Вашарий кинул на нее настолько свирепый взгляд, что несчастная замолчала на полуслове. Видимо, начальник учреждения по развитию и укреплению иномирных связей был ей знаком, поскольку она как-то странно забулькала и, рискуя поломать высокие каблуки, ринулась за нами, рассыпаясь в любезностях и извинениях.

Мне неожиданно стало смешно. Теперь забулькала уже я, представляя, как наша парочка смотрится со стороны. Нет, все-таки почему Вашарий возжелал немедленно жениться на мне? Еще утром он не собирался меня никуда тащить. Ну, точнее, собирался, но все же планировалось, что наша свадьба пройдет более традиционно. Неужели его так напугал разговор с Тиционом?

Задумавшись, я почти не обращала внимания на происходящее. Нам быстро сказали дежурные слова про любовь и уважение, заставили подписать какие-то бумаги. Затем мы обменялись кольцами. Понятное дело, руки от волнения у меня сильно тряслись. Целую минуту пыталась надеть на палец Вашарию украшение, предназначенное мне, которое ему бы даже на мизинец не налезло, затем все-таки осознала свою ошибку и торопливо исправилась. Под конец Вашарий быстро чмокнул меня в губы, и наш бег вновь продолжился.

— Подожди! — взмолилась я на пороге незнакомого маленького храма. Остановилась, жадно хватая воздух открытым ртом.

Вашарий немного успокоился после регистрации, поэтому милостиво разрешил мне отдохнуть. В самом деле, церемония в храме — лишь дань традициям. Многие в наши дни обходятся и без нее.

— Подожди, — повторила я, немного отдышавшись. — Вашарий, пожалуйста, объясни: к чему такая спешка? Ты словно боишься чего-то.

— Не боюсь, а опасаюсь, — мягко поправил меня он. Замялся на миг, но все же нехотя продолжил: — Киота, произошедшее сегодня дало мне ясно понять, насколько ты беззащитна. Сейчас ты слишком лакомая добыча для многих интриганов двора. Тицион никогда не пошел бы на столь открытый конфликт со мной, если бы был уверен в серьезности моих намерений по отношению к тебе. Если даже он засомневался — то и другие наверняка думают, что в последний момент свадьба не состоится. Мы слишком часто откладывали ее. Пусть и по уважительным причинам, но все же. И мне надоело уже дергаться, вместо работы гадая, как ты там. Ты себе даже не представляешь, какой ворох бумаг у меня накопился из-за всего этого! Запирать тебя вновь не хочется — ты ведь обидишься на меня. Чего доброго, опять решишь уйти, а в моей памяти слишком свежи воспоминания, как мне было плохо без тебя. Так что легче пожениться наконец-таки — и заткнуть всем сплетникам рты самым радикальным из всех возможных способом. Согласна? Или ты обманывала меня, когда плакалась, что не желаешь пышного торжества?

— Нет, что ты! — Я возмущенно выпрямилась. Помолчала немного и чуть слышно добавила: — Но я как-то не ожидала, что все пройдет настолько стремительно.

— А я думал, ты уже привыкла к тем сюрпризам, которые тебе постоянно подкидывает жизнь, — с мягкой иронией поддел меня Вашарий. Взглянул на часы. — Давай-ка завершим это дело — и с чистой совестью отправимся домой. Надеюсь, служительницы богини огня Иракши согласятся за скромное, но приличное вознаграждение провести церемонию в неурочный час. Все-таки их покровительница всегда была особенно милосердна к страстным возлюбленным.

Все произошло без особых неожиданностей. Высокая худощавая женщина, видимо настоятельница храма, сначала заупрямилась. Долго и возмущенно объясняла нам, что по правилам подобную церемонию лучше всего проводить на рассвете или на закате, когда мир купается в цветах ее богини. Однако Вашарий отвел ее в сторонку и что-то шепнул на ухо. Сверкнули золотом монеты, перекочевавшие из его кошелька в карман женщины, и она неохотно кивнула. Предложила нам немного подождать, пока зал подготовят к церемонии, и куда-то удалилась.

Я никогда не отличалась особой набожностью. Боюсь, даже имена всех богов пантеона Нерия не смогу перечислить, кроме основных, конечно. Олеон там, понятное дело, Итирус. Про Иракшу слышала, будто ее особенно почитают на Хексе, что в принципе неудивительно. Если живешь на вулкане, который в любое мгновение грозит извержением, то волей-неволей начнешь с уважением относиться к огню. Еще из курса религиоведения я знала, что Иракша считается покровительницей любви и страсти. Ну что ж, стоило отметить, что Вашарий выбрал вполне подходящий храм для проведения церемонии. Было бы куда хуже, если бы он решил почтить вниманием нашего старого знакомого Итируса.

Я задумчиво прошлась по залу, предназначенному, видимо, для проведения обрядов. На это указывал высокий алтарь, стоящий почти по его центру. Затем полюбовалась стеклянными разноцветными витражами в стенах. Наверное, на рассвете или закате жертвенник кажется щедро окропленным кровью, когда через окна в храм вливается река алых лучей. Но сейчас приближалась ночь. Было тихо и темно. Лишь кое-где в углах тьму вспарывали крылышками шустрые мотыльки, которых, увы, было слишком мало, чтобы осветить просторное помещение.

— Иди ко мне, — ласково позвал меня Вашарий, застывший неподалеку от входа. — Устала?

— Немного, — честно призналась я. Подошла и с негромким вздохом облегчения прижалась к нему, спрятав лицо у него на груди.

— Ничего, Киота, — невнятно проговорил он, зарывшись носом мне в волосы. — Потерпи. Еще чуть-чуть — и все будет позади. Лучше подумай, как бы ты утомилась, если бы пришлось играть свадьбу так, как того желает Зальфия.

Я вздрогнула от ужаса. Н-да, ничего не скажешь — умеет Вашарий пугать. Не представляю, как бы я выстояла на ногах весь день, если даже пара часов беготни и суеты настолько меня вымотали.

— Приступим, пожалуй, — оборвал наш негромкий разговор властный голос настоятельницы храма.

И тотчас же вспыхнули факелы на стенах, прежде не замеченные мною. Тьма с недовольным шорохом съежилась, спрятавшись в трещины между каменных плит пола.

За время своего отсутствия настоятельница успела переодеться, сменив черную повседневную рясу на одеяние из красного переливающегося шелка. Темные длинные волосы без малейшего намека на седину она зачесала наверх, скрепив диадемой, в центре которой горел рубин. Нет, он безусловно был меньше знаменитого «Ока правосудия» в короне Тициона, но все же привлекал внимание и внушал определенное уважение.

Женщина обвела нас строгим взглядом, и я с невольным трепетом прижалась к Вашарию. Такое чувство, будто она сейчас нас строго отчитает и выгонит. Тот лишь слабо улыбнулся, поцеловал меня в лоб, показывая, что все в порядке, и отстранился, впрочем продолжая сжимать мою руку в своей.

— Подойдите к алтарю, — глубоким, чувственным голосом проговорила настоятельница.

Наверное, если бы не Вашарий — я бы осталась на месте. Меня почему-то начала бить нервная дрожь. Странно, я так волнуюсь, словно перед встречей с королем. Брось, Киота, это обычная формальность.

Пока я мысленно уговаривала себя успокоиться, Вашарий сделал несколько шагов и встал перед жертвенником, чуть ли не насильно подтащив меня к нему. Я гулко сглотнула слюну, увидев глаза настоятельницы в непосредственной близи. Сейчас зал был ярко освещен, однако ее зрачки продолжали оставаться неестественно расширенными, занимая практически всю радужку. И где-то в самой глубине их плясали загадочные огоньки, более всего похожие на блики от пылающих факелов.