– Ага, именно поэтому ты так спешишь? – голос Тимоша был полон недоверия. Этот мальчишка все замечал! – А зачем наряжаешься?

– Я не наряжаюсь, – ответила, повязав на шею кружевной платок. – Скоро вернусь, не скучайте. Я попрошу тетушку Свэнью за вами присмотреть.

– Мы не маленькие, не надо за нами присматривать.

– Цыц! Не спорить. Если не хотите, чтобы она за вами смотрела, присмотрите за ней сами. Она женщина немолодая, может, помочь чем-то надо будет. В общем, разберетесь.

Двойняшки слаженно вздохнули, но больше не спорили.

Эмоции еще не отпустили, взбудораженная, я шагала по городу и думала, как буду объясняться. Нельзя позволить отнять мои украшения, не для того я столько над ними старалась. И семейка Беренгеров – последние, кому я могу доверять в этом деле, никого не интересует, что господин Олберт – лицо заинтересованное. Его уважают и будут слушать больше, чем меня.

Вскоре я стояла под воротами единственного, на кого могу хоть в чем-то рассчитывать. По крайней мере, хочется в это верить.

На улице завечерело, и я запоздало подумала о том, что в такое время наносить визиты не слишком прилично. Ой, ладно. В его глазах я все равно не самая высоконравственная женщина, чего уж теперь стесняться. Спасибо настоящей Таните.

Я дернула за веревку колокольчика, и через несколько минут во дворе послышались знакомые шаги.

– Госпожа Танита? – кажется, Дарен искренне удивился.

Такое чувство, что я выдернула его из душа, потому что темные влажные волосы завивались полукольцами, а на расстегнутой до середины груди рубашке расползлись мокрые пятна.

– Прошу прощения за беспокойство, я к вам по делу, – я отвела взгляд, чтобы не смущать человека. Хотя вряд ли его хоть что-нибудь способно смутить.

– Не ждал вас сегодня. Хотели взглянуть на новое поступление? Жаль, что вышла заминка. Но вы проходите, я все равно рад вам, – и шире приоткрыл калитку, пуская меня внутрь.

– Я не ради новых самоцветов, тут… такое дело, – я не знала, с чего начать.

– Интригуете, – он усмехнулся я бегло окинул меня взглядом. – Поговорим в доме.

На этот раз он пригласил меня не в мастерскую, а в гостинную. Везде мебель из темного дерева, шоколадного цвета портьеры, приглушенный свет магических светильников, камин и пушистая шкура перед ним. Уютно, просто, ничего лишнего.

Стараясь не глазеть по сторонам, я опустилась в глубокое мягкое кресло. В этот миг послышались чьи-то шаги – он живет не один?

– Господин, мне подать чаю?

Я увидела низенького крепко сбитого мужчину в фартуке. Темно-рыжие волосы с проседью были заплетены в две косы, перевитые цветными нитями, они же украшали курчавую бородку.

– Подай, Берта. Благодарю. Это моя домоправительница, – пояснил Дарен, когда та скрылась из виду. – Не любит солнечный свет, поэтому почти не выходит на улицу. А в остальном просто золото.

Надо же, это гномья женщина! Как я сразу не догадалась?

Дарен наблюдал за тем, как эмоции на моем лице сменяют друг друга с легкой усмешкой. Он не занял кресло напротив, а подтянул пуфик поближе ко мне и уселся, упершись локтями в колени. И даже в таком положении был выше меня.

– Вы взволнованы. Что-то случилось? Вас кто-то обидел? – Дарен не отводил от меня взгляда, смотрел так пристально, словно пытался забраться в голову.

– Да, случилось, – я выдержала его взгляд и стиснула пальцы в кулаки. – Кто-то написал на меня донос и обвинил в том, что я торгую фальшивками. Мои серебряные украшения забрала служба по надзору или как там ее… – от волнения я терялась и забывала слова. – И что теперь делать? В проверке будет участвовать господин Беренгер старший, боюсь, он не упустит случая утопить меня в самом начале карьеры.

Я, не тая, рассказала о визите Леорга и его желании купить секреты Малкольма, о моем отказе и нашей ссоре. За все это время Дарен не проронил ни слова.

– Ты думаешь, что Леорг в этом замешан? Он, конечно, тот еще жлоб, но не полный идиот.

Дарен снова перешел на ты, однако сейчас меня это мало заботило.

– Леорг полностью под пятой своего отца, у старикашки отвратительный характер. Как-то разговорившись, Леорг обмолвился, что отец всю жизнь его прессовал и до сих пор продолжает это делать. Бедняга ждет не дождется, когда тот уже преставится. Но это не оправдывает его грубости по отношению к женщинам, я с ним побеседую на эту тему.

– Право, не стоит, – я торопливо замотала головой. – Еще я сказала, что купила серебро у вас, поэтому оно не может быть подделкой.

– А это уже интересно.

Дарен вдруг посерьезнел. Медленно приблизился и наклонился, упершись руками в подлокотники моего кресла.

– Скажи честно, красавица. Серебро на самом деле фальшивое?

– Нет конечно! – выкрикнула я ему в лицо. – Как вы могли такое подумать?

В этот момент вернулась Бэрта. Нарочито громко прошаркала к столику и опустила на него поднос. Закашлялась, а потом также медленно удалилась.

И почему мне стало стыдно? Я не сделала ничего плохого!

– А ты, оказывается, умеешь краснеть, – раздался вкрадчивый шепот. – И очень мило сердишься.

Что ни слово, то намек. Так разговаривают и позволяют себе смотреть только на женщину, с которой точно что-то было. От Дарена несло теплом, как от печки, а от его взгляда могла вспыхнуть моя тонкая блуза.

– Что-то душно, – я помахала на себя ладонью. – Не могли бы вы так не наклоняться? Мне некомфортно. И, пожалуйста, не называйте меня больше красавицей.

– Ладно, – сдержанно ответил Дарен, выключив режим мачо-соблазнителя. – От меня-то вы что хотели? Чтобы я прикрыл ваш маленький обман?

– Я ведь сказала, что серебро настоящее. Я не лгу.

– Просто не хотите, чтобы кто-то узнал, где вы его раздобыли. Поэтому решили прикрыться мной, – он скрестил руки на груди и качнул головой. – Ай-ай-ай, госпожа Танита. Я считал вас простой женщиной, у которой нет никаких секретов. А у вас их целый воз. Может, мне стоит вас бояться и обходить десятой дорогой? Признавайтесь, ограбили кого-то?

Он точно смеется надо мной. И глаза так хитро поблескивают, и рот кривится, будто он еле сдерживается, чтобы не расхохотаться.

– Помилуй Заступница! Что вы такое говорите? На самом деле тут ничего необычного. Никаких