около нее сутками. Она говорила, это очень приятно, но тогда я не поняла – что приятного в том, чтобы кто-то заставлял тебя пить таблетки во время жуткого кашля? А теперь понимаю. Со мной еще никто не сидел, пока я болею. Это действительно приятно.

Фортем поднял руку и, отодвинув простыню, положил мне на живот. От его ладони исходило тепло, но, несмотря на температуру, я совсем не хотела, чтобы это прикосновение заканчивалось.

– Горячая…

– Температура же.

– Хватит болтать. Засыпай.

– Не уходите. – Я положила свою руку поверх его.

Боль куда-то ушла, температура отступала, и навалилась такая усталость, что глаза сами собой закрывались. Я пыталась сфокусировать взгляд, что-то спросить, но получилось лишь бессвязное бормотание. Пришлось сдаться. Спать на самом деле было куда приятнее.

* * *

Индикатор опасности горел желтым цветом. Не критичный кроваво-красный, но и не легкомысленный зеленый, когда может справиться одна-единственная таблетка. Паулина уже спала, но наркоз еще не подействовал в полную силу, и Фортем сидел на месте, обещал ведь.

Кожа была обжигающе горячей, оставалось только удивляться, как все это время она выдерживала. И ведь не отключилась. Бегала, стреляла, дала Хенсему отпор и даже теперь сама разделась. Сильная девчонка, хоть порой и совершенно безрассудная. Фортем не доверял земной медицине, но сейчас не был уверен, что медбокс справится с болезнью.