— Это мисс Слотер? — спросила у него младшая сестра, тихо, как будто они были вдвоем в комнате.

Вопрос застал его врасплох.

— С чего ты взяла?

— Ее горничная не умеет лгать. Мы немного побеседовали, когда я подвозила ее в Сомерстаун, и кое-что из того, что она рассказала, навело меня на мысль, что ее хозяйка, по всей видимости, находится именно в том статусе, о котором ты говоришь. Я не поняла… — Она замолчала, решая, как именно сформулировать следующую фразу. — Я предположила, что вы с ней едва знакомы.

— Кто бросил вызов? — Эндрю не интересовали такие детали как имя дамы или обстоятельства ее знакомства с братом, поэтому он перешел к самой сути, к той части проблемы, в решении которой он мог бы поучаствовать или помочь. — Отказаться можно?

— Ни малейшего шанса. — Он стоял спиной к камину, ощущая, как от огня исходит тепло. Ему уже двадцать шесть, он успел повоевать и целым и невредимым вернуться домой, однако его брат все еще, кажется, считает, что он не в состоянии самостоятельно справиться с нежностями. — Я хорошенько врезал ему увидев, как он бьет даму. Об извинении не может быть и речи.

— Не может быть речи о том, что ты можешь погибнуть на дуэли. Ты хоть представляешь, как переживали твои сестры, пока ты был на континенте? — Эндрю стал пунцовым. Казалось, еще несколько секунд — и он голыми руками оторвет подлокотники. — Года не прошло, как ты вернулся домой. И у меня нет желания… — Он вдруг резко поднял руку и потер лоб. Впервые за все время Уилл понял, что потеря брата принесла бы в семью большое горе.

Вернее, принесет. Если они не потеряют его в результате гибели на дуэли, то потеряют после дуэли. Он шагнул вперед.

— Сожалею. Я был бы рад избавить вас от переживаний. Но я буду драться, и если меня не убьют и не арестуют я женюсь на мисс Слотер.

О Боже. Нельзя было так грубо обрушивать на них новость. Китти смотрела на него так, будто его лицо вдруг покрылось волдырями, Ник подался вперед в своем кресле, Эндрю едва не лопнул от негодования.

— Я прекрасно понимаю, что это для вас всех значит. Пожалуйста, поверьте, это решение далось мне нелегко. — Все двадцать шесть лет их объединяла братская любовь, потребность друг в друге. Но он заранее знал, что такова будет цена. И был готов к этому. — Могу сказать только одно: война внесла определенные изменения в мои взгляды. У меня нет желания осуждать даму — даму, равную нам по рождению, — за выбор, который ее вынудили сделать крайне незавидные обстоятельства.

Марта гордо расправила плечи и быстро накрыла руку мужа своей.

— Надеюсь, ты удостоишь чести миссис Мирквуд и меня первыми познакомиться с ней, — сказал тот с таким видом, будто ничего особенного не случилось.

Уилл едва не бросился ему на шею, однако справился с собой и лишь кивнул. Его благодарность была настолько велика, что ее просто невозможно было облечь в слова.

Ник фыркнул и вскочил.

— А вы и рады, да? Ha ее фоне вы оба будете выглядеть чрезвычайно респектабельно. — Он повернулся к родственникам спиной и подошел к окну.

— Она мне понравилась. — В голосе Марты слышалась спокойная уверенность. — Она проявила сердечную заботу о своей горничной. И люди в отчаянной ситуации делают то, что от них требуют обстоятельства.

Китти не была столь великодушна. Ее дочери были старше, чем дочь Марты, и она прекрасно представляла, как повредит их перспективам подобный брак.

— Я допускаю, что она могла бы стать достойной дамой и избежать подобного образа жизни. Я верю, что она обращается со своей горничной и вообще с людьми, стоящими ниже ее, с милосердием, и в этом могла бы послужить всем нам примером. — Она наклонилась вперед и с горячностью воскликнула: — Но разве вы не понимаете, что все это ни в коей мере не меняет ситуацию?

— Джентльмен из респектабельной семьи не всегда волен любить ту, кто ему нравится, — поддержал ее муж.

— Прошу прощения, но он имеет полное право любить ту, которую он выбрал. — Ник повернулся и оперся на спинку своего кресла. — Джентльмены повсеместно влюбляются в неподходящих женщин. Однако они не женятся на них. Если бы ты просто содержал ее, не выставляя ваши отношения напоказ, отпала бы надобность в скандале.

— Я искренне сожалею, честное слово. Я сожалею о том что могу нанести вред твоей репутации, твоей практике, а еще больше о том, что это может повлиять на будущее моих племянниц. Но дело в том, что я не могу найти себе места в обществе, где считается, что жить с женщиной во грехе — это порядочно, а предложить ей руку и имя — нет.

— Не надо прикрываться высокой моралью, — наконец-то заговорил Эндрю. Его голос, тихий и напряженный, пугал и свидетельствовал о том, что он с трудом сдерживает себя. — И не оскорбляй нас всякими «могу» и «может». Это — и дуэль, и… связь, которую ты навязываешь нашей семье — обязательно нанесет ущерб и репутации твоего брата, и его практике. А еще это повредит моим дочерям, дочерям Китти, дочери Марты, потому что уменьшит их шансы на выгодный брак. Если ты намерен и дальше упорствовать, устраивать это шоу поразительного эгоизма, считай себя чужим, по крайней мере в этом доме.

Он ожидал этого. И повторял себе, что на его долю выпадали испытания потяжелее. Однако слова Эндрю причинили ему боль, как если бы его проткнули ледяным лезвием. Он на мгновение опустил взгляд вниз.

— Я не стану оспаривать ничего, что бы вы ни сказали — Он поднял глаза и оглядел знакомые лица. — Если уж мне так повезло, что… В общем, я приложу все силы к тому, чтобы мое имя не стало темой для пересудов и чтобы меня забыли в ваших кругах.

Все промолчали — а что еще они могли сказать? — поэтому он поклонился и пошел к двери. Марта подскочила и преградила ему путь.

— Для визита подойдет любой день на следующей неделе. Буду с нетерпением ждать, когда смогу поближе познакомиться с ней, — проговорила она с жаром, как будто хотела своими планами на будущее перетащить его целым и невредимым по ту сторону дуэли.

— Я тоже. — Его охватила безудержная надежда при мысли, что теперь у него есть возможность предложить Лидии нечто большее, чем только себя самого. У нее будет сестра, брат, племянница, если только… нет, он последует примеру Марты и перешагнет через всякие «если только». — Спасибо. — Почти шепотом он добавил: — И спасибо твоему мужу. Раньше я почти не общался с ним. Горю желанием исправить эту оплошность.

Его сестра кивнула, зарумянившись от удовольствия. Она знала, каково это — связать свою жизнь с паршивой овцой. Неудивительно, что она встала на его сторону. Даст Бог, он не погибнет и сможет вознаградить ее за лояльность.

На прощание сжав ее руку, он вышел из комнаты. В холле он был вынужден ждать, когда ему принесут пальто и шляпу. Внезапно позади него на лестнице прозвучали шаги. Ник. За исключением того раза, когда его затащили в игорный клуб, он всегда вышагивал с видом человека, наделенного важными полномочиями и решающего важные задачи.