* * *

Я ни черта не смыслю в подрывном мастерстве. Единственный раз, когда мне пришлось иметь дело со взрывчаткой, рядом был Тыгуа — да и вообще, моё участие ограничилось ролью носильщика. Никакой уверенности, что задуманное удастся, не было.

Тяжкий груз заставлял делать передышки каждую дюжину шагов — я несколько переоценил свои силы. Веревочные лямки обвязки впивались в плечи. Руки были заняты — в одной фонарь, в другой пистолет. Добравшись наконец до завала, я с облегчением перевел дух. Ну что, ещё одно усилие — и Тремор будет навеки погребен вместе со своими однополчанами…

— Господин Монтескрипт, как ваши успехи?

Веский повод, чтобы подпрыгнуть от неожиданности и расшибить макушку о низкий свод. К счастью, я был слишком измучен и ограничился судорожным вздохом.

— Проклятье, барон! Вы едва не довели меня до инфаркта.

— В вашем-то возрасте? Бросьте! — он остановился на границе освещенного пространства. В руках Эль Талги держал одно из своих ружей. — Нашли кого-нибудь?

— Тремора, вожака.

— Значит, вас можно поздравить?

— Пока не с чем. Мы малость повздорили, и я попортил ему шкуру — к сожалению, не насмерть. А что у вас?

— После того как вы нас покинули, Квирри и Эрхенио отловили одного из мерзавцев. Я решил, что они управятся с ним без меня.

— И вы не побоялись отправиться дальше в одиночку?

— Я заметил слабые отблески и пошел следом, сохраняя безопасную дистанцию.

— Чертовски рискованно, а?

— Риск — благородное дело. Я по натуре авантюрист, — усмехнулся барон.

— Гм… Судя по тому, что вы здесь, это был мой фонарь, — происходящее нравилось мне всё меньше. Кроме того, меня нервировало его оружие. Он не то чтобы направлял его прямо на меня; ствол смотрел чуть в сторону — но…

— Мне показалось, я узнал ваш силуэт. Но полной уверенности не было, — уклончиво ответил Эль Талги. — К тому же, возле круглого озера я отстал. Пришлось немного поплутать… А вы, я вижу, не с пустыми руками?

— Всё ещё мечтаете о сокровищах? Расслабьтесь, это обыкновенный порох.

— Порох? Зачем?

— Хочу запечатать проход. Эта пещера — чертова гробница, барон. Пускай ею и остаётся.

— Боюсь, я не могу вам этого позволить, — его голос вдруг сделался ледяным. Ствол мушкета теперь смотрел прямо на меня.

— О, какой пассаж. Почему же?

— Бросьте, Монтескрипт. Я заметил жилу. Огонька спички порой достаточно, чтобы сделаться миллионером… Забавно, правда?

— Так что, мы теперь враги?

— Помнится, сутки назад я завел речь о партнерстве. Предложение до сих пор в силе. Кстати, положите-ка ваш пистолет на камень… Нет-нет, вон на тот, подальше. Благодарю…

— А наша миссия? Вы не забыли, для чего мы здесь?

— Осталось прикончить лишь двоих, к тому же, один из них ранен. Пустяки. Мы справимся.

— А шайка Даго?

— Этим тоже придется умереть, — пожал плечами барон. — Я бы устроил им засаду снаружи и перестрелял по одному.

— Что, вот так просто?

— Главное, правильно выбрать место.

Я помолчал, собираясь с мыслями. Оправдывались самые худшие ожидания: проклятое золото влегкую сводило с ума. Деловитая серьёзность, с какой барон рассуждал о предстоящих убийствах, лишь укрепила меня в убеждении — к этому фрогу больше нельзя поворачиваться спиной.

— А как же Квирри и Эрхенио?

— Они нам помогут. И кстати… Вовсе не обязательно посвящать наших компаньонов во все подробности, согласны? Пускай остаются в неведении.

— Собираетесь использовать их втёмную?

— Имеете что-то против? Послушайте, Эдуар, вы же неглупый парень. Половина куда лучше, чем четверть, а?

А ещё лучше вовсе ни с кем не делиться, подумал я. Неплохо придумано: барон уберет нашими руками всех конкурентов, а потом… Потом, скорее всего, избавится от меня. Эрхенио и Квирри в относительно безопасном положении — покуда не догадываются о золоте. Может, конечно, я и неправ. Может, он собирается поступить честно… Ага, как же, держи карман шире!

Что же делать? Согласиться для вида, а потом, улучив момент, всадить ему пулю в спину? Ну, и чем я тогда буду отличаться от таких, как он или Хеллисентис? Умыть руки? Вряд ли он позволит мне уйти вот так просто. К черту всё, я просто обязан выжить! Обязан — ради той, что ждала меня в огромном холодном доме, за тысячи километров отсюда…

— Ладно, Скет, ваша взяла, — я ухмыльнулся как можно более цинично. — Лучше половина, чем ничего, вы правы…

Он немного расслабился.

— Сделаем вот что… Вы серьёзно ранили вашего оппонента?

— Полагаю, да.

— В таком случае, отыщем его и довершим начатое вами. Начнем с этого.

— Возможно, где-то поблизости бродит Лереа, — предостерег я. Он стиснул челюсти.

— Я хотел бы прикончить эту тварь сам, лично. Если будет возможность — оставьте её мне, Эдуар.

Великанша убила двоюродную сестру барона в зимних купальнях, вспомнил я. Как же ту звали… Эвия, кажется.

— Хорошо. А потом?

— Там видно будет. Ну что, готовы? Я хочу…

Что хотел Скет Эль Талги, я так и не узнал. За его спиной беззвучно, как призрак, соткался из мрака высоченный силуэт. Сверкнуло узкое лезвие. Я заорал и рванулся к пистолету, уже понимая, что не успеваю — а Лереа одним быстрым, отточенным движением вскрыла барону горло и бросилась во тьму. Самодельная тряпичная обувь, такая же, как и у Тремора, едва слышно шуршала по камню. Я схватил оружие и выпалил наугад, но, конечно, промахнулся — пуля несколько раз звучно срикошетила от каменных стен. Проклятье!!!

Я подошел к нему, присел на корточки. В свете керосинового фонаря бьющая струйками кровь казалась черной, как нефть.

— Оно ведь того не стоило, а, Скет?

Эль Талги не ответил мне. Барон был очень занят — он умирал. Я дождался, покуда тело перестанет содрогаться в конвульсиях, и встал.

— Пора кончать со всем этим. Я уже сыт по горло.

…Самодельную мину я установил в узкой горловине полузасыпанного тоннеля, как раз напротив того места, где золотая жила выходила из камня. Три бочонка легли в ряд; содержимое четвертого я решил использовать, чтобы сделать пороховую дорожку — ибо огнепроводного шнура у меня, разумеется, не было.

Я понятия не имел, хватит ли силы взрыва, чтобы обрушить своды тоннеля. По крайней мере, глыбы над головой выглядели многообещающе. Покуда я возился, пристраивая заряды, сверху то и дело срывались мелкие камешки. Когда я наконец ногами вперед выбрался из узкого лаза, то испытал ни с чем не сравнимое облегчение. За прошедшие сутки мне уже не раз пришлось рисковать жизнью; но быть раздавленным внезапным обвалом, пожалуй, худшая участь из всех возможных…