– Мы с Давидом разберёмся, Соня. К тебе это не имеет отношения. Поняла? Не смей отказываться, если они все урегулируют.

Соня неуверенно, но кивает. Для меня этого достаточно, чтобы успокоиться.

– У меня останешься сегодня? – и вроде как хотела просто спросить, а вышло умоляюще.

– До понедельника я абсолютно свободна.

Улыбаюсь ей и жестом приглашаю пойти в сторону своего дома. Вижу силуэт Сашки у подъезда. Он все это время стоял и ждал нас.

– Ты знаешь, – с усмешкой начинает Соня, которая тоже увидела нашего друга «на посту», – Сашка сегодня на парковке клуба врезал Дэву по морде.

Удивлённо смотрю на неё, не веря услышанным словам.

– Да-да. Этот красавчик разрисован «кистью» Александра Романова. Я, честно, в этот момент ещё больше стала им гордиться.

– А зачем он это сделал?– меня обуревают двоякие чувства. С одной стороны, мне жалко и больно за Давида, всё же получить в стенах своего клуба, да ещё и от лучшего друга – это точно ударило по его эго и достоинству. А с другой, я рада, что он получил по заслугам за то, что обидел меня, и получил от Сашки, моего лучшего друга.

– Я так поняла, что какой-то вопрос они перетёрли наверху, а потом, когда Давид сбежал вниз за тобой, Саша последовал за ним, а я, увидев его выбегающим из клуба, побежала за Сашей. В итоге на парковке мы оказались втроём, и там Давид рассказал, как и что произошло между вами, и что он наговорил тебе. Сашка не выдержал и врезал ему за слова о тебе, и обо мне. В общем, он мужественно принял наказание, а потом сказал, что ему пора ехать за тобой и объяснить, но, не обнаружив своей машины, офигел. А я тогда как раз и вспомнила, что отдавала ключи тебе. Вот так мы загрузились в машину Саши и поехали за тобой.

К концу рассказа Сони мы как раз подошли к Саше. Он протянул мне ключи от машины.

– Никогда не оставляй их внутри, всегда забирай с собой.

– Хорошо.

Смотрю на него, и в груди появляется щемящее чувство нежности. Мой друг, мой брат, моя опора и защита – Саша.

– Эй, ты чего? – Романов проводит рукой по моей щеке и смахивает слезу, непонятно откуда взявшуюся. – Так, иди сюда, – забирает меня в охапку и прижимает к себе. – Дианка, слушай, мы этого дурака ещё исправим и сделаем из него человека, слышишь? Не зря же нашу тройку отец называет «садисты». Мы измучаем его, изведём, но своего добьёмся, веришь! Не надо лить слёзы, окей?

– Что ещё за «садисты»? – еле слышно из-за объятий Саши доносится вопрос Сони.

Усмехаемся с другом.

– Мама нас как-то звала к обеду, выделив, неумышленно, первые буквы наших имен. И прозвучало это примерно так: «Са(нь), Ди, Ста(с)». Отец, находившийся в соседней комнате, услышал "СаДиСты". С тех пор нашу тройку именно так и именовали.

– Что ещё за Стас?

Мы с Сашкой одновременно замерли.

Как ответить на этот вопрос, не всполошив былые раны?

Освобождаюсь из тёплых объятий.

– Он погиб. Давно. Ладно, давайте поднимемся, что ли, ко мне. Что тут стоять?

– Ди, я… Мне надо ехать. В клубе не осталось никого, а там важная вечеринка. Если будет удобно, приеду после трёх. Если нет, то завтра.

Немного обидно, что он не остался со мной, но, упрекнув себя в эгоизме, я всё же решила не показывать этих чувств другу.

– Саша, двери моего дома всегда открыты для тебя, тем более, у тебя есть запасной ключ. Кстати, моя сумочка и вещи в твоей машине остались.

Романов открыл рядом припаркованную машину и, достав оттуда все наши вещи, вручил мне в руки.

– Ладно, девочки. Сонька, смотри за Дианкой. Я приеду… э-э… скоро.

После садится в свою машину и уезжает.

Теперь все комплекты ключей у меня, надо будет один отдать снова родителям Сашки.

Мы поднимаемся наверх, входим в квартиру. Тут всё так и лежит, как я и оставила, убегая от Давида.

Горькая усмешка слетает с моих губ. Начинаю собирать с пола свои вещи. Сонька активничает, болтает о чём-то, комментирует всё вокруг.

Это заставляет меня улыбнуться. Соня, Сонька.

В эту ночь мы с Соней спали в одной кровати. Вернее, я ещё не спала и анализировала весь день, который был как положительным, так и отрицательным на события. И эти раздумья не давали мне уснуть, а она ко мне пришла со своей подушкой и одеялом, обняла и подарила успокоение. Сама не заметила, как уснула.

Проснулась из-за какого-то шума.

Соня спала. Протянула руку к телефону, чтобы понять, сколько времени. На часах было четыре утра. И светился значок сообщений.

Заглянув туда, прочла эсэмэску от Саши:

«Пьём с Дэвом. Не жди».

Всё же хорошо, что они есть друг у друга. Сегодня мне очень помогла поддержка Сони, а Дэву с переживаниями поможет Саша, чисто мужским способом. На подкорке сознания в какой-то степени ощущаю удовлетворённость, что мой отказ так задел Давида, что он решил напиться.

Чувствую какое-то даже внутреннее торжество оттого, что наша ссора ему не безразлична, а затронула за живое, заставляя страдать, как и меня.

Ощутив приступ жажды, поднимаюсь с кровати и плетусь на кухню. Шум становится громче, и когда я слышу отчётливо протяжное «Ди», то застываю со стаканом в руках.

Мне не послышалось?

Медленно подхожу к окну и открываю его.

Взглянув вниз, в изумлении прикрываю рот ладошкой. На площадке перед окном Давид и Сашка пьяные, шатаясь на одном месте, поочередно кричат:

– Диана, выходи! – требует Давид.

– Выходи, – вторит ему Сашка.

– Диана, так нельзя! – настаивает Аюнц.

– Нельзя, – вновь голос друга детства.

Заплетающимся языком Давид продолжает:

– Мы же взрослые люди, а значит, должны договариваться!

– Должны, – повторяет Романов.

– Выходи из своей башни, Ди! – зазывающе машет рукой Давид.

– Выходи, – не унимается друг.

Уверена, они меня не видят, но это так смешно. Не выдерживаю и фыркаю, пытаясь всё же удержать смех. В этот момент на кухню входит Сонька, протирая глаза.

– Что за шум? Пьянь орёт? Не думала, что среди богачей есть такое.

Ничего ей не отвечаю, тогда она подходит к окну и наклоняется вниз, чтобы увидеть представление.

И, поняв ситуацию, начинает смеяться.

– Нет, это надо запечатлеть, завтра же не поверят.

Бежит обратно в комнату, возвращается с телефоном в руках и принимается снимать парней.

А они всё продолжают выкрикивать свои пьяные бредни.