– Надеюсь и я, – пробормотал Мстиславский. – И каковы результаты такой работы за прошедший год?

– Приступая к выполнению высочайшего распоряжения, Ваше Величество, мы рассчитывали, в первую очередь, выявить искру у детей-бастардов. Там почти стопроцентный результат, – полковник на мгновение замолчал, воспроизводя в памяти колонки цифр, которые запомнил перед встречей. И продолжил воодушевленно. – Этого и следовало ожидать. Триста потенциальных магов, которые могут принести пользу империи, если умело направлять их по нужной тропке. У тридцати наши агенты вскрыли способности во время обучения. Причем, такое происходило настолько неожиданно, что приходилось прикладывать усилия для неразглашения факта инициации. Подписка, само собой, у руководящего состава…

– Всех на учет поставили?

– Да, теперь они проходят по особой картотеке, – подтвердил Кольцов.

– Как планируете курировать их до совершеннолетия?

– К сожалению, к каждому одаренному мы не можем приставить куратора. Людей не хватает. Но мы нашли выход. Наиболее перспективных детей стараются устроить в чужие семьи под опеку, а кого-то успешно усыновляют. Там уже легче вести кандидата. Попечительский Совет очень внимательно отслеживает жизнь ребенка в семье. По всем проблемам господин Репия активно контактирует с нами.

Император необычно громко простучал пальцами по крышке стола, обтянутой синим бархатом, какую-то мелодию. Кольцов мгновенно замолчал.

– А как там поживает наш уникум из новгородского приюта? – спросил Мстиславский. – Все ли с ним ладно? Булгаковы его не обижают?

Второй офицер с погонами майора поднял голову. Взгляд его был очень заинтересованный. На него тут же посмотрел Кольцов.

– Мой заместитель Рудаков Януш Сигизмундович как раз ведет нескольких ребят по Московской губернии. Самое тяжелое и ответственное направление, – полковник по-доброму усмехнулся. – Так уж получилось, что кураторы берут одного, максимум двух приютских, а господину майору достались аж пятеро.

– Так снимите с него нагрузку, Артем Сергеевич, – попенял император и изучающе посмотрел на вскочившего майора. – Вы же до женитьбы носили фамилию Михальский?

– Так точно, Ваше Величество, – вытянулся офицер. – Я из обедневшего шляхетского рода, проживающего в Любеке. – Женился на госпоже Рудаковой, ушел примаком в ее Род, сменил фамилию. Из-за этого у меня испортились отношения с отцом и родственниками.

– Не будем о грустном, майор, – кивнул Мстиславский с понимающим видом. – Ваш брак с Рудаковой Мариной Ерофеевной весьма удачный, судя по трем славным детишкам. Кстати, вы же знаете, с кем учится ваша дочь Илана?

– Да, с одним из моих подопечных, Викентием Волховским, – Рудаков позволил себе улыбнуться. – Даже за одной партой сидят, что весьма облегчает мне кураторскую деятельность.

– Хм, тоже неплохо, – засмеялся император. – Придется часть вашего жалования отдавать дочери.

– Так точно, надо об этом подумать, – поддержал шутку майор.

– Давайте о Волховском поговорим, – прервал мимолетную расслабленность Иван Андреевич. – Он стоит особняком в нашем проекте. До вас доводили директиву по отделу «К»? Не нужно вскакивать после каждого моего вопроса!

– Так точно, Ваше Величество! Дело Волховского выделено в особу папку, – Рудаков замялся. – Правда, я так до конца и не понял, что в нем такого необычного. Вскользь упоминается редчайший Дар с невозможностью оглашения. У моих подопечных есть точное указание на технику Дара, а с Волховским обстоит иначе…

– Увы, Януш Сигизмундович, но в данном контексте мы не можем пока обнародовать полную технику мальчика, – в голосе Мстиславского почувствовался металл. – И личная просьба. Поговорите с вашей дочерью. Если вдруг она каким-то образом узнает о Волховском нечто необычное, она не должна распространять эти сведения среди своего окружения. Вы понимаете меня, господин майор?

Рудаков побледнел, но выдержал пристальный взгляд императора.

– Я поговорю с ней, Ваше Величество, – проглотив противный комок, ответил он. – Илана – девочка умная и сообразительная. Уверен, у вас не возникнет с нею проблем.

– Не думайте, Януш Сигизмундович, что я угрожаю вам, – смягчился Мстиславский, понимая, какую реакцию вызвало его предупреждение у офицера. – Вовсе нет. Но в свете последних реорганизаций в нашем магическом военном корпусе мы обязаны соблюдать строжайшую дисциплину. А вы продолжайте свою деятельность. Кстати, как проходит абсорбция Волховского?

– Весьма неплохо, – едва заметно выдохнул Рудаков. Конечно, император не собирался угрожать. Но счел нужным особо предупредить. – Правда, в первые дни учебы произошел конфликт между ним и ребятами из клана Дубровских. Была попытка вызвать его на дуэль посредством оскорбления чести и достоинства. Учитывая, что Волховский проходит по делу как сирота из обедневшего дворянского рода, ему было нельзя в открытую конфликтовать с вассалом Дубровских.

– Кто это был? – поморщился император.

– Измайлов Макар, – взял слово Кольцов, опасаясь, что недавно привлеченный к проекту подопечный неверно подаст историю детского конфликта. – Обычная мальчишеская склока, в которой был мотив оскорбить Волховского за его слегка выдающуюся внешность. А заодно и прощупать его магические способности.

– Может, это и было главным мотивом? – прищурился Мстиславский. – Прощупывание Дара…

– Так и есть, – спокойно ответил Булгаков. – Мы в первую очередь выдвинули эту версию, когда получили полную картину произошедшего.

– И что Волховский? Его реакция?

– Вызов принял, но с условием обычного боя на кулаках, – тут же ответил полковник. – Без магии.

– Кто его был куратором на начальном этапе? – император, показалось офицерам, мгновенно потерял к истории интерес.

– Забиякин Мирон Афанасьевич, боевой маг, отправленный в отставку после тяжелого ранения.

– Забиякин…, - Мстиславский тоже на память не жаловался, и мог с уверенностью сказать, что об этом человеке он слышал. И не только слышал, но и награждал четырнадцать лет назад лично, прямо вгоспитале. – Орден Святого Георгия четвертой степени и Бронзовый Жезл как боевому магу. Да, я его вспомнил. Жуткое ранение, обезображенное лицо. Остров Рюген?

– Так точно, Ваше Величество! – подтвердил Кольцов. – Сейчас преподает физическое воспитание в новгородском приюте. Уже восемь подтвержденных одаренных на его счету.

– Почему он не проходил курс реабилитации у Целителей? – нахмурился Мстиславский.

– Проходил, но позже отказался.

– Причина? – удивленно вскинул брови Иван Андреевич.

– Жаловался на невыносимые боли, – пояснил полковник. – Целители провели три этапа лечения, но видя мучения мага, прекратили по его просьбе дальнейшее лечение.

– А как же медицинская капсула? Это ведь более щадящий вид лечения.