Тенелов кивнул с таким довольным видом, как будто мое молчание его действительно обрадовало.

– Я открою тебе тайну шанар, – он отлепился от стены и, сделав несколько шагов, развернулся и пошел в другую сторону. – После того, как предок короля Кайдена провел свою религиозную реформу, история однокрылых была утеряна. Более того, многие позабыли о самом их существовании в то время, как твои предки были заточены на Мертвой Земле. Знаешь ли ты, что твой создатель вовсе не Асим?

Я догадывался об этом. Никогда не чувствовал особой связи с богом ветра, который по легенде создал некую крылатую расу. Но темному об этом знать не обязательно. Я неопределенно пожал плечами. Мог бы говорить, ответил бы. А так пусть наслаждается монологом.

– Более десяти тысяч лет назад ваши древние предки задумали свергнуть богов, – похоже, мое безмолвие его ничуть не смущает. Глава наемников продолжил свое хаотичное перемещение по моей тесной камере. – И для этого им понадобилась сильная армия. Древние построили лаборатории, и в одной из них был приготовлен знаменитый Эликсир Трансмутации.

Я впервые поднял голову и внимательно посмотрел на главу Гильдии Хаоса. Зачем он мне это рассказывает?

– С помощью Эликсира Древние создали новое, совершенное существо. Оно и стало прародителем расы шанар. В вас есть толика крови Древних, но они все мертвы и канули в небытие. Но речь немного не об этом. Специально для войны с богами создали своего рода супершанар. Долгое время считалось, что все они были уничтожены личной гвардией Альвин, но случилось кое-что, что заставило меня усомниться в этом.

Тенелов замолчал и остановился.

– Что? – не выдержал я, с трудом разлепив пересохшие губы.

– Ты, Клауд.

Очень интересно. Я бы рассмеялся, если бы мог. Похоже, Тенелов сошел с ума, если считает, что я как-то связан с прародителями шанар.

– По легенде, у одного из выживших героев, Саргатанаса, было угольно-черное крыло, вселяющее священный ужас воинам Альвин. Прямо как у тебя, мой пернатый друг. Во время финальной битвы у Саргатанаса в руках был меч, выкованный кузнецом Древних. Кровавый Каратель, принесший смерть многим воинам и одной из дочерей Альвин. У меня есть все основания думать, что ты ключ к огромной силе. Знаешь ли ты, что за тобой охотится гвардия Альвин?

Гвардия Альвин? Я вздрогнул. Зачем такое ничтожество, как я, понадобилось Великой Прародительнице? Я видел ее изображение. Белокурое воплощение божественной силы, с огромными белоснежными крыльями за спиной, прекрасная как сама жизнь.

Тенелов рассмеялся, глядя на меня. Наверное, вид у меня и правда слегка пришибленный. Это хуже, чем оказаться между молотом и наковальней в кузнице Древних.

– Не бойся, пернатый, – подойдя ближе, он несильно хлопнул меня по плечу. – Никса укрыла тебя от ищущего взора гвардейцев. Ты нужен ей. Мы верим, что в тебе живет сила Кровавого Карателя, которая поможет разрушить оковы в темнице Богини Смерти.

Я хмыкнул. Кровавый Каратель. Они правда верят, что между мной и древним героем есть какая-то связь? Они идиоты? Я отвернулся, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Вот почему Никса обратила на меня свой взор. Без своего черного крыла я для нее был бы просто пустым местом. Она просто надеется, что я ее освобожу. Что ж, любимая, я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

Тенелов подошел совсем близко и заглянул мне в глаза. Во взгляде его на миг промелькнула жалость.

– Никса вернется в наш мир и поставит его на колени, – он усмехнулся, вызвав у меня бешеное желание выбить ему зубы и затолкать их ему в глотку. – Но ты, Клауд, этого не увидишь. Для ритуала мне понадобится вся твоя кровь.

Глава 6

Рейн Эльвин-Грим

Утром меня разбудил протяжный, режущий уши рев труб. Несмотря на бессонную ночь, я быстро вскочила, и уже через мгновение была полностью готова к бою. После вечерней дуэли и разговора с пернатым в душе образовалась странная пустота, причиняющая боль, как будто мне вырвали сердце, а потом вернули, наполненное горечью. Горечь была и во рту. Я вспомнила, как лежала без сна, слизывая с губы кровь и периодически прикладывая к ране прохладное лезвие.

Я долго не могла понять, откуда так сладко пахнет вишней и какими-то пряностями, пока не вспомнила аромат эльфов. Это моя кровь пахнет, как багряные, спелые ягоды. Моя кровь пахнет так сладко, что хочется скорее запить её водой. Но на вкус она совершенно обычная, солоноватая, с ярким привкусом железа. Наверное, я схожу с ума. Испугавшись, я оставила в покое раненую губу и постаралась заснуть.

Раньше, когда мне не спалось, я прислушивалась к шороху лагеря, стараясь выделить из общего гула голос Алекса, с его хрипловатыми, бархатными интонациями. Со временем я смогла узнавать среди прочих его шаги, тихое ржание его ездового фамильяра, его смех, полный немыслимой горечи. Я представляла себе его глаза, наполненные печалью и нежностью. Но он никогда не смотрел на меня так, никогда не замечал. До того самого дня, когда ему понадобилась беззащитная жертва для авантюры Тенелова. Лежа на пустой, холодной кровати шамана, я до мельчайших подробностей вспомнила тот день. Кажется, прошла уже целая вечность. Но нет, просто время моей новой жизни тянется бесконечно медленно, продлевая кошмар.

Интересно, смогу ли когда-нибудь смириться с тем, что произошло? Смогу ли я забыть все и начать жить заново? Хотя, какая там жизнь? Для начала её нужно завоевать. Война на дворе, беспощадная, кровавая. И я должна занять свое место в авангарде, рядом с Райвеном. Уверена, он первым ринется в бой и не позволит прикрыть себя чужими спинами.

Находясь в крепости, я наслушалась разных историй и поняла, почему меня отдали карателю. Он всегда исполнял для Кхарра всю грязную работу, ту, для которой необходимо отринуть все свои чувства и эмоции, и просто делать. За шанаром числилось несколько дуэлей, которые он выиграл, хладнокровно, но очень изощренно прикончив своих врагов. Я не стала вдаваться в подробности, насколько быстра была их смерть. К тому же все это просто слухи. Слухи и домыслы. Но даже если все это правда, какое мне-то дело?

Рев трубы повторно прокатился над стенами крепости, приглашая на общий сбор.

Надеюсь, особых следов ночной дуэли на мне нет, иначе не миновать мне расспросов Кхарра. Голова болела, и, потрогав затылок, я нащупала внушительного размера