Она подняла голову и посмотрела на Славку затуманенными глазами.

- А, это ты…

- Я был в Ольховке, у Корнеева, устал жутко. Дороги там кошмарные, чудом не застрял. Кушать хочется.

- Он что-то знает? - Ева пропустила мимо ушей последний намек.

Смирнов понял - ужинать придется одному. Хорошо, если есть что-нибудь приготовленное, которое надо просто разогреть.

- Петр Данилович меня поразил двумя вещами: своей внешностью и своим умом, - признался он. - Красивый мужчина, язык не поворачивается назвать его пожилым, делец до мозга костей, интеллектуал, игрок, сильная, волевая натура. Предрассудкам и мнимому состраданию не подвержен, умеет идти к своей цели напролом, достигать ее во что бы то ни стало. Склонен к авантюрам и риску, развлекается ими, в хорошем смысле слова беспринципен, умудрен опытом. Великолепный экземпляр, достойный быть героем как любовного, так и приключенческого романа. В дополнение ко всем прочим качествам имеет тонкий вкус, чувство юмора и светскую непринужденность манер. Галантен, как принц европейского двора, и богат, как индийский раджа. Тебе бы он понравился!

Ева заслушалась. Она оторвалась от книги, подняла голову.

- Хорошо, что я не взял тебя с собой, - вздохнул сыщик.

После такой характеристики, данной другому мужчине, просить Еву разогреть еду было бы просто неприлично. Вопиющий контраст бросился бы в глаза любимой женщине и мог привести к непредсказуемым последствиям.

- Это не пойдет мне на пользу, - пробормотал себе под нос Смирнов и поплелся в кухню. - Лучше не дразнить гусей.

Он нашел в холодильнике отбивные и картофельный салат. Поставил чайник.

- Так Корнеев рассказал тебе что-нибудь о чертеже?

Ева стояла в дверях, держа под мышкой толстый фолиант с золотым тиснением на переплете. В ее глазах светился опасный интерес. Всеслав решил добавить ложку дегтя в бочку меда.

- У него в кабинете висит портрет умопомрачительной дамы! - выпалил он. - Я засмотрелся. Рама великолепная, багет, как в залах Эрмитажа. А женщина… затрудняюсь описать: красавицей по современным канонам ее не назовешь, но… поворот головы, брови, линия лба, нос, губы - греческая богиня, римская императрица! Глаз не отведешь. Я сдуру решил, что на портрете - покойная жена Корнеева, ну и ляпнул невпопад. Ан нет!

- Может быть, это старинный портрет? - предположила Ева.

- Не похоже. Краски свежие, поверхность гладкая, без трещин, да и выбранный ракурс, стиль изображения современные. Я в живописи не разбираюсь, но думаю, что художник сознательно писал портрет, подражая мастерам восемнадцатого века. Вещь явно сделана по заказу Петра Даниловича, иначе он не повесил бы ее у себя в кабинете.

- Уж не знаменитая ли то сноха Корнеева?

- Которая пыталась его убить? - усмехнулся сыщик. - Тогда он еще и мазохист!

- Ты уверен, что покушение устроила она? - засомневалась Ева. - Откручивать колеса - совершенно не в женском духе. Во-первых, силенок не хватит; во-вторых, возня прекрасной дамы с автомобилем слишком привлекает внимание.

- Могла нанять кого-нибудь. При ее-то деньгах!

- Почему именно она?

- Мотив железный. Наследство! Существующий веками повод для убийства.

- А Хованина… тоже она? Мало ей, выходит, корнеевских миллионов? Нужен еще и клад?

- Все карты спутала госпожа Феодора, - вздохнул Смирнов. - Никак она не вписывается в стройный ряд подозреваемых. Если Нана и Олег были сообщниками, то с какого боку тут супруга Владимира? Если исчезновение жены и убийство брата - дело рук Проскурова, то Феодору тем более с этим не свяжешь. Полный нонсенс! Тупик…

- Что Корнеев сказал про план? Это тот самый, который видел Вятич?

- Представь себе, да.

Сыщик со всеми подробностями пересказал свою беседу с хозяином дома в Ольховке.

- Получается, рисунок попал к Корнеевым от монаха Силуяна? - переспросила Ева. - Я же говорила - тут пахнет многовековой тайной! И в папке Хованина план оказался не зря. В тексте с дискеты речь идет не о чем-нибудь, а именно о подземельях!

- Тогда связь Корнеев - Хованин бесспорна, - вынужден был согласиться Всеслав. - Но Петр Данилович факт знакомства с инженером отрицал и заявил, что оригинала чертежа у него нет. Во время строительства дома для Владимира обнаружились какие-то старые подвалы: все увлеклись находкой, только и говорили, что о подземельях, он вспомнил о плане Силуяна и отдал его строителям. Так бумага и затерялась. Выходит, сам Петр Данилович рисунком не дорожил и не придавал ему особого значения.

- Ты ему поверил?

Сыщик пожал плечами:

- В общем, да. Зачем ему лгать? Он назвал фамилию прораба, который руководил строительством дома в Рябинках, можно встретиться с ним, проверить. Только это лишние телодвижения! Я нюхом чую, что разгадка лежит прямо у нас под носом.

- Где? - встрепенулась Ева.

- Пока не знаю. Самое трудное будет не восстановить картину происшедшего с Наной и Олегом, а уличить преступника, доказать его вину.

- Ты знаешь, кто он?

- Он или она, не в том суть. Его придется ловить за руку! Не подскажешь, как это сделать?

Ева погрузилась в раздумья. Она закрыла глаза и сидела неподвижно, откинувшись на спинку кресла. Спрашивала у пустоты.

- Следующее убийство! - воскликнула она, распахнув свои огромные глазищи. - Вот ключ к разгадке. Надо вычислить, где и как убийца собирается расправиться с жертвой, и поймать его на месте преступления.

- Просто и гениально! - засмеялся Смирнов. - Учитывая, что мы понятия не имеем, кто преступник и кто потенциальная жертва, задача решается элементарно!

- Как это не имеем? Петр Данилович Корнеев, разумеется, и есть будущая жертва. Его уже пытались убить! Значит, постараются довести дело до конца.

Настала очередь сыщика молчать и размышлять.

- А что Корнеев сказал про буквы С и К на чертеже? - вмешалась в его мысли Ева.

- На оригинале их не было. Я думал… впрочем, неважно. Похоже, С и К - инициалы инока Симонова монастыря, Силуяна Корнеева.

Вздох разочарования вырвался из губ Евы.

- Откуда Олег узнал про Силуяна? - подумав, спросила она. - И каким образом он заполучил план?

- Позвонил Петру Даниловичу, тот сказал, где следует искать чертеж. Видимо, Хованин связался либо с Владимиром, либо с прорабом, и кто-то из них дал ему скопировать план подземелий, заодно и про монаха поведал. А буквы С и К Олег сам написал на своей копии. Возможно, ход проложен от места захоронения Силуяна.

Сыщик чувствовал: с буквами не все так просто. Следует проверить догадку, мелькнувшую у него еще до встречи с Корнеевым.

- Я тут кучу литературы перелистала, пока ты ездил, - сказала Ева. - Пыталась идентифицировать символ, описанный Олегом, - полумесяц рогами вверх. Трудно! Жаль, что он не зарисовал его. Полумесяц имеет много значений. Поскольку Хованин интересовался лабиринтами, я пробовала объединить полумесяц и лабиринт. Не получается. Знаешь, символ все же был не нарисован, а вырублен в каменном своде, возможно, грубо, примитивно. Олег мог ошибочно определить его как изображение полумесяца.