Энндал заерзал в своем кресле. Теобальд посмотрел на него, выпучив глаза. Его улыбка стала шире:

– Не сомневаюсь.

– Вы отправитесь на рассвете. Ни отец, ни инквизитор, ни кто-либо другой не узнают об этом. Ты вернешься спокойно, как и в прошлый раз, и все будет хорошо.

– Если ты так говоришь.

– Этот секрет должен остаться между нами, Теобальд. Никому нельзя говорить…

Их всех испугал грохот. Полный стакан воды разбился о пол у ног Изольды, которая, затаив дыхание, прислонилась к дверному косяку кухни. Энндал вскочил на ноги.

– Как ты смеешь… – вздохнула она, прежде чем Кассандра подбежала, чтобы поддержать ее.

– Мама! Что ты здесь делаешь? Ты должна быть в постели! Уже не в первый раз, ты ведешь себя неразумно!

– Ты пришел сюда…

– Леди Эбрар, я…

– Рыцарь д’Имбер просто пришел попрощаться, – перебила их Кассандра, – он должен вновь отправиться в края изведанного мира. Пойдем, пусть Теобальд проводит его, пришло время для купания.

Поддерживая мать под руку, она серьезно взглянула на Энндала и брата, намекая, чтобы они ушли.

– Я не думаю, что курице нравится этот дом! – Теобальд бросился к столу и притянул ее к себе за одну лапку. Курица закудахтала и начала хлопать крыльями.

– Заткнись, или я скормлю тебя горгульям! – И, подмигнув Лиз, он добавил: – Им нравится, когда на ночь им оставляют что-то на пороге дома. Пойдемте со мной! В городе праздник, который я бы не хотел пропустить.

– Ты знаешь мой секрет, – сказал Энндал, бодро шагая рядом с Теобальдом.

Последний пробирался сквозь уличную суматоху с курицей под мышкой, словно бежал от пожара.

– Ты знал и ничего не сказал. Я не знаю, как отблагодарить тебя.

– Верни нас живыми от вуивра – для начала будет неплохо, – предложил Теобальд. – И подержи мою курицу, нужно купить овощи.

Энндал отдал курицу Лиз, которая передала ее Энею, который хотел отдать ее Оанко, но тот скрестил руки, решив не брать ее.

– Так ты знаешь дорогу? Действительно сможешь отвести нас туда? – продолжал задавать вопросы Энндал.

– Да, правда, знаю. Но если я и не сошел с ума, как Тедерик, то только потому, что никогда не оставался ночью возле озера. Сначала Роланд хотел, чтобы я был с ним, чтобы издалека наблюдать, как он нападает на вуивра, но в итоге получилось по-другому… Все самое гнилое, пожалуйста.

– Мессир, этот салат всего лишь немного испорчен.

– Спасибо, беру!

Теобальд пустился рысью, остальные следовали за ним с большим трудом. Он крикнул через плечо:

– Я спустился вниз, чтобы присоединиться к остальным до наступления темноты. Я никогда не видел вуивра. Я не могу сказать, как он нападает на свою добычу.

– Секрет вуивра в том, что он остается невидимым для нас, – сдержанно сказал Леонель Брисеиде. – Вечером придется снова рисовать.

– Даже если мы будем рисовать всю ночь, не думаю, что этого будет вполне достаточно, – сказала Брисеида.

– Но может ли Тедерик рассказать нам, как вуивр нападает на свою добычу? – спросил Энндал.

– Да, потому что он видел.

– Слишком поздно?

– У вас не более пяти минут.

– Пять минут?

Брисеида не слышала ответа Теобальда. Они только что вошли на большую квадратную площадь, где мужчины и женщины, сгрудившись вокруг платформы, поднимали кулаки, кричали и толкали друг друга в гневе.

– Нам сюда! – воскликнул возбужденно Теобальд, что не предвещало ничего хорошего.

– Курица! Я потерял курицу! – закричал Эней, нагнувшись, чтобы поискать между ног, его толкали нетерпеливые зрители.

Брисеида следом поползла среди ног в поисках птицы. Вдруг восклицания стали еще громче, и низкий голос прогремел:

– ВСЕ В СТОРОНЫ!

– Уйдите с дороги!

– Это моя нога! Смотри, куда идешь!

– СМЕРТЬ! СМЕРТЬ! СМЕРТЬ!

Брисеида поднялась как раз вовремя: ее чуть не сбили пять всадников. Среди них был Бодуэн Эбрар, его лицо было мрачным, он сосредоточился на своей цели: платформе, установленной в центре площади. За всадниками следовала повозка, которой управлял оруженосец. Позади со связанными руками следовал Тедерик, человек, которого Брисеида и Леонель видели в тюрьме инквизитора. Стоя на земле, с растрепанными волосами, Тедерик уставился на толпу, его лицо и торс окрасились в диковинную смесь зеленого и коричневого.

– СМЕРТЬ! – снова крикнул кто-то, и гнилой овощ врезался в плечо Тедерика, оставив на его бедной тунике еще одно зеленое пятно.

В негодовании Брисеида обернулась к бросавшему. Теобальд одарил ее восторженной улыбкой, приготовил второй снаряд и с силой метнул его, крича во весь голос:

– ТЫ ОДЕРЖИМЫЙ УРОД! СМЕРТЬ! СМЕРТЬ!

– Это он! Это Тедерик, мужчина, который видел вуивра! – воскликнул Леонель.

Оанко внезапно схватил Теобальда за руку, заставив его выронить салат:

– Что ты делаешь? Он же твой друг!

– Сейчас уже неважно.

– Боже мой, они собираются его повесить! – воскликнула Лиз, указывая на возвышение.

Обезумевшая толпа приблизила их к центру площади. Брисеида заметила веревку, свисающую с конца шеста в центре площадки. Человек в черном капюшоне схватил Тедерика за плечи и помог ему перебраться через расстояние между телегой и виселицей.

– Почему они вешают его? Ведь он один из тех, кто еще может рассказать нам о вуивре! – прорычал Энндал.

– Приказ архиепископа, – ответил Теобальд с дружелюбной улыбкой. – Он не был таким уж хорошим проводником, де Монтур погиб из-за него. И теперь, когда он сошел с ума настолько, что можно подумать, что в нем поселился сам дьявол, Тедерик ни на что не годен. Разве что устроить нам хорошее шоу!

– Твой отец позволит этому случиться? – удивился Эней.

– Мой отец подчиняется толпе, как любой хороший лидер.

Внезапно Теобальд поднял руку и укусил за ладонь Оанко, который все еще держал его. Индеец вскрикнул от боли. Теобальд освободился и бросился в толпу, скандируя вместе с ней:

– СМЕРТЬ! СМЕРТЬ!

– Энндал! – позвал Менг. – Мы должны поговорить с лейтенантом! Мы все еще можем остановить казнь!

Энндал попытался прорваться, но толпа вокруг эшафота была настолько плотной, что они не смогли к нему приблизиться.

– Давайте поднажмем! – предложил Леонель, со всей силы бросаясь между двумя громилами, которые ударом отправили его в полет.

Палач накинул веревку на шею Тедерика. Ему оставалось только выбить табурет, на котором стоял приговоренный. Священник попросил его подождать несколько минут – время для последней молитвы. Тедерик казался слишком ошеломленным, чтобы реагировать.