– А сколько погибло в пещерах на горе Агармыш! – воскликнула экскурсовод. – Когда любители сенсаций разнесли легенду о том, что Жанна не зря любила проводить время в горах, туда ринулись охотники за бриллиантами. Больше всего их интересовал Бездонный колодец – самая опасная пещера в окрестностях. Ее глубина сорок с половиной метров. Скажите, как неподготовленный искатель приключений спустится внутрь без специального снаряжения? Правильно, никак. В лучшем случае сломает ногу, а в худшем… Так вот, у нас этих худших случаев было очень много. Гибли совсем молодые. Молодость склонна к авантюризму.

– Вы верите, что бриллианты остались в ваших краях? – поинтересовался Сергей. Юля затаила дыхание. Ей казалось, что от этого ответа зависит успех или неуспех их дела. Дела очень важного, потому что она обещала деду… Деду, которого любила больше всех. Несмотря на то, что…

– Верю ли я, что бриллианты в Старом Крыму? – переспросила дама. – Трудно сказать, где они. Возможно, Жанна продала их еще в Париже или в Англии.

– А если предположить, что она все же захватила их с собой? – уточнила Юля.

– Если она, как вы выразились, прихватила их с собой, то они при ней и оставались, – констатировала женщина. – Дочь барона Боде писала, что Зара после смерти своей госпожи сказала священникам, что сама впервые увидела клеймо в день смерти Жанны. Значит, она ее раздевала. Если де Гаше попросила не обмывать ее только из-за того, чтобы забрать бриллианты в могилу, то Зара, естественно, их нашла. Но эта честная женщина обязательно положила их в гроб – я в этом уверена. Что касается настоящего местонахождения бриллиантов… Я понятия не имею, где они сейчас. Иногда мне кажется, если кто-то их и отыскал, то это эмгэбисты. Уж больно рьяно они вскрывали ее могилу и в этом предприятии были первыми. Когда-то, еще до того, как Луи Бертрен узнал о захоронении, местные пытались получить разрешение на вскрытие могилы, но им не дозволяли. А представителям НКВД – МГБ – КГБ все разрешалось. Так что, если я права, бриллианты либо пошли на развитие промышленности СССР либо пополнили коллекцию какого-нибудь партийного босса.

Юля и Сергей переглянулись, и Плотников подмигнул. Бедной старушке было невдомек, как близко она подобралась к правде. Да, могущественная организация, узнав об ожерелье, не могла выпустить его из своих цепких рук. Не могла, но и не завладела. Вот как бывает в жизни. Женщина кашлянула и посмотрела на маленькие часики, обхватывающие ее худое сморщенное запястье.

– Ой, заговорилась я с вами! – воскликнула она. – И не заметила, как восьмой час пошел. Что же это сторож меня не кликает? Ну до свидания, мои дорогие! – Дама с чувством пожала руку капитану и обняла Юлю. – Хорошего вам отдыха. И не увлекайтесь бриллиантами, их давно здесь нет.

Она отправилась искать по коридорам сторожа, и ее звонкий голос отдавался эхом в полупустых помещениях музея. Юля и Сергей вышли на улицу и глотнули свежего воздуха. Девушка вздохнула и улыбнулась:

– Сережа, я действительно будто побывала в девятнадцатом веке. Боже, до чего интересная история! Да, эта женщина достойна того, чтобы о ней писали романы и слагали стихи. Что за судьба, какая насыщенная жизнь!

Плотников дернул широким плечом и ухмыльнулся:

– Ты рассуждаешь как творческий человек. Я же – как мент, и, по-моему, она просто авантюристка с широким размахом. Знаешь, сколько человек с, как ты выразилась, интересной судьбой я усадил за решетку? Жанна обманула королеву, мои же клиенты пытались надуть государство на сумму, превышающую стоимость ожерелья.

– Поистине у тебя отсутствует воображение, – нахмурилась Юля, но взяла его под руку. – Хорошо, товарищ капитан, какие указания будут на завтра? Где ищем драгоценности?

– На горе Агармыш, – уверенно сказал Плотников и поежился. – Слушай, у меня такое ощущение, будто за нами следят.

Самойлова качнула головой:

– Быть не может! Каким образом он узнал, где мы? Неужели Скляров его не вычислил? Кстати, мы должны ему позвонить.

– Придем в гостиницу – позвоним. – Сергей, оглянувшись по сторонам, прижал Юлю к себе и поцеловал в холодный нос. – Замерзла? Хотел предложить тебе пройтись пешком, но теперь не знаю, уместно ли будет мое предложение.

Девушка поежилась:

– По правде говоря, к вечеру похолодало. И потом, я очень устала, извини. Хочется принять душ и залезть под одеяло.

– Согласен, – кивнул Сергей. – Странно, но у меня аналогичное желание. И паршивое ощущение, что кто-то дышит мне в спину. Берем такси, дорогая.

Он подошел к обочине и всмотрелся в темноту. Маленький городок будто вымер. Огромные звезды холодно светили с небес. Луна делала серые пыльные тротуары серебристыми, а их лица – голубоватыми, как лица инопланетян. По пустой дороге мимо него медленно проезжали машины, но ни одна не выделялась шашечками на крыше. Видимо, в такое время такси уже не ждали пассажиров.

– Черт, – выругался Плотников и повернулся к Юле: – Ни одного такси. Это что, месть Жанны?

– Если она способна разбираться, что к чему, то не должна нам мстить, – улыбнулась Самойлова. – Мы хотим вернуть драгоценности, а не осквернять ее останки. – Она закусила губу, и на щеках показались ямочки. – Дорогой, мы можем поймать частника.

– Если найдется такой отважный, – засомневался мужчина. – Сама знаешь, сколько криминальных историй показывают по телевизору. Честные простые люди боятся помогать таким же честным и простым, видя в них преступников.

– Ладно, отойди. – Юля слегка оттолкнула молодого человека и, выйдя на дорогу, подняла руку. Донельзя раздолбанный «Москвич» резко затормозил перед ней, и старческий дребезжащий голос поинтересовался:

– Куда, девонька?

– В гостиницу «Солнечный Крым», – вежливо ответила девушка и поманила жениха: – Иди уже, учись, как это делается.

Они втиснулись в узкий салон, и лысоватый старичок в ватнике задорно, будто молодой, подмигнул им:

– Неужто курортники? Рановато вроде.

– Для курортников закон не писан, – заметил Плотников, и дедок согласился:

– Это верно. В наши края ездят не только летом. И всегда ездили. На могилу Грина посмотреть, по местным музеям побродить и за бриллиантами поохотиться. Слыхали, какая у нас знаменитость похоронена?

– Слыхали, – как можно равнодушнее отозвалась Юля. – Жанна де Ла Мотт – Валуа.

– Выходит, она теперь известная особа, – усмехнулся старичок. – Раньше о ней немногие знали, в основном местные. Впрочем, и КГБ ее стороной не обошел. В пятидесятых прикатили, могилу вскрывали. Нашли чего, не нашли – черт его знает. Я тогда мальчонкой был, хорошо их запомнил, потому что старшой группы, Матвеем его звали, к моему отцу обращался. Мой отец в этих краях родился и вырос, каждую тропку знал. Ежели кто из приезжих хотел в горы пойти – к нему обращались, даже платили, правда, по мелочовке. Рублик, два – отец таксу не устанавливал.

Юля порывисто задышала. Этот старичок с расчерченным морщинами желтым лицом, заросшим белой щетиной, вдруг стал ей родным. Он видел ее деда, может быть, общался с ним. Господи, как тесен мир!