– Напомни мне познакомить тебя с Тайросом.

– Тайрос, – словно пробуя на вкус имя главного мага, произнес Нокс. – Без него бы я и на половину происходящего сейчас не мог рассчитывать. Опять же все упирается в ваши человеческие отношения. Долг и дружба оказались посильней любого наложенного заклятия. И чем Леонарду пришлось расплатиться? Твоими способностями.

– Невелика плата, – хмыкнула я. – Жаль, что тебя прищучить до конца не удалось.

– Вот видишь, и ты туда же. Но ради чего все эти жертвы? Черное и белое могли бы существовать совместно. Я ведь прошу совсем немного, всего лишь отдать мне Ландеру.

– Чтобы сделать из нее подобие Тиеского леса, – добавила я.

– А чем плох был лес? Знающие не искали к нему дорогу, опасаясь разворошить гнездо нечисти. Лишь магам, ищущим славы, лес не давал покоя. И что из этого вышло? Только Леонард понял той ночью, что меня уже не остановить.

– Все это, конечно, ужасно познавательно, но ты забываешь о клинке. Он уже помог игнис добраться до постоянного места жительства.

– Я в курсе, в чьи руки он попал, – мягко произнес Нокс, разворачивая к себе лежащую на столе книгу. – Вот только вампира я что-то здесь не вижу.

– Просто у Алана всегда было не слишком хорошее зрение, – предупредила я, встречаясь взглядом с Лукасом. Тот тоже уже беспокойно посматривал в противоположный конец харчевни – единственное место, в которое не проникал падающий от камина свет. – Не боишься, что вампир в это время как раз твое наследие в последний путь провожает?

– Сильно сомневаюсь. У вампира было столько шансов, но он что-то не спешит воспользоваться одним из них. Хотя ты права, мне слишком долго пришлось ждать. Пора дать малюткам размять косточки.

Я с недоумением проследила, как Нокс, остановившись напротив стены, кончиками пальцев создает на ней сплетение рун.

– Понравились мои зверьки? Они хорошо подточили когти в Сартане, ходя по твоему следу.

Воспоминания об огненных гееннах у меня были весьма красочными, да и Натану еще предстояло пережить возвращение к родным пенатам. Однако одного не пойму: отчего сам Нокс не проникся скорой смертью своих подопечных, однажды недосчитавшись их поутру.

– Жаль тебя огорчать, но заведи себе что-нибудь другое. Даже цветочки теперь некуда им отнести, – посоветовала я.

Лукас покосился в нашу сторону, призывая меня быть поосторожнее в выражениях. Но осознание того, что в друге сейчас сидит какая-то тварь, лишь еще больше подстегивало меня.

– Думаешь, убила их? Тебе правитель не рассказывал о некоторых особенностях моих малюток? Как нехорошо с его стороны, – пожурил того Нокс. – Видишь ли, демонов может уничтожить только клинок, все остальные заклинания и прочие магические уловки могут остановить их лишь временно. Ты не убила их в Сартане, а, напротив, растравила для охоты, которая, кстати, скоро начнется.

На этот раз никакого самодовольства в его словах я не услышала. Он не запугивал, а, что было гораздо хуже, говорил правду.

– Извините, что вмешиваюсь в вашу непринужденную беседу, но я не до конца понимаю, при чем здесь Сартан? – вопросительно уставился на меня Лукас. – Натан что-то не упоминал при мне о поруганной чести убитых в его стране демонов.

Нокс повел бровью, видя мое замешательство, и с напускным сожалением произнес:

– Жаль, что времени нет, иначе бы непременно послушал увлекательную историю ее высочества. – Схватив за руку, он подтащил меня к стене и поднял с пола один из осколков разбитого стекла. – Сама справишься? – вкладывая его мне в ладонь, ласково спросил Нокс. – Пара капель твоей крови, и демоны доберутся до девчонки в два счета.

– А как же личные разборки? Брезгуешь убить ее сам? – пытаясь разглядеть на его лице хоть какой-то намек на присутствие Алана, дернулась я. – Сдается мне, что идею с демонами ты решил воплотить не просто так. Чтобы убить Оливию, тебе нужно чистое зло, а в Алане его и грамма не наберется. Он все еще борется с тобой, и в любой момент рука некроманта может дрогнуть.

– Дрянь! – Нокс сжал мой кулак, так что я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Осколок впился в руку, разрывая сухожилия. – Все еще веришь в истории с хорошим концом? Пора бы перестать.

Отпечаток моей руки, кровавыми потеками расплывающийся по стене, заставил руны замерцать, пробуждая тем самым черную магию.

– Как все истории схожи, – цинично заметил Нокс, не без удовольствия наблюдая, как я морщусь, глотая подступившие даже не от боли, а от обиды слезы.

Осколок глубоко вонзился в ладонь, раскрошившись на еще более мелкие. Такие и при всем желании не достанешь. В отблеске, как насмешка судьбы, сверкнуло серебряное колечко, когда-то подаренное мне Аланом. По помещению пронесся знакомый мне хохот, что за этим последует, я уже видела.

Тени, перепрыгнувшие с пола на стену, стали медленно расти, оставляя длинные полосы от когтей. Лукас инстинктивно присел, готовясь в любую секунду сменить ипостась.

Но то, что произошло дальше, не ожидал увидеть ни один из нас. А в особенности сам Нокс.

Некромант отшатнулся назад и, не удержав равновесие, ухватился за край стола, жадно хватая ртом воздух. Из груди вырвался хрип, словно неведомая сила раздирала изнутри легкие, намереваясь выдрать заодно и душу.

– Еще одна магическая свистопляска? – выпрямляясь, недоверчиво произнес Лукас.

Ничего не ответив, я шагнула к Алану, на этот раз не усомнившись в его подлинности.

– Уходи! – чуть ли не вскрикнул от боли Алан, даже не взглянув в мою сторону.

– Тебе нужна помощь. Тайрос найдет способ изгнать Нокса.

– Уходи! – повторил некромант. – Мне не нужна ничья помощь. Убирайся!

Круг разорвался, и Лукас, которого больше ничто не удерживало, вцепился мне в плечи, буквально вытолкав из харчевни. Дверь захлопнулась с противным скрипом, и дом поглотила кромешная тьма.

* * *

Я ожидала услышать в свой адрес что угодно, тем неожиданнее для меня оказался разговор. В небольшой комнатенке, половину которой занимал пыльный шкаф, хранящий старые свитки, едва нашлось место для нас двоих. В мыслях я не единожды представляла нашу с ним беседу, но ни разу не думала, что она пройдет в таком тоне.

Он как будто прощался.

– Ты ведь хотела узнать, что за причина была у Леонарда, раз он решил оставить в живых саму тьму? – Тайрос коснулся пылающего на груди треугольника, старательно отводя глаза.

– Я думала, что дед не мог убить Оливию, потому что видел в ней меня. – У меня тоже были основания не встречаться с ним взглядом.

– О да. Нокс хорошо знал человеческую сущность. Одним предлагал власть над смертью, другим – жизнь собственного друга. Только и те и другие совершали одинаковые ошибки, соглашаясь выполнить, казалось бы, не столь значимое условие Нокса. Он чувствовал, за какую ниточку нужно потянуть в том или ином случае. Подкупить, а может, наоборот, предложить то, что не купишь ни за какие деньги. – Тайрос, поморщившись, снял цепочку с шеи. – В талисмане спрятано проклятие, древняя магия, теплящаяся в нем, несмотря на годы. Я храню его с той самой ночи, когда Нокс загнал меня и Леонарда в ловушку. Это свидетельство, постоянно напоминающее мне о совершенной ошибке. Твой дед спас мне жизнь, но здорово поплатился за это. Он был вынужден дать клятву тьме, сокрыть ее наследие так, чтобы до него не смогли добраться маги. Оливия росла в Ландере, как злая усмешка тьмы. Поначалу все выжидали, не осмелившись поднять руку на ребенка, а когда Леонард увидел, какой облик Нокс выбрал для своего наследия, было уже поздно. Но и Нокс понимал, что Леонард рано или поздно найдет способ расторгнуть договор, ведь король ведал будущее. Поэтому твой дед произнес еще одну клятву, нарушить которую он бы не посмел ни при каких обстоятельствах.