Но то были лишь первые секунды, минуты. Спустя миг вокруг меня словно образовался невидимый барьер, который не пропускал холод. Потоки воздуха свободно проникали в него, но больше не пытались меня снести. И вот тогда я смогла увидеть врученные мне земли с высоты птичьего полета.

Все казалось таким маленьким, сказочным, темным. Редкие огоньки деревень и городов встречали нас под светом луны, открывая тропинки в необъятные леса и просторные поля.

То, что я испытывала в этот момент… Мне совершенно не хотелось ни о чем говорить. Я просто наслаждалась этой ночью, ее завораживающими звуками, свободой, которой мне так не хватало.

Возвращаться обратно во дворец я не желала ни за какие обещания. Больше того, прильнув к горячей спине Амадина, наверное, даже смогла бы уснуть, если бы не боялась упасть, скатиться с него вниз.

Как легко мне дышалось в этом полете. В прошлый раз я была настолько поражена, выбита из колеи, что мало что соображала, но теперь… Я с блаженством наслаждалась каждым мигом.

Ровно до тех пор, пока меня не попытались убить.

Резко нырнув вниз, спикировав камнем, Амадин даже задрожал подо мной от смеха, едва я перестала оглушительно визжать. Но, честно говоря, восторга во мне было гораздо больше, чем страха. Магия в моих венах бурлила, я сама — упивалась адреналином, что прошил мое тело насквозь.

— Еще! — потребовала я, и мы снова взмыли прямо под звезды.

Казалось, еще немного — и я коснулась бы их.

— Еще! — смеялась я, крепко прижимаясь к горячей спине. — Еще!

Во мне бурлила какая-то детская, настоящая, искренняя, неподдельная радость. Так я радовалась подаркам, когда была маленькой. С таким же восхищением и предвкушением я ждала праздников.

Но все хорошее рано или поздно всегда заканчивается. Вот и мы вернулись к дворцовой площади с первыми рассветными лучами, напугав парочку лошадей и зазевавшегося кучера.

Последняя карета покидала подъездную дорожку.

Скатившись вниз по на удивление гладкому крылу, я едва устояла на ногах. Мышцы все же одеревенели, и следовало немного размяться, чтобы добрести до своих покоев, в которые я пока возвращаться не планировала.

Ощутив крепкие объятия, я решила не смущаться и не устанавливать дистанцию несмотря на свидетелей.

— Можно вопрос? — спросила я, прижимаясь спиной к чужой груди, откидывая голову на крепкое плечо.

— Все что угодно, сокровище мое, — в словах мужчины чувствовалась улыбка.

— Чешуя и кожа были твоими?

Это был не тот вопрос, который я на самом деле хотела задать, но тоже, несомненно, важный. Хотя бы потому, что меня мучило любопытство.

— Не моими. Драконы меняют кожу раз в сотню лет. Что касается чешуи, то она опадает только у молодых драконов перед их первым полетом. Так мы узнаем, что дракон повзрослел.

— Занятно. Амадин, что я тебе должна за твои дары?

— Сокровище мое, ты же не это хотела спросить, — мигом раскусил меня мужчина и вдруг поднял на руки.

Утаскивали меня в сторону центральных дверей, что радовало.

— Хорошо, я перефразирую свой вопрос: какая помощь тебе от меня нужна, Амадин? И я хочу услышать правду.

Бойся своих желаний — так иногда говорила Старшая Сестра, отчитывая меня за очередной проступок. Слушая скупой, практически сухой рассказ мужчины, я все яснее осознавала, что не помочь ему просто не могу.

Он столько сделал для меня — не только в эти дни, но и в наших общих снах, что оставить его наедине с бедой для меня казалось невозможным. Тем более что помочь, судя по всему, я ему очень даже могла.

По крайней мере, должна была попробовать.

Спрятав ладони под подушку, я против воли широко зевнула. Темные тяжелые портьеры не пропускали в спальню солнечные лучи. В спящем замке стояла умиротворяющая тишина.

— Хорошо, попробуем завтра, — вновь зевнула я и таки закрыла веки, сдаваясь.

— Завтра? Сокровище мое, боюсь, ты неверно понимаешь предстоящее нам. Путешествие в мой мир не займет один день. Разрывы открываются постоянно, и из них появляются сотни тварей, в то время как земли мои несколько превосходят твои по размерам.

— Несколько — это насколько больше? — уточнила я из последних сил и ответа уже не услышала.

Но он был очень важен, потому что земли Амадина и его братьев оказались в сотни раз больше моих.

Тот, кто не боится отказаться от привычного,

Легко приспосабливается там, где другие сгорают

— И все же объясните еще раз, почему вы так уверены, что Павлиции под силу разобраться с вашими тварями, если даже вы сами сделать это не в состоянии? — придирчиво повторил Истол, уже порядком начиная раздражать меня.

Все было оговорено до него и без него, потому что я отлично понимала: отправиться вместе с драконами он мне не даст. В крайнем случае заупрямится и потребует взять его с собой, что в мои планы однозначно не входило.

Во-первых, некроманту еще предстояло долго и упорно восстанавливаться: его резерв наполнялся медленно настолько, что весь процесс хорошо, если займет месяц. А во-вторых, он нужен был мне здесь.

Я по-прежнему не доверяла галецию Браушту и с подозрением относилась к его влиянию на Амбер, а потому оставить женщину без присмотра не могла. Нет, конечно, с ней помимо других оставались Рикола, Бет и Энаро, но их власть была ограничена их обязанностями.

Напряжение за длинным столом, что располагался в общем кабинете для заседаний, с каждой минутой только росло. В беседу мужчин уже никто не пытался вмешаться: ни казначей, ни секретарь, ни министры, ни галеций Браушт собственной персоной.

Последний, к слову, явно был на стороне моего куратора, но от спора воздерживался.

— У нас разные направления силы, — терпеливо ответил дракон уже во второй раз. — Наша магия, наш огонь не берет этих существ. В своей второй ипостаси мы для них уязвимы, а в человеческой нам не хватает иных качеств, чтобы расправиться с ними раз и навсегда и заблокировать саму возможность открытия разломов. Мое сокровище способна на это.

— Но вы снова не ответили на мой вопрос. ПОЧЕМУ вы так уверены, что она на это способна?

— Галеций Вантерфул! — окликнула я мужчину, потому что спорить с ним мне уже надоело.

И слушать его тоже надоело. Ответ на его вопрос знала я, знал Амадин и совершенно точно не должен был знать никто из присутствующих. Впрочем, сам Истол обо всем как раз знал, ведь именно он нашел записи своего отца.

Уверенность драконов была повязана на том, что я являлась демоном наполовину, а значит, в теории могла управлять этими существами. А уж если помножить этот дар на дар интуита, то выходило и вовсе нечто грандиозное.