Я наклонился вперед, изучая останки Конклина. Почему Томас Пирс так разъярился на него? Зачем ему понадобилось разделываться с Саймоном, да еще так жестоко?

В подвале стояла полная тишина. Сондра Гринберг была бледна, как полотно. Она прислонилась к бетонной стене и молчала. Мне показалось, что она-то уж должна привыкнуть к убийствам. Хотя к такому вряд ли может привыкнуть нормальный человек.

Я прокашлялся, и после этого заговорил:

– Он вырезал переднюю четверть черепа и произвел трепанацию. Похоже, Томас Пирс снова взялся за медицинскую практику.

С Кайлом Крейгом мы были знакомы десять лет, и почти столько же времени дружили. Какие бы сложные запутанные дела нам ни попадались прежде, никогда мне еще не доводилось видеть его настолько обескураженным и озабоченным. Расследование дела Томаса Пирса угрожало всей карьере Кайла. По крайней мере, он так считал и, возможно, не ошибался.

– Как, черт возьми, ему каждый раз удается так незаметно скрыться? – поражался я. На следующее утро мы с Крейгом встретились в небольшой закусочной в Принстоне. Еда оказалась великолепной, но я совсем не чувствовал голода.

– Вот это меня и пугает. А что самое страшное – он знает, что мы будем делать дальше. Он предвидит каждый наш шаг. Еще бы! Не так давно он и сам был одним из нас.

– А может быть, он и вправду явился из космоса? – задумчиво произнес я, и Кайл только покачал головой мне в ответ.

Остатки яичницы Крейг доедал в полном молчании, низко склонившись над своей тарелкой. Он не представлял, как комично выглядит его искаженное горечью лицо.

– Наверное, яичница удалась на славу, – решил я нарушить гробовое молчание, поскольку мне захотелось услышать еще какие-нибудь звуки, кроме скрежета вилки Кайла по тарелке.

Он бросил на меня свой невозмутимый взгляд:

– Я действительно сделал большую глупость, Алекс, и испортил все. Мне надо было брать Пирса еще тогда, когда у меня была такая возможность. И об этом неоднократно заходил разговор в Куантико.

– Ну, ты тогда бы был вынужден выпустить его через несколько часов. Ну не мог же ты бесконечно следить за ним, ища возможности застать его на месте преступления?

– Директор Бернс хотел сразу же арестовать Пирса, но я убедил его подождать. Мне почему-то казалось, что вся операция пройдет успешно. Кстати, я сам убедил в этом директора.

Я в недоумении покачал головой. Поначалу мне даже казалось, что я ослышался:

– Неужели сам Бернс был согласен на арест Пирса? Боже!

Кайл с удовольствием облизал губы, заканчивая свой завтрак:

– Да, и не только он. Дело дошло до генерального прокурора. А может, и еще выше, но мне это неведомо. Это я убедил их, что Пирс и Смит – одно и то же лицо. И мысль о том, что один из оперативных агентов ФБР является серийным убийцей, им совсем не пришлась по душе. Ну, а теперь, как мне думается, нам его уже никогда не поймать. Он непредсказуем, Алекс, и поэтому выследить его невозможно. А сейчас он попросту смеется над всеми нами.

– Не исключен и такой вариант, – согласился я. – Он действительно может бросать нам вызов за вызовом. И сейчас он чувствует, что превосходит нас во всем. Но о его поведении и привычках все же стоит подумать серьезней.

Когда я впервые услышал о запутанном и сложном деле мистера Смита, то еще тогда подумал, что между убийствами обязательно должна быть какая-то связь. Может быть, слишком завуалированная, но все же связь. Закономерность. Я прекрасно знал, что все убийства сильно отличались одно от другого и, что самое неприятное, жертвы мистер Смит выбирал чисто случайно, практически наугад. Это подтверждало предположение Кайла о том, что поймать Пирса теперь будет очень сложно. Но чем больше я задумывался над убийствами и над биографией Пирса, тем сильнее во мне крепло ощущение, что тут обязательно найдется какая-то закономерность, что, совершая преступления. Пирс выполняет какую-то особую миссию. Просто ФБР не отрабатывало эту версию. И от меня она почему-то поначалу ускользнула.

– Что ты намерен предпринять? – наконец, обратился ко мне Кайл. – Я понимаю, что ты вправе отказаться от участия в нашем деле, если захочешь.

Мне вспомнилась моя семья и Кристина Джонсон. Кроме того, пришли на память и обещания, которые я давал своим родным вот уже сколько раз. Но сейчас я не мог себе представить, как сумею бросить это дело. Помимо прочего, меня пугала мысль о том, что Томас Пирс задумает расправиться и со мной. Его реакция на случившееся была полностью непредсказуема.

– Я останусь с вами еще на несколько дней, буду неподалеку. Но никаких больше обещаний с моей стороны. Господи, зачем я все это говорю! Проклятье! – я с такой силой ударил кулаком по столику, что тарелки и обеденные приборы запрыгали по скатерти.

Впервые за все утро Кайл позволил себе улыбнуться:

– Ну, так ты поделишься со мной своими планами? Что же ты все-таки задумал?

Я медленно покачал головой. В тот момент мне и самому не верилось, что я способен на такое.

– А план мой таков, – медленно начал я. – Я возвращаюсь в Вашингтон. Это безоговорочно. Завтра или послезавтра улечу в Бостон. Мне необходимо побывать на квартире Пирса. Ему ведь очень хотелось увидеть мой дом, верно? А там посмотрим. Только, пожалуйста, придержи своих собирателей вещественных доказательств на поводках, пока я не побывал у него дома. Смотрите и фотографируйте все, что необходимо, только ничего не трогайте и не передвигайте. Мистер Смит очень любит порядок. Теперь мне хочется узнать, на что похожа квартира Пирса.

Кайл опять посерьезнел:

– Нам не достать его, Алекс. Теперь и подавно, когда он получил что-то вроде предупреждения с нашей стороны. Он станет предельно осторожным. А может быть, он просто предпочтет исчезнуть, раствориться, как это делают некоторые убийцы.

– Ну, это было бы совсем неплохо, – бодро отозвался я. – Только вряд ли такое произойдет. Есть закономерность и в его убийствах, и в выборе жертв, Кайл. Я в этом уверен. Просто мы пока не сумели ее установить.

Как говорят на диком, диком Западе, «надо обязательно усесться верхом на ту лошадь, которая выбросила вас из седла». В Вашингтоне я провел два дня, хотя они мне показались двумя часами. За мое решение участвовать в охоте на мистера Смита на меня обиделись буквально все. И Нана, и дети, и Кристина. Что ж, так тому и быть.

Я взял билет на утренний рейс до Бостона и в девять часов был уже в квартире Пирса в Кембридже. Постепенно победитель драконов возвращался к своей обычной работе.

План Кайла Крейга, заключающийся в захвате Пирса, можно было бы назвать самым дерзким во всей истории ФБР, которое обычно считается довольно консервативной организацией. Однако, учитывая обстоятельства, другой придумать было, пожалуй, невозможно. Теперь нас мучили сомнения: сумел ли Пирс выбраться из Принстона или до сих пор рыщет где-то в его окрестностях?