– Про сияние? Пожалуй. Да, он что-то такое упоминал.

– А про то, что, если коснуться этих голограмм, ими можно обжечься?

– Как интересно, что вы назвали эти видения голограммами, – слегка оживился Ориус. – Видите ли, я человек науки. И разговоры про богов, если честно, меня пугают. Я никак не могу найти достаточной фактической базы, не могу обосновать хотя бы для самого себя, что значили записи деда. Не мог же он и правда видеть великих… Поэтому предположение о том, что видения были не чем иным, как голограммами, мне очень импонирует.

– Вы не думали, что это «Глаз ворона»?

Ориус моргнул.

– А вы, молодая особа, неплохо осведомлены.

– К нам на занятие приходил человек из «Глаза ворона». Предлагал поучаствовать.

– Ах вот оно что. Видите ли, о «Глазе ворона» я слышал не много. Знаю только, что этому проекту очень сильно помогает Квартум. Насколько я понимаю, его поддерживает госпожа Тааре.

Мора нахмурилась.

– Вообще говоря, – поправился Ориус, – она поддерживает очень многие инициативы. Наука, технологии… Она, знаете ли, ратует за прогресс.

«Ратует за прогресс». Ну конечно…

– Нам показали голограммы этого «Глаза», – сказала Мора. – Они похожи на то, что описывают отмеченные.

– Значит, вы знакомы и с другими отмеченными?

– Я видела записи.

– Интересно, где вы их взяли…

Ориус смотрел на Мору не удивленно, а скорее обеспокоенно.

– Так вы не думаете, что видения вашего деда могли быть вовсе не видениями, а голограммами, которые передавали ему отсюда же, с нашего острова?

– Логично предположить, что именно так и было. Что он видел вовсе не богов, а людей…

Мора отвела взгляд. Ориус знал не больше нее, но одно он подтвердил: метка богов – физический изъян, который каким-то образом связан то ли с видениями, то ли с голограммами, которые посылали те, кто назывался Великими. Только вот зачем они их слали?..

– У вас сохранились дневники вашего деда? Нельзя ли их почитать? – спросила Мора.

Ориус поерзал:

– Видите ли… Я передал оригинальные документы в Квартум. Копии сделать мне не разрешили.

– В Квартум?

– Госпоже Тааре…

Мора выпрямилась. Опять госпожа Тааре!

– Почему ей?

– Видите ли… – в который раз повторил Ориус. – Этим документам я в какой-то степени обязан своим положением… Долгое время я разрабатывал в этом центре питательные смеси… Занимал небольшой пост. Честно говоря, я никогда не думал, что возглавлю Центр полетов. Но… каждый квартал я должен был отчитываться напрямую перед госпожой Тааре – как я уже говорил, она принимает науку близко к сердцу.

Мора сжала губы. Ей начинало казаться, что госпожа Тааре на самом деле принимает близко к сердцу отнюдь не всю науку: и полеты, и метаголограммы так или иначе касались того, что находится за пределами острова.

– Госпожа Тааре обнаружила бумаги моего прапрапрадеда на моем столе. Питательные смеси, видите ли, отнимали не так уж много моего времени… В свободные минутки я штудировал дневники. В то время я, признаться, был ими одержим – я только-только их обнаружил. И их содержание заинтересовало госпожу Тааре. Она изъявила желание с ними ознакомиться. Забрала файлы. А потом попросила разрешения не возвращать, в обмен пообещав этот пост.

Мора кивнула. Значит, госпожа Тааре подкупила Ориуса. Но если так, те дневники – как, наверное, и записи на карте Моры – имели особую ценность. Только вот ни Ориус, ни Мора не понимали какую. А еще оставались метаголограммы – они не могли не иметь отношения ко всей этой истории.

– Так, значит, вы теперь занимаетесь полетами?

– Возглавляю Центр полетов, если быть точным.

Ориус даже приосанился.

– И вы пытаетесь поднять челноки в воздух?

– Если кратко, то именно так. Это наш главный проект. Приоритет, если угодно.

– И у вас пока успехи не очень.

Ориус шумно выдохнул, пожав плечами:

– Увы.

– Говорят, в парке нашли мертвых черепах, – не взначай обронила Мора. – Ходят слухи, кто-то очень хотел, чтобы они полетели, но ничего не вышло.

Забывшись, Ориус поднял на нее удивленные глаза и, наткнувшись на отметину, тут же отвел их в сторону.

– Простите, об этом я ничего не знаю. Все испытания проводятся здесь, на полигоне. Ни один челнок, задействованный в программе, не покидает нашей территории.

– А что с теми черепахами?

– С какими?

Ориус нервно заморгал.

– С теми самыми, которых нашли в парке.

– Простите, – повторил он. – Увы, я ничего о них не знаю. Если случается авария, то пострадавшие челноки подлежат переработке. Но в наш центр такие челноки не поступали.

– Не поступали… – эхом повторила Мора. – Я поняла. Спасибо, господин Ориус, что уделили мне время.

– Что вы, что вы… Это для меня честь. Я понимаю, что госпожа Тааре принимает в вашей судьбе особое участие…

Мору передернуло. Слова прозвучали для нее зловеще. Что на самом деле от нее нужно госпоже Тааре?

Когда Мора уходила, господин Ориус снова засуетился: открывал перед ней все двери, прикладывая свою карту за нее, а когда она вышла в переднюю, еще долго стоял в дверях, ведущих обратно в коридор, как будто никак не мог поверить, что странный, неловкий разговор и правда окончен.

Море не понравился его пристальный взгляд. Ориус непременно расскажет об этом визите госпоже Тааре, и Мора не знала, хорошо это или плохо. Впрочем, все мысли об Ориусе вылетели у нее из головы, когда она вышла в ангар. Поискав глазами черепаху, которую арендовал для нее мобус, она вздрогнула.

Из-за крупного пассажирского челнока выглядывал бродяга – перепачканное лицо, драное бурое одеяние, – и от сходства Мору так и встряхнуло. Она сразу вспомнила о том фанатике, который схватил ее на Втором кольце во время Праздника урожая и зашептал о метке. Неужели он ее преследует?.. Потом другая мысль вспыхнула в ее мозгу: может, это другой человек? Еще один из этой секты ненормальных, которые даже в богов верят каким-то извращенным способом, считая «уродов» своими идолами?..

Двери в цеха, зашуршав, захлопнулись, а Мора все стояла среди проезда. Третья мысль поразила ее куда больше предыдущих. Это же Рей! Нос с горбинкой, неодинаковые глаза, рот чуть кривоватый, как будто парень улыбался даже без улыбки… Мора бы не спутала эти черты ни с какими другими.

Это он. Тот самый Рей. Только перепачканный с ног до головы и на щеке – ссадина. Значит, его черепаха приземлилась в парке, и он уцелел. А сейчас он почему-то здесь, в этих челночных ангарах, растрепанный, возможно израненный… А еще он – незваный пришелец. Он и его Ица. И для чего они здесь, откуда они и какие преследуют цели – большой вопрос.