Тут же со всех сторон раздались недоуменные возгласы. Соколов сокрушённо покачал головой.

— Нельзя сейчас менять власть, мы даже не сформировали общество! — выкрикнул сержант Васин.

Поддержавший его Зайцев добавил:

— Коней на переправе не меняют. Полковник был назначен начальником экспедиции.

Подняв руку, дабы успокоить присутствующих, Смирнов сказал далее:

— Парни, всё это так. Но у нас ситуация проще: нас немного и все друг друга знают. Вы же все прекрасно видите, насколько умело Вячеслав справляется с руководством посёлками, как общается с людьми, какой он отличный организатор, к тому же великолепный технический мастер. Я же чистый военный, и моё дело — организация военного дела. Ну и чтобы моя речь не казалась тем, что я просто сдаю власть, я готов быть министром внутренних дел, обороны, — Смирнов рассмеялся, — или, как предлагает Слава, боярином внутренних дел.

Гнетущее напряжение несколько спало, но оба сержанта продолжали выражать своё неудовольствие.

— Все ли за это предложение товарища полковника? — Сазонов поставил вопрос на голосование.

Голосов против не было. Хотя число воздержавшихся от ответа приближалось к четверти присутствующих. Однако открыто, как сержанты, выражать своё несогласие они не стали.

— Продолжай, князь Вячеслав, — тут же раздался звонкий голос Марины, биолога из группы Радека.

Пришла очередь смущаться столь резким поворотом и Соколову.

— Раз вопрос с князем мы решили, то теперь надо определить круг ближних бояр и их функции.

Тут же начался гвалт голосов, посыпались предложения, шутки.

— Я буду стенографировать! — выкрикнула биолог.

— Спокойно, товарищи, — сказал Соколов и, подождав, пока уляжется шум, продолжил: — С боярином, отвечающим за оборону, внутренний порядок и репрессивные органы, мы тоже определились. Да… сразу замечу, что звания эти не наследственные, а назначаемые.

— Какие ещё репрессивные органы, Вячеслав? — послышался недоумённый голос.

— Если мы в будущем не будем использовать тюрьму или суд, то это замечательно. Однако практика человеческой цивилизации показывает, что эти институты будут необходимы, — пожал плечами Соколов и продолжил: — Далее, образование. Профессор Радек, на вас школы и общая грамотность нашего населения.

— Тунгусы не желают учиться! — воскликнул Радек.

— И не надо, пусть обучаются только желающие. Надо показать, кстати, что те из автохтонов, кто овладевает грамотой, получают какие-либо преференции перед остальными. Это надо учесть. Так, далее, здравоохранение — Поповских Дарья.

— Она на Белой речке, да и разве женщина может быть боярином? — тут же раздалось со стороны.

— Была же боярыня Морозова! — вставила Марина.

— Я повторяю, это не столько выдача боярства, сколько распределение ответственных за то или иное направление. Идём далее, культура, пропаганда, информация, отношения с иными державами — Кабаржицкий Владимир. Сельское хозяйство — Тамара Волкова.

— А она уже Сотникова, — раздался смешок.

— Не важно, у неё отлично получается — наши семена-то более урожайны, генетика да селекция постарались!

— Вячеслав, а Петренко, Сазонов? Ярослава мы будем посылать на пороги, форт ставить — ему боярское звание в самый раз будет. Сазонов руководит Удинской крепостью — то же самое, достоин мужик, — решил спросить за своих людей полковник.

— Согласен с тобой, Андрей Валентинович. Марина, вписывай Ярослава и Алексея. Кузьму Фролыча Усольцева тоже пиши — как-никак, первый атаман Ангарского казачьего войска.

— Боярские дети будут? — задал вопрос Кабаржицкий.

— Кто? У Петренко вон есть уже парень! Дело за остальными, — раздались шутки вокруг сидящих за столом начальников.

— Я понял тебя, Володя. — Соколов посмотрел на капитана морской пехоты и после некоторого раздумья сказал: — Новиков, Саляев, Карпинский — заслужили без вопросов. Из казаков — Матвей, Игнат и Бажен.

— Слава, озвучь людям новость про Бекетова. Марина, это тоже надо будет упомянуть. Кстати! Марина, нам нужен летописец.

Бельская в ответ лишь фыркнула.

— Марина, полковник дело говорит. Летопись нашей экспедиции — дело архиважное, возьмёшь себе помощника и начинай, — поддержал идею Соколов.

— Что с Бекетовым? — нетерпеливо спросил Кабаржицкий.

— Пётр Иванович остаётся у нас. Мы с полковником и атаманом уломали-таки его. Для Бекетова у нас множество будущих заданий.

— Это каких таких заданий?

— Все замыслы раскрывать я сейчас не буду, но о первостатейных задачах вкратце скажу. Все вы должны знать городок Бодайбо. — Соколов сделал паузу, после секундного замешательства многие выдохнули:

— Золото!

— Верно, золото. Далее у нас серные источники на востоке и севере Байкала и, наконец, самое важное — торговая дорога в Китай.

— А Бекетов тоже будет боярином? — спросила свежеиспечённый летописец хронопутешественников.

— Конечно, разве я не сказал? — улыбнулся Соколов. — И запомните, друзья, для вас всех я тот же, кто и был, вся эта шумиха насчёт моей идеи о князе и боярах — лишь для тех, кто жил в этом веке до того, как мы сюда попали. Между нами ничего не изменилось. Единственное, что я прошу, — по возможности поддерживайте эту легенду, особенно перед казаками, тунгусами, новгородцами. Собственно, у меня на сегодня всё! Вопросы если есть, то задавайте.

Разговор продолжился ещё примерно на час, некоторые требовали боярства для всех членов экспедиции, в целом эту идею так или иначе поддержали все присутствующие. Так что Соколову пришлось уверить людей в том, что из граждан Российской Федерации будет сформирована своеобразная каста, члены которой будут обладать многими правами, которые не будут доступны остальным нынешним и возможным будущим членам ангарско-байкальского социума.

— Андрей Валентинович? — устало вопросил Соколов.

— Да, Вячеслав, пора закругляться, у людей теперь есть темы для разговоров. Марина, а тебе ещё работать — новости надо вывесить на щит у избы боярина Смирнова.

— А что мне за это будет? — игриво засмеялась Бельская.

Соколов пожал плечами:

— Тогда я запишу тебя в боярские дети, ладушки?

Енисейский острог

Сентябрь 7138 (1630)

— Сгорело до угольёв, говоришь? — хмуро пробасил Кондырев, воевода енисейский.

— Да, Ждан. Людишки князца Баракая знали, что мы идём. Потому и ушли вскорости, а кострища в стойбище у них ещё тёплые были. Не догнали. А как к зимовью вышли…

Перфильев смолк, когда Кондырев бахнул тяжёлым кулачищем по шершавому столу. Стол этот был привезён в Енисейск из Тобольска ещё Шаховским, а Кондырев его переставил к себе в комнатушку, жить в светлице убитого боярина он не стал.