Ансельм нерешительно кивнул:

— Пещеры… пещеры летучих мышей. Можно спрятаться там…

— Сделайте это немедленно. — Шеф показал на деревянную лесенку. — И заберите свой Грааль. За него, между прочем, заплачено тремя человеческими жизнями. Надеюсь, для вас эта цена не слишком высока.

Шеф повернулся кругом и заговорил другим тоном:

— Что касается нас, Квикка, ты помнишь, как Бранд сказал, что мы спустимся с гор быстрее, чем поднимались? Собери наш обоз, загрузи мулов, не забудь взять Толмана, и возвратимся к кораблям как можно скорее. Конница императора уже в пути, и я хочу опередить ее.

— А когда вернемся на корабли?

— В путь, едва Хагбарт поставит паруса.

Ансельм и Квикка начали отдавать распоряжения, толпа потихоньку рассосалась. Шеф отошел в сторонку, устало присел на стенку деревенского колодца, потянулся за ковшом, который бросил на землю два дня назад. Через несколько мгновений он обнаружил рядом с собой Свандис, ее порванное белое платье было уже аккуратно зашито.

— И что же бог еретиков дал тебе в обмен на жизнь мальчишек? — спросила она. — Деревянную лесенку? Или вы со старым дураком пожертвовали детьми напрасно?

Шеф вяло удивился: почему люди считают, что они могут чем-то помочь, задавая подобные вопросы? Как будто он сам не задумывался над ними. Если богов вообще не существует, о чем неустанно твердит Свандис, что ж, тогда и впрямь все было напрасно.

Освободившись от хлопот, к ним приблизился Ансельм. Он преклонил колени перед молодым королем:

— Ты спас нашу реликвию, и мы должны возблагодарить тебя.

— Я спас ее, потому что вы похитили Свандис. Думаю, вы все еще должны мне кое-что.

Ансельм помялся:

— Золото?

Шеф покачал головой:

— Знания.

— Мы рассказали все, что нам известно про огонь.

— Кроме золота и Грааля, мы вынесли из крепости книги. Истинные Евангелия, как назвал их Ришье. Почему вы не откроете их миру, как христиане поступают со своими Евангелиями?

— Мы верим, что знания — только для мудрых.

— Что ж, возможно, я достаточно мудр. Дайте мне одну из ваших книг. Иудеи, христиане и мусульмане — они все смеются над нами, людьми Пути, и говорят, что мы не люди Книги. Так что дайте мне вашу священную книгу, книгу с подлинным вероучением Иисуса. Возможно, после этого к нам станут относиться серьезнее…

«Книги только для посвященных, — подумал Ансельм. — Писание недостаточно лишь прочитать — его нужно объяснить так, чтобы даже невежда не смог понять превратно. У нас только три экземпляра, и наш закон запрещает сделать больше. У варварского короля здесь тридцать человек, вооруженных непонятным оружием. Он, если захочет, заберет все книги и Грааль заодно. Из-за нас погибли его мальчишки. Лучше его не злить».

— Я дам книгу, — неохотно сказал Ансельм. — Но сможешь ли ты прочитать ее?

— Если я не смогу, прочтет Соломон. Или Скальдфинн. — И Шеф вспомнил английскую пословицу: — Истина сама себя покажет.

«Что есть истина?» — подумал Ансельм, вспомнив слова Пилата в христианском Евангелии.

Но не осмелился ничего сказать.

— Итак, мы упустили прокля… священную реликвию из-под самого носа, — прорычал император.

Он провел неспокойную ночь. Спать мешали не столько крики, доносившиеся из палатки, где делал свое дело Эркенберт, сколько собственные мысли Бруно. А потом все утро поступали донесения о разных неприятностях, в основном о дезертирстве. Его перепуганные войска рассеялись по округе.

— Да, — подтвердил черный дьякон.

Он не боялся гнева императора. Знал, что даже в самом дурном настроении Бруно сохраняет умение судить по справедливости. За это люди императора и любили его.

— Ладно. Скажи мне самое худшее.

— Эта штука, Святой Грааль, как назвал ее мальчишка, была здесь, глубоко под землей. Мы уже почти добрались до нее. Твой соперник, единый король, тоже побывал тут. Мальчишка описал его безошибочно. Огни в небе, как я и угадал, были всего лишь отвлекающим трюком.

Император кивнул:

— Я не забыл своего обещания, и место во главе бывшей епархии Вульфхера все еще вакантно. Дальше.

— Трюк удался. Пока дозорные возились с переполошенными франками, враги проникли в крепость по тайному ходу. Добрались до святынь своего еретического вероучения, в том числе до Грааля, — а это, как ты и предполагал, лесенка. Мальчишка не знает, почему она священна.

— Как они выбрались оттуда?

— Мальчишки к тому времени уже не было с ними. Он ударился в панику, и его схватили бдительные часовые.

Император снова кивнул, решив не наказывать, как собирался, Вольфрама и его людей. Успех отвлекающего маневра — не их вина, они даже не глазели на огни — по крайней мере, не больше, чем сам император. И позже эти воины оказались достаточно бдительны.

— Он не смог объяснить, как выбрались остальные. Но было одно обстоятельство, которое он пытался скрыть от нас. — Тут Эркенберт замялся. Может, император и справедлив, но здесь речь шла все-таки об унижении. — Под конец мальчишка решил рассказать все, поскольку понял, что от его признаний уже ничего не зависит. Его друзья уже выбрались из крепости. Он видел, как они прошли мимо нас.

Император сощурился и выпрямился на походном табурете.

— Шеф не мог этого сделать. Ни один одноглазый не пройдет мимо меня, не привлекая очень пристального взгляда.

Эркенберт потупился:

— Его привязали к лесенке, и она была похожа на носилки. Ты сам приказал Тассо вытолкать калек за ворота.

Последовало долгое молчание. Наконец Эркенберт поднял взгляд. Не замыслил ли император одно из своих жестоких самонаказаний? Но тот смотрел на острие своего меча.

— Я его держал у самого горла этого человека, — бормотал Бруно. — Он, как девственница, был уже в моей власти. Оставалось только воткнуть меч. И я этого не сделал. Говорю тебе, Эркенберт, мое доброе сердце меня погубит. Так всегда жалеючи твердила моя матушка. — Он усмехнулся. — Значит, они прошли мимо нас. И разумеется, убежали в горы. Придется их преследовать. И разумеется, вся проклятая конница разбежалась, или дезертировала, или отправилась поить лошадей, или что там еще. Но я своего добьюсь. Ладно, Эркенберт, найди мне проводника из местных.

Маленький дьякон не двинулся с места.

— Не обессудь, государь, но я прошу подумать еще раз. Грааль, конечно, уже далеко в горах, его поиски могут оказаться очень трудными. И разве это сейчас самое важное? Твой соотечественник, капеллан Арно, который ныне на службе у папы, учил меня всегда находить на войне Schwerpunkt, ключевой участок атаки или обороны. Не думаю, что сейчас этот участок в горах. Вероятно, он там же, где единый король. Или там, куда единый король направился.