Покинув Элендель за несколько часов до рассвета, Вакс все время провел на ногах, но едва чувствовал усталость. В четверть пятого он приступил к действию. Уэйн должен был уже начать отвлекающий маневр, позволяя Ваксу промчаться по мягкой лужайке к особняку мэра. Он бросил пулю и толкнулся на второй этаж.

Схватился за подоконник и быстро толкнул механизм рамы, чтобы открыть шпингалет…

Окно дрогнуло, но не открылось. Проклятье. Замок оказался сложным, и одним толчком его не открыть.

Ничего. Вакс многократно увеличил вес и резким толчком сломал замок. Стекло треснуло. Вакс с силой распахнул окно и подтянулся внутрь.

Ноги шумно опустились на ковер. Внутри царил беспорядок, но свободного места хватало. На письменном столе и столиках рядом лежали кипы бумаг. В маленьком баре хранилась коллекция спиртных напитков; половина с перепутанными пробками, другая половина вовсе без пробок. Книги в шкафу тоже были расставлены невпопад; одни корешками наружу, другие внутрь, третьи вообще стояли под углом, накренившись, как сонные часовые на посту.

Комната оказалась полной противоположностью жилищу Коппера. Там все было чисто, стерильно. Здесь – обжито. В кабинете пахло тайной. Важная птица вроде Гейва наверняка имела штат слуг и горничных, выполнявших уборку по дому, но сюда их не допускали.

Очевидных улик у Вакса не было. Но лорд-мэр точно вовлечен в дела Круга и наверняка оставил следы. Где-то в городе находилась бомба, нацеленная на Элендель, и в этой комнате можно было узнать, как до нее добраться. Но где искать улики?

Вакс быстро перелистал бумаги на столе. Уэйн, наверное, разыгрывал «Бабулю, перебравшую с водкой», свою любимую уловку для привлечения внимания без стрельбы. К несчастью, в Круге хорошо знали о фокусах Уэйна и его способностях маскировки. Даже создали специального металлорожденного, чтобы противодействовать Уэйну.

В бумагах ничего важного не нашлось. Накладные с фабрики на окраине. Стопка газет с обведенными критическими статьями о Гейве. Другая, более свежая стопка без таковых. Вакс открыл ящик стола и обнаружил любопытные письма от аристократов и аристократок Эленделя.

Некоторые имена были ему знакомы – в частности, Веннис Гастинг, весьма влиятельный сенатор. Он быстро просмотрел письмо, но ничего криминального не увидел. Какие-то сделки обсуждались, но по большей части это был просто обмен любезностями.

Нахмурившись, Вакс достал из кармана другое, весьма обличающее письмо Венниса Гастинга, полученное от Мараги. Что-то не сходилось. Когда они перешли от любезностей к обсуждению уничтожения мира?

Он сунул оба письма в карман. Гейв с Веннисом были в сговоре, но это Вакс и так знал. Нужно понять, где искать бомбу. К счастью, вскоре он нашел настоящий клад. Календарь Гейва Энтроуна.

Обычно люди прячут самые важные документы и информацию. Запирают свои планы в сейфах, но при этом забывают о банальных вещах вроде календарей. Умелому сыщику порой достаточно узнать, где и когда ты бывал – или собираешься побывать. В Дикоземье ему зачастую приходилось выпытывать планы подозреваемых при помощи расспросов и допросов. В современном городе люди сами записывали для него нужную информацию.

Настольный календарь был плоским и широким. Все дни месяца помещались на одной странице и отмечались передвижным окошком. Страницы с предыдущими месяцами откидывались назад. На них Вакс обнаружил пометки, сделанные двумя разными почерками. Один, довольно корявый, судя по письмам, принадлежал Гейву. Другим, более аккуратным, вероятно, писала секретарша.

«Куча посещений какой-то лаборатории, – подумал Вакс. – Очень близко по времени к приемам здесь, в особняке. Либо эта лаборатория совсем рядом, либо до нее можно крайне быстро добраться…»

Также нашлась пометка «испытания дальности и траектории» в окружении нескольких пустых дней. Значит, для этого пришлось ехать далеко. Любопытно. Где они могли испытывать пусковые механизмы, не привлекая внимания?

Вакс услышал приглушенные крики и насторожился. Пока отвлекающий маневр Уэйна работал. Он продолжил поиски улик, но вдруг его осенило.

На календаре не было отметок о встречах после сегодняшнего дня.

У Вакса пробежали мурашки по коже, когда он взглянул на последнюю пометку. Рукой Гейва там было написано: «Они прибывают». Ржавь. Что бы это значило?

Времени на раздумья не было. Он просто вырвал листы, не беспокоясь о том, что враг узнает о его визите, и двинулся дальше. Уверенный, что на столе больше искать нечего, он попробовал старый фокус стрелков: разжег сталь.

Тонкие голубые линии потянулись от груди ко всем источникам металла. Большинство линий были почти незаметными, указывая на гвозди в стенах и мебели. Лампы, дверные ручки, даже невидимые провода. Металл все больше окружал людей. Он присутствовал во всем, начиная от осветительных приборов и заканчивая перьевой ручкой на столе. Многие считали, что дни металлорожденных сочтены, что современные научные открытия уравняют всех людей и лишат алломантов и ферухимиков любых преимуществ.

Однако Вакс, хорошенько потренировавшись, научился отключать освещение в комнате, нарушая целостность проводов. С каждым научным открытием арсенал его способностей только расширялся. А чем больше металл входил в повседневную жизнь, тем больше подробностей Вакс мог увидеть.

В столе он не заметил скрытых отделений, но обнаружил комнатный сейф. Тот скрывался не за картиной или шкафом, а в полу под диваном – гораздо более популярном месте, вопреки всеобщему мнению.

Вакс быстро занялся сейфом. Уэйн был легок на язык, но ему грозила серьезная опасность, и Ваксу не хотелось надолго оставлять друга одного. Двигая диван, он услышал новые крики, уже громче. Возможно, враг раскрыл их замысел.

Сейф оснащался алломантическим замком. Не открывался ни ключом, ни с помощью комбинации цифр. Если повезет, можно открыть стальными толчками. А вот если штифты нужно тянуть, значит удачи не видать. Вакс прищурился, приглядываясь к металлическим линиям. Многие алломанты этим бы и ограничились, не подозревая, что при ближайшем рассмотрении, если позволить линиям свободно разделиться…

Одна большая линия распадалась на множество маленьких, и каждая соединяла алломанта с механизмами внутри устройства. С запорными штифтами, которые можно толкнуть в определенном порядке, чтобы отпереть сейф. Крики снаружи стали более взволнованными. Вакс взялся за замок. Такие замки не поддавались простым взломщикам и даже большинству алломантов. Но у них было слабое место. Вакс осторожно, не прикладывая силы, по очереди толкнул все штифты и покачал их, пока не нашел тот, что активировал защелку.

Это первый. Он подтолкнул его и был вознагражден щелчком, когда тот встал на место. Повезло – механизм подходил для толкателя. Но это не означало, что любой стрелок мог легко вскрыть сейф. Работа была кропотливая.

Открыв первую защелку, Вакс пошевелил оставшиеся штифты, чтобы определить следующий в