беспокоить. Обычно до меня так или иначе доносились хотя бы отголоски эмоций Тэймина, если он находился где-то рядом, на относительно близком расстоянии. Например, в пределах дома и сада.

Хотя, конечно, он мог и закрыться от меня... Это было вполне осуществимо с его стороны, и несколько раз я уже замечала, что при сильном желании Тэймина изолироваться ощущение его мыслей и чувств исчезало почти полностью, оставляя только слабое эхо. А вот я свои эмоции скрыть никак не могла. Ставить щиты и фильтры от мужа-диниту на мысли ещё как-то удавалось, но в сфере чувств это оказалось абсолютно бесполезно.

Но и умение Тэймина изолироваться не обошлось без побочного эффекта. Если он закрывался, то и сам не мог меня почувствовать.

– Видел, госпожа, – безмятежно ответил Чуро, ставя на стол блюдо с выпечкой из пепа, местного аналога мучных изделий. – Он вышел прогуляться в миртофельные сады за домом. Вместе со своей юной родственницей и госпожой Ней.

– В такую рань?

– Я замечал, что ваш муж, как и ваши гости остроухие... прошу прощения за прямоту, госпожа... у них ведь и правда уши странной формы, верно? – разоткровенничался старый раб в своей манере без обиняков. – Так вот спят они совсем мало. И всегда рано встают. Правда, сами на кухне хозяйничают, меня не просят ни о чем... за это им благодарность, как же старику без сна трудиться-то? Ну и сегодня. Пришли, собрали себе завтрак в пищевой бокс и отправились в сады.

– Ясно. Спасибо за тэме.

Я поднялась и машинально похлопала Чуро по плечу. Тот тепло улыбнулся в ответ, демонстрируя почти наполовину беззубые десны. Зрелище не самое приятное, но своенравный старик мне очень нравился своей оригинальностью среди космозонгов. На Земле он сошел бы за местного.

Утренний сад сверкал каплями росы, от сочной зелёной листвы веяло свежестью. Ежась от прохлады, я пожалела, что не накинула поверх своего легкого комбинезона какую-нибудь толстовку с капюшоном. Но возвращаться за ней в дом уже не было желания.

По запутанным садовым тропинкам я гуляла довольно долго, но не встретила никого, кроме десятка рабов, снующих туда-сюда с ящиками, наполненными продолговатыми белыми фруктами. Они собирали небольшие остатки поздно дозревшей миртошки.

Утомившись и продрогнув, я собиралась было махнуть на поиски рукой, как вдруг услышала тихие голоса. Совсем рядом, за полосой аккуратно подстриженного декоративного кустарника, растущего вдоль тропинки.

– Да, Тэймин, да... – донесся знакомый мелодичный голос с нежными, дрожащими интонациями, которые насторожили меня. – Но теперь всё хорошо, ведь ты свободен. А будет ещё лучше, если ты сейчас...

И Тэймин отозвался не менее странным тоном, который я никак не могла поначалу интерпретировать, мягко и ласково:

– Талла...

И оба замолчали. Но были слышны порывистые женские вздохи.

Не слишком обоснованная, но ужасающе болезненная ревность обрушилась на меня всей своей жгучей тяжестью. Сердце бешено заколотилось от прилива неизъяснимого отчаяния и на мгновение вдруг показалось, что я проваливаюсь в прошлое, в тот самый момент, когда обнаружила предательство несостоявшегося жениха, афериста Сета Хомма.

Самое ужасное сейчас заключалось в том, что Тэймин был закрыт от меня. Абсолютно непроницаем. И объяснений этому поступку в состоянии полного смятения мне не виделось.

Инстинктивное желание сбежать без прояснения ситуации было таким сильным, что я даже попятилась на несколько быстрых шагов назад по тропинке. Но всё же сделала над собой усилие и остановилась. А затем и вовсе двинулась вперёд, обходя кусты. Ноги казались такими тяжёлыми и неповоротливыми, как будто двигались сквозь толщу воды.

Ещё несколько шагов... ветки с голубовато-зелеными листьями разошлись в стороны под моими руками... я шагнула в просвет и увидела...

...как Тэймин обнимает Таллу Ней и медленно гладит по длинным серебристым волосам.

Поглощённые своими эмоциями, они меня даже не заметили. Осторожно, но решительно я принялась закрывать свое ментальное поле щитами, пока не почувствовала, что забаррикадировалась наглухо. Ведь в сущности ничего предосудительного Тэймин не делал, лишь успокаивал расстроенную чем-то девушку, и мне не хотелось из-за своей дурацкой ревности и психологических триггеров выставлять себя дурной истеричкой перед телепатами.

Но сердце отказывалось внимать доводам разума и логики, а издерганная нервная система отчаянно буксовала на выплеске негативного адреналина.

Наверное, я слишком отрывисто вздохнула, глядя на длинные красивые пальцы Тэймина, которые скользили по сверкающему серебру чужих женских локонов... потому что он вдруг резко повернул голову и окаменел при виде меня, стоящей неподвижно и безмолвно в зарослях густого кустарника, с немым вопросом в глазах.

Ментальная стена с его стороны исчезла мгновенно, испарилась без следа, словно ее и не было. Я почувствовала лёгкие прощупывающие касания мощного разума, тщетно пытавшегося прочитать мои мысли, но отлично распознавшего всё, что я испытывала при виде парочки напротив.

Тэймин переменился в лице и отстранил Таллу Ней. Она прижала ко рту руку, глядя на меня широко распахнутыми прекрасными глазами, и я осознала, что впервые вижу ее в таком эмоционально растрепанном состоянии, взволнованную и смутившуюся. Это вызывало смешанные чувства и повергало в ещё большую растерянность.

– Гайя, нет... – с болью в голосе прошептал Тэймин, когда я сделала шаг назад. – Не закрывайся от меня. Я всё объясню!

На ресницах Таллы Ней всё ещё блестели капли слёз. Словно прозрачная утренняя роса на листве. Она была такая красивая... и подходила Тэймину гораздо лучше, чем человеческая полукровка с врождённым комплексом неполноценности.

– Всё в порядке, – с трудом выдавила я, не глядя больше ни на кого. – У вас важный разговор. Не буду вам мешать.

– Гайя, подожди. Нам нужно поговорить, прямо сейчас. Ты напрасно так серьезно всё воспринимаешь.

Я выставила руки вперёд в непроизвольном защитном жесте, останавливая дернувшегося ко мне мужа, и возразила:

– Нет, не сейчас. Пожалуйста... Мне нужно побыть одной, – после чего торопливо пошла прочь.

Больше всего сейчас хотелось залезть под горячий душ и согреться, потому что холод преследовал меня по всем уровням – на физическом из-за утренней прохлады, на энергетическом из-за ментальных щитов и на душевном из-за увиденного и неоднозначно воспринятого. Никогда прежде я не думала и даже не подозревала, что эмоции способны настолько тотально затмить процесс нормального мышления. С этим надо было что-то делать, и срочно.

Сбившееся дыхание Тэймина от моих слов было слышно даже на расстоянии.

– Даю тебе час, Гайя! – крикнул он мне вслед. – И найду, где бы ты не спряталась. Обещаю!

Звучало это почти угрожающе.

До своих покоев