– Диана, выходи. Я всё равно не выпущу тебя в таком состоянии.

– Откуда ты знаешь, в каком я состоянии? – перевожу на него взгляд. – Ты же хотел, чтобы я села за руль, вот, – очередной раз бью по рулю, – ты своего добился! Хочу покататься.

Саша сплёвывает в сторону, видно, что он взбешён, после нервно проводит по волосам и произносит чётко и вкрадчиво:

– Диана, выходи. Надо поговорить.

Озираюсь по сторонам. В принципе, есть и второй выезд со двора, но там ворота надо просить открывать. Чёрт!

Нехотя открываю дверь и выхожу из машины. Облокачиваюсь на свою новую «малышку» спиной, руки скрещиваю на груди и с вызовом смотрю на друга.

– Что за дела, Саша? Почему не даёшь мне выехать?

Романов нервно трёт скулы, не зная, как начать разговор.

– Я жду, ну?

От нетерпения постукиваю ногой по асфальту, а ещё поглядываю в сторону своего подъезда. Если Давид уже разобрался с моим замком, он скоро должен тут появиться.

– Дэв мне всё рассказал о… вас…

Замираю.

Сейчас я не готова с Саней это обсуждать. Да, через некоторое время, возможно, я сама приду в тёплые объятия друга и расскажу про свою первую любовь, которая окончилась разочарованием.

Но это всё потом, а сейчас…

– Никаких «нас» нет, Саш. И давай закроем на этом тему. Я, – запинаюсь, пытаясь придумать вескую причину, куда мне надо «срочно» поехать в пятницу вечером, – я хочу съездить к твоим родителям в гости. Уже договорилась с ними. Так что, будь добр, пропусти, – лгу без всякого зазрения совести.

– Ди, я виноват в том, что произошло сегодня вечером.

Подозрительно смотрю на Романова. Готов ли он взять вину друга, чтобы обелить его в моих глазах? Или хочет восстановить справедливость? Но в чём может быть виноват Сашка? Бред какой-то.

– Саш, я понимаю, Дэв твой друг и всё такое, но я ничего не хочу слышать о нём, правда. Он… – перевожу дух, мне больно говорить об этом вот так, открыто, и голос срывается, а из глаз готов брызнуть очередной поток слёз, – он сказал мне всё, что хотел, и я услышала и приняла всё. Вопрос закрыт.

Отворачиваюсь в сторону. Поднимаю глаза в небо с желанием высушить не вовремя появившиеся слёзы.

– Ди! – не унимается Сашка. – Это я сказала Дэву, что ты моя девушка!

– Что-о-о? Как ты мог так ему соглать? – я не верю в то, что слышу!

– Вернее, я сказал это Киру, чтобы он к тебе не приставал, а он передал Дэву. И поэтому вся эта ситуация и произошла. Дэв разозлился, подумав, что ты решила закрутить роман с двумя парнями одновременно.

– Пипец! Конечно, ведь в это легко поверить. Я же секси детка, которая напропалую флиртует с каждым встречным-поперечным?! Да?! Саш?! Что за бред?! – уже нет сил сдерживаться, и я срываюсь на крик.

В это время возле нас останавливается машина Давида, и он выскакивает из неё.

– Саня, что ты ей сказал? Рассказал, как было на самом деле?

Смотрю за его спину и не пойму, как его тачка могла оказаться здесь?

Давид проследил за моим взглядом и, поняв, почему я так удивлена, поясняет:

– Я включил программу противоугонки. Поэтому машина заглохла на дороге. Мы боялись, что ты попадёшь в аварию, будучи расстроенной за рулём.

И переводит взгляд на друга, ища поддержки, и незамедлительно её получает:

– Да, это так. Мы когда поняли, как ты уехала, сразу начали предпринимать попытки тебя догнать и остановить.

Ах, вот почему я встала.

– Придурки, а если бы я на полосе тормознула, и сзади бы на меня налетел кто-то! Вы представляете, что бы было? Меня бы уже в ментуру забрали, ещё и дело бы завели! Тогда Соню я бы никогда не смогла к себе забрать. Вы, блин, вообще, что ли?!

Парни переглядываются и стыдливо опускают глаза. А мне от этого вида смеяться хочется, но я сдерживаю себя. Не хочу потерять фору в беседе.

– Ладно, поболтали и хватит. Саш, убирай машину, я хочу покататься.

Намекаю, что мне надо «проветриться».

– Диана, – Давид обходит мою тачку и становится рядом, – пожалуйста, давай поговорим. Я много чего наговорил тебе в клубе, но это на эмоциях. Саня, – поворачивается к Романову, – ты рассказал, как всё было?

– Да.

– Диана, – вновь обращается ко мне, но более уверенным тоном, считая, что уже полдела сделано, – пойми меня. Я только определился в своих предпочтениях и вдруг узнаю, что мой друг с тобой встречается. Я обезумел от ревности. Пожалуйста, – берёт меня за руки и сжимает их в своих ладонях, – я… Мне было так больно, Ди, что я захотел тебя ранить как можно сильнее и…

Резко вырываю руки и засовываю их в карманы брюк, сжимаю в кулачки, стараясь унять дрожь.

– Ты можешь собой гордиться. У тебя всё вышло наилучшим образом. А теперь отвали от меня. Возвращайся в свой клуб, и вообще, я не хочу больше с тобой общаться.

Разворачиваюсь и предпринимаю попытку открыть дверь машины, но Давид одним движением захлопывает её обратно. И приблизившись ко мне вплотную, негромко произносит:

– Ди, я очень жалею о своих словах. Пожалуйста, поверь.

– Мне уже всё равно Давид, – не смотрю на него, мой взгляд направлен поверх машины, боюсь своей реакции на его близость, – ты мне всё, что хотел, сказал в клубе, добавил только что в моей квартире, поверь, мне достаточно. – А после, вспомнив, с горькой усмешкой добавляю: – Кажется, это был самый долгий разговор между нами за последнее время.

Снова пытаюсь открыть дверь, но опять мне не позволяют этого сделать.

– Диана… – зовёт меня Дэв.

Его голос полон нежности, и мне так непривычно это слышать, и в тоже время я так жажду этой мягкости и чуткости от Давида. Противоречивые чувства охватывают меня. Гордость вопит не смотреть на него и не слушать этот голос, зазывающий попасть в его сети и стать безвольной, и идти на поводу своих чувств. А сердце начинает трепетать от нежности и грусти, сквозящей из этого тона, с каким Давид произносит моё имя. Чувства одерживают верх, и я перевожу свой взгляд на него.

– Диана, – вновь шепчет своим колдовским голосом Давид, – давай попробуем с начала, с нуля. Забудем обо всех наших ссорах, обидах и горьких словах. Мы оба нравимся друг другу. Хотим быть вместе. Давай попробуем вновь?

Душа рвётся к нему! Так хочется сказать «да»! И вновь ощутить себя в его объятиях, как это было совсем недавно, в клубе…

– А что насчёт той девушки, Давид, – поникшим, тихим голосом спрашиваю его, потому что, когда пришла мысль о клубе, сразу в памяти всплыла она… Перед глазами вновь возникла картинка, как Давид её целует и… Нет, не хочу вспоминать, а память, как назло, вновь и вновь прокручивает это момент в уме, её стоны… – Что ты предложишь сделать с этим?