— Сама в это веришь? Не дадут нам спокойно отсидеться. Знают ведь, мы на планете, искать будут. Рано или поздно, все равно найдут. И смысл тогда прятаться?

— Ну, мы же не без дела тут сидеть будем. Базы подучим, освоимся, разберемся, чем тут энои занимались.

— А люди?

— А что люди? Архсианцы прекрасно переносят анабиоз.

— Марго, я не об этом! — предложение симбионта категорически не нравилось.

Спрятаться, конечно, можно. Поверю даже, что ирсаи сразу нас не найдут. Но что будет потом? Оставшиеся годы провести взаперти? Жизнь предстоит долгая. Вопрос в том, какая это будет жизнь? Я бы смирилась, если бы пришлось осесть на Даркуэле, но не горсткой изгоев, запертых в бункере. Вот, если бы любимый человек был рядом, друзья, да просто люди, с которыми интересно общаться, вместе преодолевать трудности первопоселенцев, тогда другой разговор. Только кто ж добровольно откажется от родных, что остались во внешнем мире? От благ цивилизации и привычной вещей? От возможности самому выбирать собственный путь? Я и сама не согласилась бы, если б знала, куда возвращаться.

— Оба линарийских поселения уже под контролем ирсаев, а это не пираты или еще какой сброд. Нас слишком мало, чтобы сопротивляться армии ушастых и профессиональных наемников.

— А Грай? — я вздрогнула, — считаешь, с ними заодно?

— Командует «Крушителем» Дарай Хиан-Кош. Как думаешь, это совпадение? — ответила вопросом на вопрос.

— Все равно хочу поговорить с ним. Посмотреть в глаза и понять, я всего лишь часть плана или же... он не лгал тогда. Грай — не чудовище! Его чувства искренние, так играть невозможно. Если ирсаям нужен артефакт, пусть забирают! Знаю, без меня он бесполезен. И даже готова сотрудничать. на определенных условиях.

— Боюсь, этого мало, — прошептала Маргоша. — Но ты права, поговорить необходимо. — Я даже поперхнулась, не ожидая такой покладистости. — Только, уж прости, разговаривать будете не здесь. Грай не должен узнать о существовании бункера.

— Согласна, — приняла это условие. Противно, конечно, что-то утаивать от любимого человека. Но разве я это начала?

Процесс извлечения меня из управляющего кокона оказался забавным. Сначала отсоединились тонкие жгутики, вызвав щекотку и пару нервных смешков. Потом гель вдруг стал густеть, выталкивая тело наверх. Пару минут, и подо мной уже твердая поверхность. Комбез — попробовала его наощупь, — практически не ощущался и сидел как вторая кожа. И цвет под стать — телесный. Удобный, приятный к телу, но слишком уж откровенный.

Надо бы старый найти, что ли, — только подумала, как ткань потемнела, уплотнилась, принимая форму знакомого уже одеяния.

— Твою ж паленую микросхему! Марго, а предупредить? Что это за. чудо такое?

— Универсальный комбез древних, — возникла рядом голограмма, отчего я резко дернулась в сторону. Никак не привыкну к внезапным исчезновениям и появлениям. — Правда, удобная вещь?

— Правда! — буркнула, — предупреждать надо! Так заикой недолго сделаться.

— Мне срочно понадобилось быть в другом месте, но я учту. Ты как, не возражаешь, если я архсианцев до уровня Торма подтяну?

А.

— Артефакт тут не нужен. Я же говорила, медотсек для высшего состава разительно отличается от того, что на первом уровне. Да и техника классом повыше. Укрепить скелет и адаптировать организм под местные условия возможно и без использования твоей медкапсулы.

— Гм, если так, конечно. Только артефакт мне не принадлежит, сама знаешь. Его владелец Аж Фэг, если не забыла.

— Док оставил медкапсулу на «Патори»! — парировала Маргоша, — а ты, рискуя жизнью, между прочим, эвакуировала ее с гибнущего линкора. Так что, теперь она снова по праву твоя. И не спорь!

— Маргош, я тут вспомнила кое-что. А ведь Грай знал, что Аж не забрал артефакт и бросился вслед за ним. Как думаешь, заодно с нападавшими действовал или...

— Самое время узнать об этом! — голограмма моргнула, исчезая и проявляясь вновь, а на помощнице возникла черная военная униформа со свастикой на отворотах воротничка. В руках, затянутых в лайковые перчатки, девушка держала хлыст, которым многозначительно поигрывала.

— Не смешно! Что ты задумала?

— Полное ментальное сканирование, — хлыст со свистом рассек воздух, намекая, что шутки кончились.

— Сдурела? Не вздумай! Он же псион, это опасно!

— Тоже мне новость! У эноев поголовно все псионами были. Что им какие-то ирсаи, среди которых по одному псиону на сотню? Если уж ушастые нашли управу на одаренных, древние — подавно, собаку на этом съели. Грай ничего не почувствует, а мы будем уверены.

— Прекрати, я приказываю! — в глазах потемнело от злости на эту нахалку. — Ты же знаешь, я ни за что.

— А вот Грай тебя неоднократно прочитать пытался. Если бы не защита древних, расколол бы еще в первые дни на «Патори».

— Хватит! — выкрикнув, приложила пальцы к вискам и помассировала. Спорить уже устала, и бороться с собой — тоже. В этом вопросе разум и сердце никогда не придут к согласию. В мире, где каждый сам за себя, не принято беспокоиться о чувствах других. Считал бы меня ирсай, будь у него такая возможность? Да, как ни прискорбно это осознавать. Почему тогда я продолжаю мерить разумных земными мерками? Может, потому что не хочу им уподобляться?

Симбионт притих, притулившись в сторонке. Одежду она снова сменила на офисный костюм и усиленно изображала, что занята полезным делом. Помимо постамента с ложем, в белоснежном помещении располагался полукруглый тактический стол. На прозрачной столешнице отображался медотсек, в котором на кушетках рядами лежали обнаженные архсианцы. Голову каждого закрывала металлическая полусфера, и от нее вдоль тела кольцами расходились зеленые лучи. Грай находился в отдельном боксе, фиксаторы прижимали его к ложементу, голову закрывал шлем, а вся конструкция — сердцевина непонятной установки из светящихся трубок. Данные, получаемые от ирсая тут же обрабатывались и поступали на голографический экран, развернутый над столом. Мельтешение картинок и лиц указывало, что процесс в самом разгаре.

Я демонстративно отвернулась, показывая, что не собираюсь в этом участвовать. Объяснять мою позицию Марго не нужно, если найдет доказательства, тогда и позовет. Остальное — не интересует. Вру, конечно. Я бы с удовольствием посмотрела, как Грай жил раньше, что ему нравилось и чем любил заниматься. Это естественно, узнать любимого человека получше. Вот только способ подкачал. Потому и стою, скрестив руки на груди, и нервно кусаю губы. Волнуюсь, ожидая ответа, как приговора.

— Ри, — позвала Марго, — ты должна это увидеть.

— Нет, — мотнула головой, — просто скажи «да» или «нет».

— Если рассматривать только голые факты, да, виновен. Но я бы назвала нашего Заюшку жертвой. Его отец, Флай Хиан-Кош, — вот настоящий монстр. Грай никогда не хотел идти по военное стезе, любил искусство, занимался живописью, ценил жизнь в любых ее проявлениях. Это дозволялось, все-таки третий ребенок, ему не светило место главы рода. Так бы и продолжалось, пока не погиб старший брат Тхай. Тогда-то Флай Хиан-Кош и обратил внимание на младшего сына, и с того момента жизнь парня превратилась в ад. Трудно ли сломать псиона? Легче легкого, если знать, на какие точки давить. Флай знал, как знает собственного ребенка родитель. И наносил удары столь беспощадно, что однажды психика ирсая не выдержала, и он сорвался. От псионического всплеска погибло все живое в радиусе полукилометра. Слуги в поместье, охрана, жители ближайшей деревни, звери, птицы и... любимая сестра, которая оказалась не в том месте и не в то время. Думаешь, Флая это остановило? Нет, он сознательно вытравливал из сына привязанности и чувства, чтобы в дальнейшем враги не использовали слабости против него. Грай находился на грани помешательства и на тот момент счел за лучший выход разделить сознание. Внутри него обитают две личности: беззаботный мальчишка, с каким познакомилась при слиянии, и беспощадный монстр, не знающий жалости.