Палец был цел. Был без ногтя, в крови и лохмотьях лопнувшей кожи, но кость была цела! Правда, надолго ли?..

Палач с интересом смотрел на жертву. На то, как она приходит в себя, как испуганно, с животным ужасом в глазах, смотрит на своего истязателя.

Он почему-то думал, что тот окажется крепче…

— Ну что, продолжим? — ласково спросил он. Пленник лихорадочно замотал головой.

— Так как звали твоего папашу?

— Мах…

Палач рванул руку пленника к себе и ткнул ее в тиски. Тем же самым, недодавленным пальцем! Тем же самым!!

Эту боль представлять было не надо. Эту боль организм помнил и трепетал перед ней! Сердце заколотилось в ребра с частотой двести ударов в минуту. Лицо густо оросил холодный пот.

Он был Резидентом, но был просто человеком, которому дробили пальцы!..

— Не надо! — попросил пленник. Уже не в роли, уже сам по себе, оттягивая скорую и неизбежную боль еще хотя бы на несколько секунд.

— Что не надо? — участливо спросил главарь. — Крутить не надо? И я говорю — не надо. Врать!

И сделал сразу два оборота.

Пленник взвыл! По-настоящему, натурально, потому что, когда тебя терзают по уже истерзанной плоти, больно вдвойне. В глазах у него помутилось, но сознания он не потерял. Не потерял!..

— Нет, не Махмудович! — крикнул он. — Сергеевич.

Это можно было сказать, это сказать не страшно!.. Винт крутнулся в обратную сторону. Это была передышка. Хоть такая, хоть такой ценой…

— Молодец! — похвалил его командир. — Сразу бы так. Это ты убил наших людей? Таких ребят положил!

Хотя ему не было жалко никаких ребят. Плевать ему было на покойников! Просто нужно было находить контакт с допрашиваемым, смягчая и оправдывая свою жестокость.

— Нет, это не я, — крикнул пленник. — Это — он! Он мне приказал!

И показал на «рабочего».

— Я?! — ахнул «рабочий». — Я кого?.. Я — никого! Я за бутылку ему помогал!..

— Кто из вас главный? — рявкнул главарь.

— Он! — указал на «рабочего» Резидент.

— Он! — показал на него «рабочий».

И оба обалдело уставились друг на друга.

Вот так! Пусть теперь соображают, кто главнее.

Чем больше будет путаницы, тем лучше. Тем позже они продолжат свое дело.

— Ну вы падлы!.. — искренне удивился главарь.

— Это он нанял меня и сказал, чтобы я им командовал! — быстро, не давая раскрыть рот «рабочему», проговорил Резидент. — Он следил за вашими людьми и меня заставил, пригрозив, что, если я откажусь, он меня убьет!

— Я?! — совсем растерялся «рабочий», бывший на самом деле бомжом. И у него мелко-мелко задрожал подбородок.

— Не верьте ему, не верьте. Он страшный человек! — кричал «расколовшийся» Резидент.

«Страшный человек» хлюпал носом и моргал глазками, собираясь заплакать, как обиженный ребенок.

Все слегка растерялись. Оба пленника не выглядели суперменами, оба пленника выглядели одинаково — одинаково жалко, оба напоминали опустившихся бродяг.

Ну и что, в чью пользу разрешится ваш выбор?..

Главарь кинул быстрый, недоуменный взгляд куда-то вверх. Туда, где за вентиляционной решеткой была спрятана видеокамера.

Ах, даже так!! Значит, там, с той стороны провода, есть кто-то еще? Вот это да! А раз так, раз там кто-то есть, то этот главарь вовсе даже не главарь, а такая же, как остальные, мелкая сошка!

Получается так! Иначе зачем ему смотреть на видеокамеру, словно советуясь с ней? Только в одном случае, только если там находится начальник, который его сейчас видит!

А ведь он, было, ему поверил!..

— Убрать! — приказал главарь, на самом деле не бывший главарем, кивнув на «рабочего», который теперь тоже обречен на пытки. Но который, уж точно, своим палачам ничего не скажет, что бы они с ним ни делали. Бомжа было немножко жалко, но себя больше.

— Я сейчас, — сказал лжеглаварь, выходя и вытаскивая на ходу мобильный телефон.

Резидент быстро осмысливал новую расстановку сил. Этот главарь — не главарь, но настоящий главарь тоже где-то поблизости. Впрочем, может, и не поблизости, а где-нибудь у черта на рогах, где, уютно и безопасно устроившись, отсматривает допрос через Интернет, в режиме реального времени, давая по сотовому телефону советы. Как дает их сейчас заплечных дел мастеру, который пошел испрашивать у него ценных указаний!

«Почему же он не допрашивает сам?..» — удивился Резидент.

И сам же себе ответил.

А зачем, если можно, ничем не рискуя и не засвечивая себя, фактически присутствовать на допросе и руководить им! Благо новые технологии это позволяют. Устроился прямо как господь бог — сам всех видит и слышит, а его — никто!

Выходит, он так своего главного противника и мучителя и не увидит?.. А жаль — очень хотелось бы познакомиться!..

Стальная дверь распахнулась, и лжеглаварь прошел сразу к столу. К тискам.

Значит, так… Значит, ему не поверили, иначе бы он сейчас беседовал с «рабочим», а он собирается говорить с ним. Похоже, тот, наблюдающий за допросом через «глазки» камер, не дурак! Эх, жалко, не добраться до него!..

Визгливо заскрипел плохо смазанный винт. Животный страх сжал спазмом горло, перехватив дыхание.

Черт, опять!..

Он угадал. Нетрудно было угадать… Кончился недолгий перекур.

— Давайте его сюда!

В Резидента вцепились, подтащили, распрямили ему руку.

На этот раз лжеглаварь с ним не нянчился, на этот раз он действовал жестко и целеустремленно. Видно, взгрело его начальство по первое число!..

Быстро закрутился винт, обжимая сталью недодавленный мизинец. Ну все, сейчас!!

Резкая, тупая, нарастающая боль плющила мизинец и рвала в клочья мозг! Терпеть было невозможно, потому что всякому терпению приходит конец!

— М-м-ма-ааа! — взревел Резидент.

Но истошный вой пленника не остановил палача. На этот раз — не остановил. На этот раз он был намерен разговорить его любой ценой.

— Ты будешь говорить, гад, будешь?.. Еще четверть оборота. Еще!..

— Дд-да-а-ааа! — уже не владея собой, прокричал пленник, мотая головой. — Это не я!.. Мне приказали!..

Об этом тоже можно было сказать, это — ничего. Тем более что они так и считают!

Винт остановился, но не ослаб.

— Кто приказал? Кто? — давил, наседал, настаивал на ответе палач. — Говори! Ну — быстро, быстро!

Но пленник не ответил на этот вопрос. Ответил — на другой, не заданный.