Наконец продавец освободился и поинтересовался у Дженни, чем он может ей помочь. Она спросила дорогу на Рио Тровазо. Оказалось, это совсем рядом, ближе, чем она предполагала. Узнав все, что нужно, Дженни покинула магазинчик со странным чувством сожаления, словно ей пришлось уйти слишком рано с вечеринки, где она приобрела множество новых интересных знакомых.

Найти Рио Тровазо было нетрудно. Дженни дошла до поворота на Рио Огниссанти. Завернув за угол, она очутилась возле Скуэйро, одной из немногих до сих пор действующих городских верфей, где строили и ремонтировали знаменитые венецианские гондолы. Дженни увидела три деревянных — странно для Венеции! — здания и небольшой док.

Она без колебаний прошла внутрь. За определенную — немалую, впрочем, — мзду Дженни без проблем получила в свое распоряжение форму рабочего верфи. Управляющий Скуэйро не задал ей ни единого вопроса; ему вполне хватило взгляда на пачку евро, вложенную в его протянутую ладонь. В экипировку входила кепка; Дженни убрала под нее волосы и низко надвинула козырек на глаза. На всякий случай она подобрала кусочек угля и, покатав его между ладонями, хорошенько измазала руки и лицо.

Добавив еще почти столько же к начальной сумме, Дженни вместе с управляющим прошла через служебный проход в примыкающее к мастерской здание, где жили рабочие. Он провел ее по первому этажу к выходу. Вдвоем они миновали еще несколько кварталов, словно Дженни и в самом деле была рабочим из его команды, и наконец вместе вошли в какое-то кафе, где управляющий ее и оставил.

Через какое-то время Дженни в своем новом обличье вышла на улицу и с беззаботным видом принялась кружить по кварталу. Она высматривала возможных преследователей, методично поворачивая, снова и снова терпеливо проходя тем же маршрутом. Наконец, уже зная окрестности, как свои пять пальцев, Дженни удостоверилась, что поблизости все чисто.

Вернувшись в квартал бедняков, она остановилась неподалеку от церкви Сан-Николо, оценивая обстановку. На улице было полно полицейских и зевак, таращившихся на происходящее во все глаза. Видимо, тело отца Мосто уже обнаружили.

Дженни задумалась. Покинули ли рыцари это место или все еще держат квартал под наблюдением? Ее они, несомненно, потеряли из виду и наверняка пришли к выводу, что она, в свою очередь, потеряв Браво, не вернется сюда. Дженни была почти уверена, что сейчас рыцари прочесывают близлежащие районы, уходя все дальше от Сан-Николо.

Приняв решение, Дженни двинулась в сторону церкви. Не останавливаясь, она прошмыгнула мимо входа, оккупированного полицией, и свернула на соседнюю улицу. Возле входа в Санта-Марина Маджоре она остановилась и позвонила в медный колокольчик, висевший на оштукатуренной стене возле выкрашенной в темно-синий цвет деревянной двери.

Первый пункт собственного плана Дженни выполнила, избавившись от слежки. Теперь ей необходима была помощь. И она была уверена, что пришла по верному адресу.

Дверь распахнулась почти сразу. Дженни увидела бледное овальное личико, хозяйка которого смотрела на нее подозрительно и очень испуганно.

— Что вам угодно, синьор? — Монахиня была совсем молоденькой и явно находилась под впечатлением ужасного происшествия по соседству; ее голос звучал резко, почти враждебно.

— Мне нужно поговорить с настоятельницей, — сказала Дженни.

— Простите, синьор, но сейчас это невозможно. — Девушка невольно бросила взгляд в сторону церкви Сан-Николо. — Настоятельница очень занята.

— Вы прогоните прочь просителя, пришедшего к воротам монастыря?

— Я лишь исполняю данные мне указания, — стояла на своем юная монахиня. — Сегодня настоятельница не принимает.

— Меня она должна принять.

— Должна?

При звуках этого глубокого и явно более зрелого голоса девушка вздрогнула и обернулась, встретившись лицом к лицу с другой монахиней.

— Ты свободна, сестра Адриана. Отправляйся обратно в сад.

— Да, матушка. — Сестра Адриана преклонила перед ней колени, а потом поспешила прочь, напоследок бросив на Дженни испуганный взгляд через плечо.

— Входи, — проговорила старшая монахиня. — Прости сестру Адриану за неучтивость; она, как можно заметить, еще совсем юна, кроме того, она всего лишь послушница.

У монахини был низкий, почти что мужской голос. Высокая и худощавая, с мальчишескими бедрами, она, казалось, не шла, а каким-то загадочным образом плыла по камням.

— Мое имя — сестра Маффиа ди Альбори. Я одна из madri di consiglio,[34]— правящего совета Санта-Марина Маджоре.

Как только Дженни переступила порог, монахиня захлопнула дверь за ее спиной и задвинула огромный старинный засов. Не говоря ни слова, она подвела Дженни к выложенному камнями источнику; чаша под ним была заполнена прохладной водой.

— Прошу тебя, умойся, — произнесла она.

Дженни повиновалась; наклонившись над чашей, она зачерпнула воды в ладони и ополоснула лицо, смывая угольные разводы. Выпрямившись, она увидела, что сестра Маффиа ди Альбори протягивает ей кусок некрашеного муслина. Дженни приняла его и вытерла лицо.

— Пожалуйста, сними головной убор.

Дженни стянула с волос кепку, и монахиня задумчиво хмыкнула.

— Что ж, самое время представиться.

— Мое имя Дженни Логан.

— От кого же ты бежишь, Дженни Логан?

Сестру Маффиа ди Альбори трудно было назвать красивой. Но красота и не была ей нужна. Она обладала по-иному впечатляющей внешностью: внушительный римский нос, резко выступающие высокие скулы и острый, словно лезвие меча, волевой подбородок.

— От рыцарей святого Клемента, — ответила Дженни. — Двое их людей — или, возможно, больше — проникли в церковь и убили отца Мосто.

— Так ли все было? — Сестра изучающе смотрела на Дженни глубоко посаженными умными глазами. — Возможно, ты даже рискнешь предположить, что послужило орудием убийства?

— Нет нужды предполагать. Я видела его своими глазами, — сказала Дженни. — Ему перерезали горло.

— Чем же? — довольно сухо поинтересовалась монахиня.

— Ножом. Складным ножом с перламутровой рукоятью.

Сестра Маффиа ди Альбори шагнула к ней.

— Не пытайся солгать мне, девочка!

— Я говорю правду. Я знаю, потому что это был мой собственный нож. Его у меня украли. — И Дженни коротко пересказала сестре, что произошло с ней в Сан-Николо.

Монахиня внимала рассказу с непроницаемым выражением на лице, не перебивая, не выказывая удивления. Словно Дженни объясняла, как умудрилась потерять пару монет, которые сестра ди Альбори дала ей, чтобы купить молока.

— Почему же ты пришла именно в Санта-Марина Маджоре, Дженни Логан?

— Мне нужна помощь, — ответила Дженни.