Я закусила нижнюю губу почти до крови. Почему, почему мне вдруг захотелось зарыдать? Почему в глазах закололо? Почему я едва могла сдержать всхлип? Он ведь всего лишь признался, что любил меня…

Что все еще любит меня.

Но у меня было столько вопросов. Пусть он не переставал меня любить – а я не переставала любить его, – это ничего не меняло.

– Ты позволил мне думать, что у вас с Амандой что-то есть.

Он пожал плечами.

– Я ревновал. И злился. Мне было так больно из-за нашего разрыва, Эль. И ты так о ней отзывалась, что я подумал… Я подумал, что ты не поверишь, будто мы просто друзья.

– Ты хранил от меня секреты, Ной. Тот телефонный звонок… раз ты говорил с Амандой не про свидания, то в чем тогда, черт побери, дело?

Ной покраснел и занервничал. Он переступил с ноги на ногу и снова зарылся пальцами в волосы. Казалось, он сейчас заплачет.

И да, я, конечно, очень злилась, но после такого моментально остыла.

– Ной? – Я легонько дотронулась до его руки.

Он подпрыгнул, явно этого не ожидая, словно я его током ударила.

– Я заваливал предметы, – наконец признался он. – Чуть не вылетел из футбольной команды. Дико нервничал. В школе учиться было легко, но в универе… не особо, и я так переживал, что это вылилось в настоящую катастрофу. Аманда мне очень помогла. Она знала, потому что видела мои оценки. И мы ведь были партнерами по лабораторным. Мне было… стыдно о таком рассказывать. И я не говорил тебе о наших с ней занятиях, потому что тогда мне пришлось бы объяснять, почему я так много учусь.

Меня словно молнией ударило.

Теперь все стало ясно. Особенно после того, как Ной рассказал, сколько усилий ему пришлось приложить, чтобы соорудить вокруг себя образ плохого парня. И как я раньше об этом не подумала…

– Тебе не стоило бояться, – прошептала я. – Я бы никогда не назвала тебя глупым. Никогда. Почему ты мне не сказал?

– И это бы изменило что-то?

– Да! – воскликнула я, а потом понизила тон. Я ведь не хотела перебудить всю округу. Пришлось снова смаргивать слезы.

– Ной, я… Перед тем как мы расстались, ты почти со мной и не разговаривал. Менял тему, когда речь заходила про занятия, и я думала, что ты просто что-то скрываешь от меня. Что я тебе больше не нужна. И тогда я не понимала, в чем дело. Я испугалась, Ной. Я подумала, что мы отдаляемся друг от друга, и ты меня больше не любишь, и… Когда ты отказался объяснять тот телефонный разговор, я подумала, что дело в Аманде. Только это казалось разумным.

– Прости, – прошептал он. И я вдруг поняла, что в его глазах застыли слезы.

Одна из них скатилась по его ресницам и разбилась о щеку. Ной сглотнул.

– Прости. Я должен был тебе рассказать. И про универ, и про Аманду… Я знаю, что ничего между тобой и Леви не было, но я зачем-то убедил себя, что ты именно поэтому рассталась со мной, и на День благодарения я…

Ной замер. Я сделала шаг вперед.

– Какой же ты идиот, Ной Флинн.

Он фыркнул, и я вытерла его слезы.

– Зато мой идиот.

Я не поцеловала его. Я ждала и чувствовала себя пружиной, готовой вот-вот распрямиться.

И когда он сам поцеловал меня, внутри меня что-то заискрилось.

Ной целовал меня нежно, но настойчиво, и обнимал все крепче. Я зарылась пальцами в его волосы.

Я думала, что помнила, каково это – целоваться с Ноем Флинном. Но те воспоминания меркли в сравнении с реальностью. Я не ошибалась: с Ноем мне было куда приятнее, чем с Леви. Я словно сгорала изнутри, но мне это нравилось. Я провела пальцами по его лицу, снова зарылась в волосы, вернулась к рукам… Когда я целовала Ноя Флинна, я чувствовала себя живой.

Потом мы остановились, и я прижалась к нему. Ной обнял меня крепче.

– Я люблю тебя, – прошептал он быстро, словно боялся упустить момент; это же читалось в его взгляде, будто одних только слов было недостаточно. – Я облажался. Нужно было сразу с тобой поговорить. Я все понял. Я все испортил. Но я так боялся потерять тебя, что сделал все только хуже.

Я засмеялась.

– Но это я тебя бросила. Я боялась, что ты найдешь кого-то получше и забудешь обо мне. И я тоже не хотела тебя терять. Но так сильно испугалась, что сделала все только хуже.

Ной фыркнул – его дыхание обожгло мне нос. Я прикрыла глаза, уткнулась ему в плечо и глубоко вдохнула.

Его запах совсем не изменился. Это по-прежнему мой Ной.

Я чуть склонила голову, чтобы хорошенько его рассмотреть.

– Я тоже все еще люблю тебя, Ной Флинн. На всякий случай. А то вдруг ты сомневаешься.

– Так…

– Так.

Он поцеловал меня – на этот раз просто слегка клюнул в губы. Но даже от этого мое сердце готово было выскочить из груди.

– Если ты не хочешь сойтись снова, я понимаю. Да, вдали от тебя мне плохо, и я скучаю по тебе постоянно, но я не хочу быть ни с кем, кроме тебя, Эль. Если для тебя это слишком сложно, я пойму. Ты только скажи.

– Я думаю…

Господи. А о чем я думала? Я так сильно скучала по Ною, когда он уехал. Но…

Но как бы я ни старалась забыть его, я так и не смогла этого сделать. Вообще.

Я не хотела потерять его, но, может, я поступила правильно, когда бросила его. Вдруг нам не суждено быть вместе. Вдруг мы просто зря тратим свое время…

Но когда я смотрела Ноя, то не чувствовала этого. Он держал меня в своих объятиях, и мне было хорошо и спокойно. Я понимала: мое место здесь, рядом с ним.

И я улыбнулась ему.

Ной чмокнул меня в нос – кажется, уже в миллиардный раз. Как же от него классно пахло.

– Я вернусь после экзаменов, на Рождество. Осталось меньше месяца. Прилечу сразу же.

– Ты уж постарайся. – Я снова потянулась за поцелуем.

Мы пытались нагнать те недели, которые потеряли. Прошлой ночью он зашел ко мне, и мы проговорили обо всем на свете. Мы прилегли на диван, а когда я уснула, Ной гладил меня по волосам и крепко обнимал.

Я ощущала, как сильно он меня любит. Почему я вообще в нем сомневалась? Что заставило меня думать, будто он завел кого-то на стороне?

Отец проснулся около восьми и не особо удивился, когда застал нас с Ноем. Сказал только:

– Что будете на завтрак? И, Ной, смотри не опоздай. Тебе скоро в аэропорт.

Когда Ной ушел, я рассказала все отцу. Он вздохнул и произнес:

– Не пойми неправильно, Ной, он… хороший, умный парень. И я знаю, что ты его любишь. Но мне так понравился Леви…