персы выкатили вперёд свои орудия и таким образом выдавливали русских подальше, выгадывая момент для массированной конной атаки. И только тогда послышалась канонада верстах в четырёх вперёд по фронту. Оставшиеся у Римского-Корсакова полки начали работу. Вся полевая артиллерия, если не считать за таковую купленные у Военторга небольшие мортиры, не была не взята Суворовым в быстрый переход, и теперь обиженные артиллеристы вымещали недовольство на неприятеле.

Как только командующий увидел, что большая часть персидской кавалерии стала уходить, генерал-фельдмаршал понял или почувствовал, что именно сейчас тот самый момент.

— Линией вперёд. Выстрел и штыковой натиск, — скомандовал Суворов и присел на камень, рядом с которым на большом холме находился.

Русские войска выстроились и пошли в сторону врага. Персы уже сняли большую часть пушек с этого направления, посчитав, что у них по фронту основные силы. Так что только четыре устаревших орудия разрядились по русским наступающим линиям. Потери были, но несущественные.

Персы также выстраивались в линии, у них были полки европейского образца, пусть и сильно уступающие выучкой русским воинам. Но всё же неприятелю удалось успеть встать в линии, когда двенадцать фургонов подъехали к строю персов, преспокойно развернулись и разрядили свои пушки, сразу же рванув прочь. Персы стреляли вслед, но этот огонь лишь ранил троих из обслуги мортир.

В это же время русские пехотинцы при поддержке егерей приближались к персам в линии в два ряда. Вот первый ряд присел, второй оставался стоять.

— Тыщ-ты-тыщь, — прозвучали выстрелы, и маленькие облака дыма от сгоревшего пороха взмыли вверх, соединяясь меж собой и являя русскому командующему большое грозовое облако.

*…………*…………*

Гроза нависла над Ага Мухаммед-ханом. Он всё-таки недооценил русских, подумал, что сможет изнурить северных завоевателей и после нанесёт решительный удар по ослабленному противнику. Именно так почти двести лет назад Аббас Великий побеждал несметные полчища османов. Этот великий правитель изматывал противника, а после решительно его атаковал. Получалось, значит развивал успех, нет, тогда вновь маневрировал и изнурял турок переходами.

И теперь всё персидское войско оказалось зажато в клещи, и остаётся либо сражаться до смерти, либо сдаваться в плен. Не стал бы Ага Мухаммед правителем, до сегодняшнего дня успешным, если бы покорялся судьбе и не совершал поступки.

— Тут я проиграл сражение, но война ещё не проиграна, — сказал Ага Мухаммед-хан Коджар и направил своего коня прочь.

Шах решил прорываться со стороны, ещё ночью бывшей тыловой. Там не было мощной артиллерии, а пехотные каре расформировались, и теперь русские солдаты, произведя выстрелы, устремились в штыковую атаку. Появились бреши, через одну из них и собирался прорваться шах.

Ага Мухаммед-хан, окружённый своими верными телохранителями, скакал внутри построения, более похожего за развёрнутый в обратную сторону полумесяц. Русские стреляли, умирали верные воины шаха, а правитель всё ещё стремительно убегал с поля боя. В голове правителя роились мысли о мести, он ещё самолично будет сдирать кожу с русских, пришедших на чужие земли и нарушивших уже сложившуюся систему.

*………….*……………*

— К бою! — кричал Ложкарь, обращаясь к своим военторговцам.

Прямо на обоз Военторга летела группа персидских воинов числом в пять десятков.

— Что ты будешь делать? Ну, не воевать же я сюда пришёл! — причитал Захар Иванович, спешно заряжая свой арсенал.

У управляющего Военторга было два штуцера, фузея, три пистолета. Ну, и четыре десятка конных казаков рядом расположились. О них-то и позабыл Ложкарь. Когда есаул Иван Ефимович Кондратов отправился на Дон, чтобы завести полученное за работу добро, казалось, что все казаки отправились домой. Но, нет, прибыла сотня, да и оставалось ещё три десятка станичников, и вот они сейчас также изготавливались к бою.

— Вашбродь, так это… Пальнёте по ним, а мы в сабли возьмём, да с десяток пик имеем, — предложил пожилой казак, имя которого Ложкарь так и не удосужился запомнить.

Время шло уже на секунды, потому Захар Иванович только кивнул и сам изготовился к бою, взяв первый штуцер. «Тыщь, ты-тыщь», — загремели выстрелы, и персидские всадники стали падать один за одним.

— Вперёд, браты! — закричали казаки и рванули в атаку.

Персидские всадники не собирались вступать в бой, было очевидно, что они избегают встречи с казацкими саблями.

Ложкарь уже разрядил один штуцер и промазал. Далековато были персы. Но Захар Иванович всё же взял второе нарезное ружье и прицелился. В его поле зрения попал один всадник, кажущийся более остальных разодетым в богатые одежды, а ещё он был просто на великолепном коне. Мелькнула мысль, что нельзя убивать коня, за такого скакуна можно выручить может и тысячу рублей или больше, красивое и выносливое животное, быстрое, словно ветер.

— Ох, ты ж, пошёл на службу… Воюю больше, чем торгую, — причитал Ложкарь, делая упреждение.

— Тыщь, — прозвучал выстрел, штуцер лягнул в плечо, а пуля от русской винтовки, созданной на Тульском оружейном заводе, ударила в спину персидского шаха.

Ага Мухаммед-хан вывалился из седла и кулём упал на землю. Сперва не было видно, что с ним, может, и жив остался. Но поднятая пыль оседала, а тело правителя Ирана оставалось недвижимым.

Глава 19

Глава 19

Петербург

5 декабря 1896 года (Интерлюдия)

На Дворцовой площади у Зимнего дворца бушевала непогода, насыпал снег, завывала метель, но негде было и яблоку упасть, столь много людей пришли к Зимнему дворцу. Щурясь от летящего снега и холода, два гвардейских полка, Семеновский и Преображенский, мужественно выдерживали смотр государя. При этом, мальчишки и почти младенцы, которых держали на руках их дядьки из старых солдат, мужественно, наравне с офицерами переносили тяготы непогоды. Впрочем, иного выбора у них и не было.

Между рядами гвардейцев вышагивал император, злой, возмущенный. Невысокий человек с задранным к верху носом мог показаться нескладным, от того комичным. Вот только смеяться никто не спешил. Маленький человек обладал огромной властью.

Павел Петрович был сейчас способен на самые безумные поступки. И об этом знали все собравшиеся, поэтому прятали свои глаза, стараясь ни коим образом не привлечь внимания императора. Люди знали, что нынче происходит крушение системы, которая так складно накладывалась на вольный дух дворянства и создавала возможности быстрого роста по карьерной лестнице для любого отпрыска знатного рода, вне зависимости от того, насколько этот мальчик способен к службе и образован.

Все дело было в том, что государь потребовал полного смотра самых прославленных гвардейских полков России. Мало того, император повелел предоставить ему списочный состав