ей тень. Девушка роняет револьвер и отпрыгивает от него, как ошпаренная.

Шальной взгляд мечется от Гоголя к дверям. Нет, гордые дочери Мелунд никогда не убегают!

Метнувшись к преддиванному столу, Мейфей хватает свой телефон. Гоголь даже не пытается ей мешать, лишь с любопытством разглядывает неоклассический интерьер.

Наконец телохранитель-подручный поднимает трубку.

-- Асай? Вы с Линаем внизу? Неужели?! Так какого беса в моей гостиной сидит чужак?! Живо поднимайтесь, бесхвостые псы!

Отключившись, Смертоносная Красота опаской бросает взгляд на Гоголя. С их последней встречи в нем что-то изменилось…

-- Как…

-- Как я нашел твою квартиру? -- с усмешкой перебивает дворянин. -- Или как проник сквозь магические барьеры?

-- Как ты так быстро взял Второй ранг? -- терпеливо спрашивает дроу.

Гоголь удивленно хлопает глазами. Пока мальчики в пути, его нужно занять разговором.

Чувствуя, что вожжи возвращаются в ее руки, Мейфей грациозно присаживается в кресло. Дроу все еще под защитой магического покрова, ее тело все еще усилено заклинанием. Но Гоголь все равно внушает животный страх, к которому неожиданно примешивается… возбуждение.

Приходится даже прочистить горло, чтобы унять дрожь в голосе.

-- Я не чувствую твою ауру, -- говорит наконец Смертоносная Красота. -- Ты скрыл ее от меня. Но для этого тебе нужно превосходить меня по рангу.

Мейфей наклоняется к Гоголю и переходит почти на шепот:

-- С самых низов Первого ранга до Второго за два гребаных дня. Как?

На губах Григория играет лукавая улыбка.

-- Я могу показать…

Дворянин достает из кармана пиджака три толстых пачки купюр и бросает на стол.

-- …но сперва закрой мой долг.

Лицо дроу вытягивается от удивления, и это доставляет Гоголю удовольствие.

Внезапно в прихожей раздаются крики:

-- Госпожа! Мы здесь!

-- Где…

Длинноволосые дроу-телохранители в одинаковых костюмах влетают в гостиную. Двойные серебряные ножи оказываются в руках бойцов, но прежде, чем те успевают что-то сделать, Мейфей жестом останавливает их.

-- Все в порядке, -- говорит она. -- Посидите на кухне.

-- Госпожа, вы уверены?

Одного взгляда Смертоносной Красоты хватает, чтобы телохранители растворились в воздухе.

Беря себя в руки, девушка откидывается на спинку кресла и неспеша изучает фигуру Гоголя.

Он вламывается в ее дом, ведет себя здесь, как хозяин, и не выказывает и тени былого страха перед главой одной из самых многочисленных преступных группировок нелюдей. Даже больше.

Мейфей может позволить себе жесткий властный тон с любыми другими должниками, со своими подручными и даже некоторыми дворянами. Но только не с Гоголем.

Взгляд дроу падает на пачки купюр. Это первый случай, когда Григорий отдает по долгам, да еще и в срок. Ей бы радоваться, но покоя не дает этот бесов договор.

Гоголь собирается поймать Мейфей в ловушку, она понимает это, но у нее просто нет выбора. И Гоголь это знает.

-- Я спешу, -- говорит хмурый дворянин. -- Ты не последняя женщина, которая ждет меня в гости.

-- Я и не ждала, -- деланно фыркает Мейфей, пытаясь скрыть неожиданный укол ревности.

Ревновать? Гоголя? С чего вдруг?

Вопреки собственным мыслям Смертоносная Красота встает с кресла, перебрасывает тугую косу вперед и разворачивается к дворянину спиной. Чужой взгляд обжигает ее длинные ножки, короткий подол платья, гибкий стан и открытую шею.

-- Я хочу сменить платье, -- Мейфей удивляется собственной робости в голосе. -- Не могу вести дела, когда знаю, что выгляжу, как свинья.

Недовольно вздохнув, Гоголь все-таки подходит и помогает расстегнуть молнию. Платье, соскальзывая с бедер, падает к ногам Мейфей. Но девушка не спешит уходить за новым.

Горячее дыхание дворянина на шее вызывает приятную щекотку и дрожь ушей. Когда же Гоголь проводит ладонью по нежной талии, Мейфей вздрагивает, как от разряда тока. Внизу разливается приятная истома, и девушка кладет ладонь на брюки Григория, желая поделиться этим чувством.

Когда Гоголь успел так измениться? Всего несколько дней назад он был трусливым неудачником, вылизывающим ее туфли ради отсрочки долга. Теперь же Григорий, словно ему ничего это не стоит, бросает ей на стол тридцать тысяч.

Он буквально пугает своей уверенностью, властностью, силой.

Совсем, как Темный Отец.

Это сходство, как и мысль о том, что за стеной находятся ее подручные, которые услышат все ее стоны, возбуждает Мейфей еще сильнее.

Обернувшись, дроу ищет взглядом губы Гоголя. Но дворянин внезапно отстраняется.

-- Otium post negotium, -- произносит он с важным видом и кивает на стол с пачками денег.

Скрестив руки под голой грудью, Мейфей смеряет Григория испепеляющим взглядом и холодно бросает:

-- Расписка в моем офисе.

-- О, ты про эту?

Словно из волшебного сундука, Гоголь достает из кармана пиджака названую расписку.

-- Будь ты проклят, Гоголь! -- всплескивает руками Смертоносная Красота. -- Долг закрыт! Доволен? Теперь катись к…

Ноги внезапно подкашиваются, и дроу падает на пол. Проклятое клеймо, обдавая на прощание огнем, исчезает с ладони. Тело лихорадит, магический источник выжимает досуха, как апельсин на соковыжималке.

Об этом говорил Гоголь? Так он получил Второй ранг? Раздери его бесы, зачем она только спросила!

В коридоре раздается топот. У дроу чуткий слух, и телохранители спешат на болезненный стон госпожи. Но перед самым носом взметнувшиеся теневые руки захлопывают двери гостиной.

Гоголь смеряет тяжело дышащую девушку взглядом превосходства. Жестокая глава преступной группировки нелюдей, всего пару дней назад она требовала лизать ей ноги, грозилась ради денег лишить его пальцев и вряд ли остановилась бы только на них.

Теперь Мейфей Мелунд ползает перед ним на коленях.

-- Отныне и навсегда эти деньги твои!

Каждое сказанное Гоголем слово звучит ударом молота о наковольню и хлещет больнее розг.

-- Сколько бы ты не пыталась потратить эти деньги или избавиться от них, они всегда будут возвращаться и преумножаться!

Он не создает печати, его слова -- это не слова заклинания. Но вопреки всем известным законам магии в них чувствуется сила.

Тени, точно пчелы на мед, слетаются на эту силу. Они тянут когтистые лапы к Мейфей. Дроу с ужасом отшатывается. Но не от ожившего мрака.

Нечто липкое и мерзкое впитывается в ее тело, в ее магическую ауру. Оно обходит защитный артефакт, внутренние щиты и паразитом присасывается к энергетическому телу и сливается с ним настолько, что не вытравить никаким заклинанием рассеивания или очищения.

Впервые в жизни Мейфей сталкивается с настолько могущественым проклятием.

Судя по облегченному вздоху, оно дается Гоголю с трудом.

Дворянин щелкает пальцами, привлекая к себе внимание.

-- Когда надумаешь вернуть их мне, имей в