Через полчаса мы уже сидели в «Маранбоне» и наслаждалисьвосточной кухней. Текилы, к сожалению, здесь не было, так как на Востоке такойнапиток не употребляют. Ну что же, красное французское вино тоже неплохо, темболее что я люблю его дегустировать и отлично умею определять выдержку любойбутылки, этому меня научил Руслан – специалист по винам.

– Ты не хочешь мне рассказать, где ты сегодня была?

– Пока нет, как созрею, сразу расскажу.

– Хорошо, зрей. – Сашка задумался и закурил сигарету.

Через двадцать минут к нам за столик подсел мордоворот и сжадностью уставился на меня.

– Саня, ты где такую кралю оторвал?

– Там, где оторвал, больше нет, – зло ответила я.

Мордоворот посмотрел на Сашку и сказал:

– На стрелке говорят, что ты здесь с девчонкой носишься, вкоторую стреляли, мол, она у наших пацанов тачку угнала. Ты слышал, что сегодняслучилось? Весь город про это говорит.

– Что случилось?

– У тысячекоечной перестрелка была.

– Какая перестрелка?

– Ну ты даешь, я думал, ты знаешь. Из «Тойоты» былирасстреляны парень с девчонкой, молодые, лет по семнадцать. Стреляли изКалашникова, прикинь. Девчонке прямо в голову попало, все мозги повылетали, упацана из живота месиво получилось. Средь бела дня, прикинь, кругом народуполно. Но, говорят, на лавочке еще одна девка сидела, ее-то и хотели замочить,но она как сквозь землю провалилась, ни трупа, ни ее самой.

Сашка покраснел до самых ушей и с испугом покосился в моюсторону.

– И что, ментов полно было? – спросил он у своеготоварища.

– Скажешь тоже, немерено. Сейчас составляют фоторобот тойдевки, которая сидела рядом и исчезла, но ее толком никто не запомнил. Она былав кепке и темных очках. Считай, что не найдут. Никто даже ее лица не видел. Дадаже если кто и видел, то хрен скажет – зачем, по ментовкам затягают. Дураковнет, никто с милицией сотрудничать не желает.

– А тех, кто стрелял, нашли?

– Нет. Они тачку кинули, видимо, там их другая машина ждала.А та, которую кинули, вообще левая. Она, оказывается, уже сутки в угоне.

– Дела. – Сашка взял еще одну сигарету и нервнозакурил.

– Ладно, Санек, веселись, я пошел, созвонимся.

Когда этот тип удалился, Сашка пристально посмотрел на меняи спросил:

– Ну что, Яна, твоя работа?

– В смысле?

– Только не вздумай мне говорить, что ты не сидела сегодняна лавочке у тысячекоечной больницы.

– А я ничего и не отрицаю.

– Понятно. Значит, все мои просьбы не выходить из квартирытебе до лампочки. То, что ты заставила себя ждать около двух часов, ерунда.Сегодня ты просто могла не вернуться обратно. Вернее, ты не должна былавернуться. Это счастливая случайность, стечение обстоятельств.

Я достала из пакета простреленную кепку и показала Сашке.

– Знаешь, это на самом деле счастливая случайность. Мнедовелось родиться в рубашке.

Сашка покрутил кепку в руках, посмотрел на свет.

– Поэтому тебе захотелось послушать джаз?

– Не знаю, просто дурацкое настроение.

– Хорошенькое дело, ее чуть не убили, поэтому у нее дурацкоенастроение. Ты играешь с огнем, девочка.

– А что ты, собственно, переживаешь? Боишься, что менягрохнут и ты не получишь свою пятнашку? Завтра буду звонить в банк, непереживай. Жена, наверно, дома пилит, мол, где тебя черти носят. А ты ей,конечно, сказал, что зарабатываешь деньги. Успокой ее, через несколько днейприволочешь пятнашку, она облегченно вздохнет и закроет рот. Мне хорошоизвестна женская натура! Добытчик ты мой, ходишь вокруг да около. Скажи, так,мол, и так, Яна, хорош шататься где попало, а то вырубят тебя невзначай, ктомне тогда заплатит?

– Дура, ты и есть дура.

Сашка скомкал салфетку, бросил ее в тарелку с салатом, встализ-за стола и направился к выходу. Недолго думая я бросилась следом.

– Куда ты собрался?

Забежав вперед, я перегородила ему дорогу. Сашка вежливоменя отодвинул и попытался пройти, но не тут-то было, мне совсем не хотелосьего упускать.

– Я спрашиваю, куда ты собрался?

– Пошла ты к черту!

– Прости бога ради. Это все нервы. Просто я сегодня такоепережила… Знаешь, все ведь на моих глазах было. Я в яму укатилась, там иотсиделась, а затем через лес на дорогу выбралась.

– Ничего не знаю, это твои дела, меня они не касаются.

– Хорошо, тогда скажи, а кто счет будет оплачивать?Пригласил даму в ресторан, набрал всякой всячины и сбегаешь. У вас что, такпринято?

– Ах, ну если загвоздка только в этом, то сейчас заплачу, небеспокойся.

– Саш, ну хорош выдумывать, пойдем за стол. Пожалей меня, немучай. Мне и так сегодня досталось. В конце концов, я же попросила прощения.Ну, дура я, признаюсь!

Санька взял меня за руку, и мы вернулись за стол.

– Что ты делала в больнице?

– Перевязку.

– Зачем, ведь мы договорились, что вечером я привезухирурга.

– В мужской урологии лежит человек, который прилетел сюдавместе со мной. Он стрелял в меня.

– А почему именно в мужской урологии? Он что, заработалпростатит по дороге?

– Нет, ему откусили член, вернее, чуть не откусили.

– Кто?

– Я, конечно, кто ж еще.

Сашка расширил глаза и подавился хлебом. Я постучала его поспине.

– Это что у тебя – месть такая? Ты таким образомразбираешься со своими врагами?

– Нет, только с ним одним.

– А зачем ты опять к нему поперлась?

– Хотела немного попугать и собрать информацию о Касьяне.

– Попугать чем?

– Минетом.

– Что?! – Сашка схватился за живот и заржал на весьресторан. Он смеялся так сильно, что на нас стали оглядываться. – Ой, немогу, рассмешила. Я всегда знал, что ты сумасшедшая.

После ресторана мы спустились к морю, сели на песочек иобнялись. Я поведала историю знакомства с Комаром. У Сашки от смеха разболелсяживот.

– Завтра скажу ребятам, они проведают твоего Комара.

– Зачем?

– Его необходимо обезвредить.

– Он и так обезврежен.