Каждый раз, кидая взгляд на бледного Володю, растерявшего всю свою жизнерадостность и общительность, она злилась на сестру. Та смогла бы поставить его на ноги за неделю, полностью вернуть к жизни. Но не хотела. Оставалось надеяться, что Оля окажется более сговорчива.

Даша вышла во двор – май расходился, становилось все теплее, деревья во дворе покрылись цветами, и сад напоминал декорации к «Алисе в Стране чудес». Даша на секунду залюбовалась. Жизнь прекрасна, а совсем скоро она будет просто идеальной.

Машину Дарья не загоняла на ночь в гараж, так как знала, что уедет рано утром. Открыла ворота и мягко выехала на улицу.

Солнце только просыпалось, транспорта на дорогах было мало, и весь путь до областного центра занял всего тридцать минут.

Даша припарковалась напротив бутика, отключила сигнализацию, вошла в магазин и плотно закрыла двери. До начала рабочего дня оставалось еще два часа.

Она любовно осмотрела изделия, выставленные на витрине. Большая часть была отведена под броские украшения вроде тех, которые вчера удалось продать провинившемуся клиенту. Народ их любил, такие изделия, как правило, разлетались первыми. Но вкусу самой Даши соответствовала лишь одна витрина – изящные изделия с бриллиантами, скромное мерцание которых было дороже самых ярких красок. Женщина открыла витрину и, чтобы скоротать время, принялась примерять изделия, в очередной раз убеждаясь, что они ей удивительно идут. Она усмехнулась, вспомнив, как ей пришлось тяжело работать несколько лет, во всем себе отказывая, чтобы накопить достаточно денег и заказать мастеру первые украшения. Все не зря. Зато теперь в ее распоряжении целый магазин.

Первый звонок раздался в семь пятьдесят утра. Звонила Наташа. Она не сможет сегодня выйти на работу – все лицо покрылось волдырями, придется идти к дерматологу. Даша сочувственно поохала, старательно пытаясь сдержать рвущуюся наружу радость.

От Светы звонка не было. Может, она решила не пользоваться кремом? Совершенно немыслимо, ведь Даша подчеркнула, что хочет завтра услышать впечатления, а ослушаться начальницу в их деле было все равно что дерзить Богу.

В девять часов Света не вышла на работу. Мобильный не отвечал. Даша вызвала на работу Галю, студентку, которая время от времени подменяла кого-то из основных продавщиц, если они заболевали.

Галя приехала в бутик спустя полчаса. Даша с выражением крайней озабоченности сообщила, что собирается поехать к Свете, которая не вышла на работу. У Наташи же какие-то проблемы с лицом, и она на работу сегодня не выйдет. Даша принялась расписывать Гале, как ужасно корит себя за то, что подарила вчера девушкам два крема, но их все так хвалили, так хвалили.

– «Живая косметика»? – моментально сориентировалась Галя, вызвав наивным возгласом странные чувства в Даше. Горечь и триумф. Последнее все-таки победило. Чем выше сидишь, тем больнее падать, Виринея. И скоро ты в этом убедишься.

– Да, именно, – подтвердила она, – а ты его пробовала?

– Не, мама купила, очень довольна, говорит, морщины разгладились, – охотно поделилась девушка.

– Действительно разгладились?

– Ну не знаю, я так не приглядываюсь, – пожала плечами девица, находящаяся в том нежном возрасте, когда все женщины за тридцать кажутся экскрементами мамонта.

– А Наташу вот обсыпало, – пожаловалась Даша, – поеду Свету проведаю.

– Хорошо, я тут за всем пригляжу, не переживайте, – заверила Галя, удаляясь в подсобное помещение, где хранилась ее собственная униформа.

Сгорая от нетерпения, Даша села за руль джипа и спустя пятнадцать минут тормозила на окраине города среди обшарпанных пятиэтажек. Адрес Светы она хорошо знала (всегда тщательно проверяла тех, кого подпускала к своим сокровищам). Заехав на клумбу, Даша вылезла из машины и решительным шагом направилась к подъезду девушки, потянула на себя дверь.

Внутри было на удивление опрятно, чувствовался недавний ремонт. Ни намека на крыс и кошачью мочу. Даша поднялась на второй этаж, позвонила в аккуратную дверь, обитую черным дерматином. Никакого ответа. Она постучала – тишина. Недолго думая, Даша позвонила в квартиру соседки. Послышались шаги, и дверь открыла пожилая женщина в слишком теплом для жаркой весны халате. Выжидающе уставилась на Дашу.

– Я Свету ищу, она не вышла сегодня на работу, – заявила Даша.

Женщина поднесла руку к сердцу.

– Ох, Светочка, вот так вот молодая, красивая, а если что случится, так никто и не узнает, – запричитала она.

– Что случится? – грубо перебила ее Даша. – Что со Светой?

– Так «Скорая» забрала! Она ко мне вчера вечером постучала, я глазам своим не поверила – все лицо раздулось, как будто в улье ночевала, горло тоже, задыхается, я врачей вызвала. Так эта «Скорая» пока приехала, она аж синеть начала и говорить не могла. Я думала, у меня в коридоре и помрет. Такую «Скорую» только за смертью и посылать! – вывалила на Дашу поток информации соседка.

– Она в больнице?

– Ну так где же ей еще быть?

– А после чего это случилось?

– Так вроде лицо какой-то дрянью намазала, и такая реакция. Нет на них Сталина, совсем распоясались, никакого контроля! – возмутилась тетка.

– Случайно, не «Живой косметикой»? «Виринея» крем назывался.

– Во-во, он самый вроде, – наморщила лоб соседка. – А что?

– Да вот уже вторая пострадавшая, – с трудом скрывая злорадство, сообщила Даша, – и все от этой «Живой косметики».

– Ой, спасибо, что сказали, буду аккуратней. Надеюсь, Светочка поправится.

Попрощавшись со словоохотливой женщиной, Даша сбежала по лестнице. Казалось, за спиной выросли крылья. Она набрала номер Гали:

– Галочка, предупреди маму, от этой косметики люди попадают в реанимацию. Свету вчера «Скорая» забрала, бедняжка в тяжелом состоянии. Я сейчас поеду в больницу, узнаю, как она. Что? Да, конечно, можешь и в соцсетях об этом написать, – дала свое благословение Даша.

Закончив разговор, она села в машину и выехала со двора. Последний визит – в родное село, – и задачу можно считать выполненной.

После ухода адвоката Борис внимательно выслушал доклад Анатолия. Все пошло не так, как он предполагал. Ни с кем, кроме Машеньки, он так далеко еще не заходил и не ставил на кон столь многое. Девица или набивала себе цену, или действительно хотела стать образцовой женой и матерью.

– На мужиков не ведется, договором пыталась кинуть в меня, собрала вещи и ушла из квартиры, – кратко изложил Анатолий.

– Куда? – поинтересовался Борис.

– К матери.

– Вот оно что, – протянул Борис. С того памятного вечера, когда Машенька сообщила о своей беременности, они больше не виделись.

Наутро Борис уехал в офис, а затем велел перевезти свои вещи в загородный дом. Но чем больше он думал о поведении девицы, тем менее отвратительной казалась ему мысль о женитьбе. В принципе, за год Маша насидится дома, наиграется в мать и домохозяйку, снова захочет блистать. Он пристроит ее в какой-нибудь сериальчик, она уедет на съемки и не станет действовать на нервы. Ребенку он наймет лучших педагогов и нянь, тоже будет при деле. В принципе, с этим можно жить. Особенно если Маша останется в квартире, а Борис переедет в дом и они станут просто пересекаться на нейтральной территории. Ну и пусть она не вписывается в деревянную дощечку. Никто не вписывается, в его возрасте пора с этим смириться.