– Дамы, дамы, – вмешалась Альда, останавливая поток взаимных колкостей. – Сегодня вас ожидает нечто особенное. Признаться, я даже волнуюсь, как вы отреагируете на предстоящее, но ничего подобного мне ранее не приходилось встречать ни в одном из правящих домов. Надеюсь, после сегодняшнего вечера Даркраст запомнится вам в лучшем виде.

– Ну, для этого тебе надо будет очень сильно расстараться, милая, – с мягкой усмешкой ответила тетка. – Эта планета стоит на отшибе, и рядом не бурлит какая-либо жизнь. Признаться, удивлена тем, что вижу. Как и многие здесь, я прилетела не столько к тебе, сколько воспользоваться возможностью увидеть родню.

– Что ж, – с улыбкой приняла критику принцесса, кивнув в ответ. – Тогда, полагаю, я в более выигрышном положении. Вы прибыли сюда, ничего не ожидая, а улетите преисполненные красоты и изящества.

– Это трудная задача, – насмешливо вставила царица Рейно.

– Первое, что я узнала о Даркрасте, так это то, что этот мир умеет удивлять, – надменно произнесла хозяйка дворца.

В нужный момент на пороге зеленой пещеры появились мужчины. Правители не были столь красноречивы в выражении эмоций, ограничившись лишь вскинутыми бровями, но скрыть до конца удивление не могли. Каждый из гостей подошел к своей супруге, и гул разговоров вновь наполнил высокие стены бывшей кислородной камеры. Рядом с Альдой появился Сверр и тихо поинтересовался:

– Как все проходит?

– Пока в пределах ожидаемого, – иронично хмыкнула принцесса. – А у вас?

– Тоже, – спокойно кивнул владыка, подавая ей руку.

Едва хозяйка дворца поднялась на ноги, на пороге появился Туал, выполняющий роль распорядителя вечера, и громко произнес:

– Прошу пройти к ужину.

Хозяева вечера первыми прошли к белому залу, а за ними – гости, разбившись на небольшие группы. Вереница королей и императоров прошла к тронному плато и удивленно стала перешептываться, заметив, что их ожидают только скамьи, но столов нет.

– Возможно, какая-то заминка? – произнес кто-то из гостей. – Мы слишком рано?

Сверр и Альда спокойно прошли к своим местам и чинно уселись на общую скамью, расположившуюся в торце двух рядов из таких же сидений. Недоуменные правители так же расселись по собственному желанию и застыли, глядя на владыческую чету. Приковав к себе внимание, принцесса мягко похлопала в ладоши, и вдруг появился левитирующий стол, который занял свое место, удивив гостей.

– Хм, ты была права, – с улыбкой пробормотал Сверр, глядя на почти детский восторг собравшихся.

– А когда я была не права? – насмешливо уточнила хозяйка дворца, взглянув на супруга.

– Когда сказала, что ничего не выйдет, – напомнил владыка, подозвав служанку, чтобы ему налили вина.

– Вечер еще не окончен, – парировала Альда, также отпивая тонкий хмельной напиток из бокала.

Ужин проходил в атмосфере удивленных кивков и одобрительных улыбок. Выпившие гости стали произносить тосты, пробуя изумительные блюда и закуски. Когда трапеза прошла третью перемену блюд, а правители почувствовали себя раскованнее, из зеленой пещеры стал доноситься неизвестный ранее шум. Словно удары или нападение и тут же призывы к чему-то сменились лаконичными ласкающими нотами мелодичного перелива. Все гости застыли и едва заметили, как стол исчез, взлетая к потолку. Хозяева дворца поднялись на ноги и с улыбкой направились на звуки уже какого-то торжества, приглашая заинтересованных коронованных особ за собой.

Пройдя в зеленую пещеру, Альда со Сверром уселись на скамью, установленную на левитирующую площадку, которая легко поднялась наверх. Служанки организованно приглашали гостей на аналогичные зрительные места, уже оборудованные столиками с напитками. Платформы одна за другой взмыли вверх и распределились полукругом на одном уровне. Свет в помещении погас, оставляя лишь неясные лучи ночного неба, тускло льющиеся с потолка. Звуки стали нежными и ласкали слух замерших гостей, как вдруг в середине пещеры проявились призрачные фигуры людей. Возникла какая-то суета, проекции общались между собой без слов и мелькали то тут, то там, исчезая и возникая.

Внезапно незнакомый голос заговорил для собравшихся правителей:

– «Красавица в спящем лесу». Музыка Чайковского, хореографическая постановка Григоровича. Выступает балетная труппа Мариинского театра. Либретто: Во дворце короля Флорестана торжество по случаю крестин малютки-принцессы. Все придворные собрались поздравить короля и королеву. Нянюшки принесли колыбельку принцессы, а распорядитель возвещает о прибытии фей. Последней является фея Сирени – главная крестная наследницы. Каждая из гостий приготовила подарок, но внезапно на праздник является забытая, ужасная, неприглашенная фея Карабос. Распорядитель бросается ей в ноги, умоляя простить, но Карабос рвет на нем волосы, не желая миловать беднягу. Злая фея объявляет свою кару принцессе – вечный сон, в который погрузится малышка, уколов себе пальчик. Все в ужасе, но выступает фея Сирени, не успевшая преподнести свой дар. Она склоняется над колыбелью и обещает, что появится прекрасный принц и поцелуем разбудит принцессу ото сна, и она будет жить радостно и счастливо.

Переводчик в каждом застывшем ухе подсказал сюжет, который вдруг развернулся перед гостями. Величественный король вел под руку прекрасную супругу, а за ними появились и озвученные няньки с колыбелькой. Все были торжественны и горды, вздергивая носы под не менее громкую «музыку» и уселись на места, став отражением тех, кто в данный момент изумлялся первой в галактике балетной постановкой. Внезапно звуки стали нежными и легкими, а вслед за этим в пещеру Даркраста впорхнули грациозные «феи».

Общий вдох восхищения не смог удержать ни один зритель, наблюдая за невероятным триумфом красоты, волшебства и музыки. Хоть Альда и успела насладиться этим чудом днем ранее, но и сейчас она, не отрывая взгляда, наблюдала за быстрым мельканием стройных ножек и чарующими движениями рук восхитительных «фей», кем бы они ни были. Едва дыша, все гости в едином порыве наблюдали за чествованием малышки, когда внезапно музыка сменила тон и в центр буквально ворвалась та самая Карабос, разрушив прекрасный праздник. Черная фея была дерзка и сурова, грозя клюкой и танцуя свою причудливую партию. Даже без оглашенного ранее сюжета, по движениям и переливу музыки зрители понимали, о чем идет речь, сопереживая королевской чете. Матушка малышки тревожно заламывала руки, моля Карабос о пощаде, а король, сохраняя достоинство, отводил супругу в сторону. Феи защищали крестницу, выстраиваясь в ряд между малышкой и черной гостьей, но той все нипочем – она совершила задуманное, укатив на своей примитивной повозке. Воздушная проекция самой грации и изящества в нежно-лиловом наряде танцевала перед зрителями, успокаивая и вселяя надежду одним движением рук. Все краски и лица померкли, а музыка сделала громкий аккорд, завершив сцену праздника.

Голос из голограммы поведал еще часть сюжета, и волшебство танца вновь продолжилось, искрясь и завораживая звуками незнакомой мелодии. Короли затихли, а королевы забыли о нарядах и украшениях, пока призрачные девушки кружили перед ними, легко взмывая и оседая на тонких ножках, изящно покачиваясь и стремительно порхая, повинуясь мощной энергии музыки, обволакивавшей все вокруг. Эти звуки пульсировали, отдаваясь в каждой живой клеточке, и захватывали дыхание, заставляя сопереживать призрачным гостям из неизведанного мира.