– Вот только не надо опускать руки, – произнес Преподобный. – Мы подохнем здесь оба, если ты впадешь в отчаянье.

– Если ты хочешь меня подбодрить, то я благодарен тебе, – ответил Хоэртон безразлично. – Но я чертовски устал от всех напастей, свалившихся на мою голову.

– Обратись к богу с молитвой, и он даст тебе силы.

– Я не знаю молитв.

– Просто попроси его, не обязательно вслух, и он даст тебе силы для преодоления всех этих испытаний.

– Это не испытание, а наказание, раз уж на то пошло, – фыркнул Джейсон.

– Знаешь, Хоэртон, ты как-то странно рассуждаешь. Создается впечатление, что за тобой тянется какой-то грешок, который ты никак не можешь отмыть. Все тяготы жизни ты воспринимаешь как наказание за содеянное, и чем сложнее ситуация, тем тебе легче на душе.

– Во-первых, – ответил Хоэртон, – ты все эти тяготы переносишь со мной. Нет, это даже во-вторых, а во-первых, ты отчасти прав, грешок имеется. Вот только я не думаю, что он отмоется какими-то случайными трудностями. Просто, пока я двигаюсь к его искуплению, я помню о своей цели, и чем труднее путь, тем яснее я понимаю свое желание дойти до конца. Кто знает, может благодаря этому я все еще жив.

Хоэртон замолчал на минуту.

– Когда-то мы были врагами… – нарушил тишину Преподобный.

– Никогда не считал тебя врагом, – перебил его Хоэртон. – По большому счету мне плевать на уровень наших взаимоотношений. Нам нечего делить. Я просто хочу выбраться из сложившейся ситуации и не жалеть потом, что не помог человеку, когда это было возможно.

– Это принципиально?

Джейсон кивнул.

– Да. И виной всему этому то существо в контейнере.

– Интересно, как дьяволица смогла повлиять на твои решения?

– Во время нашей первой встречи. Пожиратель проник в мой разум и воззвал к моей совести. Я думаю, он сам не ожидал подобного поворота событий. Я перестал его бояться и реагировать на все насылаемые образы и страхи, но испытываю угрызения при каждом контакте с ним.

Компьютер возвестил о готовности к отправке сигнала. Хоэртон решил, что ждать помощи от своих, оставаясь на маяке, нет никакого смысла. Люди Амарго найдут его в любом случае, а вот Преподобного надо оправлять в цивилизацию, пока он совсем не загнулся.

Он забил координаты площадки Теодора и отправил сигнал о помощи от его имени. Если сообщение примут, то наемники будут здесь через пару часов. Джейсон проверил пистолет и отдал его Преподобному. Нож оставил себе. Теодор не стал понтоваться и сразу спрятал оружие.

– Эти существа опасны. У них мощные челюсти и острые когти. Кроме того, неизвестно, какую заразу они переносят, – проговорил Хоэртон нарочито медленным тоном. – Поэтому постарайся не вступать в бой. Судя по твоему состоянию, сил тебе хватит только на рывок до корабля, или что там за нами пришлют. Так что не останавливайся и не жалей себя.

– Ты говоришь так, словно решил остаться здесь.

– От твоих людей ничего хорошего, конечно, не дождешься, но я не настолько псих, чтобы оставаться с этими макаками. Я иду сразу за тобой. За меня не переживай. Если вдруг задумаешь палить, смотри не подстрели меня.

– Ха, тебя подстрелишь… – усмехнулся Теодор.

Хоэртон воспринял это как комплимент, хотя фраза прозвучала с интонацией упрека.

– Может, макаки испугаются шума двигателей и не нападут? – спросил Преподобный с надеждой.

– Корабль здесь не сядет. Слишком много деревьев, – произнес Джейсон, глядя в окно. Вон там есть просвет в листве. Если пилот опытный, то нам придется бежать дотуда, а если нет, то еще дальше.

– Далеко?

– Метров двести.

Они замолчали. Хоэртон порой сомневался, что люди Теодора отправятся на помощь, хотя он ведь их работодатель. Если он относился к подчиненным хорошо или хотя бы платил достойно, то наверняка спасут.

– Что за история, Хоэртон? – спросил Теодор.

– Какая история?

– Ну, помнишь, ты говорил.

В очередной раз, оказавшись перед лицом смертельной опасности, Джейсон стал опасаться, что не увидит больше своего ребенка.

– Я бросил сына на Земле, когда погибла моя жена, и хотел забыть об этом. Я боялся, что не смогу дать ему того, что могла бы дать ему мать. Я обещал ему вернуться, хотя знал, что ухожу навсегда. Он понял это. Я знаю, что понял. Теперь пришло время собирать камни, и я иду домой. Я возвращаюсь к нему. Я не стану обставлять это так, как будто он ошибался на мой счет. Вовсе нет. Я скажу, что я бросил его, но вернулся, так как осознал, что совершил большую ошибку, и что, кроме него, у меня никого больше нет.

– Дьявол!

– Да уж. Вот только кажется мне, что если бог существует, то он решил протащить меня через все круги ада, прежде чем позволить вернуться домой. И то, что происходит сейчас, далеко еще не все.

– Нет, Хоэртон, он испытывает тебя, готовит к чему-то. Он воспитывает в тебе силу воли и духа. Закаляет твою нервную систему. Однажды ты исполнишь его волю, не факт, что останешься при этом жив. Он просто выбрал тебя, и твои грехи тут ни при чем.

– Ты хороший психолог, – усмехнулся Джейсон. – Очень тонко подошел к проблеме. Только я не верю во все это, равно как и ты сам…

– Я это другое дело. Я кое-что смыслю в подобных вещах и почти уверен, что тебе полегчало, а это сейчас главное.

Для себя Теодор решил, что Хоэртон послан ему свыше. Не для того, чтобы вытащить из джунглей, но чтобы наставить на путь, на иной путь, не тот, который выбрал для себя Преподобный. С мошенничеством покончено. Покончено навсегда. Только так можно обрести спасение.

«Господи, дай мне силы справиться с этим… испытанием, – попросил мысленно Хоэртон. – И, если мне суждено умереть, все, что я хочу, это увидеть сына еще разок».

Они сидели молча. Порой Джейсону казалось, что Теодор снова в отключке, но тот пребывал в сознании, просто думал о чем-то. О чем-то важном, хотелось надеяться.

– Посадка в этом районе невозможна, двигайтесь за кораблем, – донесся с улицы голос, усиленный и искаженный громкоговорителем.

Следом послышался шум корабельных двигателей, а над верхушками деревьев проползла тень.

– Быстро они добрались, – произнес Хоэртон, соскакивая с лавки.

– Да, нам пора, – подытожил Теодор.

Минуту назад ему хотелось как-то подбодрить Джейсона, но он не знал, как. Корабль появился очень кстати.

Хоэртон снова подумал, что Преподобный не доберется до места посадки. С одной стороны, отстающий Теодор своей смертью выиграет для Джейсона несколько драгоценных секунд, с другой – Хоэртон не мог этого допустить. У него не было объяснения этому, но бросить человека на растерзание он не мог. Пусть Преподобный и был негодяем, но такой смерти он не заслуживал.