Кувшин с горючей смесью, взорвавшийся на берегу, и несколько кувшинов, показанных вирманами, послужили хорошим аргументом.

С приливом вирмане прошли к кораблям пиратов, закинули крюки и рванули на абордаж. На кораблях оставались только по пяти матросов, так что много времени это не заняло.

К рассвету все было кончено.

Кого-то убили, кого-то повязали, и Лейс расхаживал по берегу, пересчитывая прибыли и потери.

В прибылях было: два практически не поврежденных корабля; десятка три живых оглушенных пиратов; с десяток пиратов, подыхающих от травм различной степени тяжести; семейство Грисмо; пласт янтаря, о котором рассказывал глава семейства.

Не так плохо.

В убытках: десятка два убитых – не меньше пяти вирман, примерно столько же из людей Лейфа и десяток крестьянских парней – пираты пытались прорваться к лесу, но сообразили поздно, поэтому вирмане с солдатами успели догнать их и перебить. Но кое-кто действительно полег; и примерно человек пятнадцать было ранено, некоторые серьезно.

В убытки Лейс отнес и свою рану на плече. Достаточно неприятную, но не смертельную. Просто придется поберечь левую руку какое-то время.

А так обошлись малой кровью.

Вирмане вообще были довольны и счастливы. Они хотя и были на окладе, но все догадывались, что графиня на премиальные не поскупится. Что-что, а жлобства за Лилиан Иртон не заметили.

А погибшие? Кто сказал, что ремесло пирата полно радостей?

Вирмане привыкли терять своих. И сейчас не думали о потерях.

Люди погибли с честью и пируют в чертогах богов.

Живым – живое. То есть пересчитать, подогнать и подвести итоги.

Думать о добыче было всяко приятнее.

Лейса перехватил измазанный своей и чужой кровью Эрик. Ночью чей-то нож полоснул ему по ноге, и теперь вирманин прихрамывал. Но голубые глаза горели задором, а белые зубы ухмылялись.

– Как дела?

– Подсчитываем прибыли, – усмехнулся Лейс. – Вы корабли отведете?

– Отведем. Где Лейф застрял?

– Полагаю, он еще не знает.

– А, ладно. Справились – и хорошо. Я потерял троих, восемь ранено. А ты?

– Десятка полтора легло. Раненых пока не считал. Всех повязали?

– Обижаешь. – Эрик явно был в отличном настроении.

Хельке молился. Крист был с ним, но Трост – где-то там. И старый эввир молил богов только об одном. Пусть его племянник уцелеет.

Пусть с ним все будет в порядке.

Пусть только обойдет его беда.

Рядом так же молился Крист. Но они ничего не могли сделать.

Только прятаться и ждать.

Самая страшная пытка – неизвестность.

Связанные пираты выглядели жалко и тоскливо.

Джим погиб, так что ему повезло. Иначе свои бы за подставу задавили. Дик остался жив, но лишился уха и куска скальпа. И теперь был весьма несчастным. Остальные пираты – не лучше.

Трупы вирмане стаскивать не стали. Освободили пяток тех, что поцелее, и заставили работать. Сами сидели и приглядывали.

Выполз Трост, увидел несколько весьма живописных покойников с разбитыми головами и распоротыми животами, и позеленел, как молодая елочка. Отошел в кусты, и оттуда послышались весьма характерные звуки. Двое оказавшихся рядом вирман понимающе переглянулись. Куда деваться… всех когда-то рвало.

А вот громкий мальчишеский крик был уже не нормой. И вирмане бросились туда. Но не успели.

Никто бы не успел.

Билли Ром лежал в кустах и откровенно дрожал за свою шкуру. Хотя нет. Дрожал – не то слово.

Скорее чувства были сложной смесью страха, злобы и ненависти. На вирман, судьбу, капитана, себя…

Билли не сильно досталось по голове в схватке, но бровь рассекло, и лицо залило кровью. Так что сознание он потерял и свалился в кусты. Тут бы и уползти, но… бессознательные тушки не ползают. А когда пришел в себя, было поздно убегать.

Вся стоянка была захвачена вирманами и какими-то непонятными типами. Билли опознал кое-кого из своих. Кто-то валялся дохлым, а остальные были повязаны по рукам и ногам – не вырвешься – и бдительно охранялись…

Можно бы уползти, но куда? Партизанить пират не привык. И потом, рядом стояли вирмане и что-то обсуждали.

А шуметь, чтобы добили? Увольте…

Билли лежал и ждал.

Пока в кусты не ввалился сопляк, который вечером пришел к капитану. Взглянул на Билла, и его вывернуло прямо в лицо пирату.

Что пронеслось в голове у Билла?

С одной стороны – спрятаться уже не удастся.

Убежать? Не получится. Догонят.

И всколыхнулась ярость.

Убить мерзавца!!!

Хотя бы одному, но отомстить!!!

Нож словно сам собой скользнул в руку.

Троста спасла совокупность обстоятельств. Во-первых, он влетел в кусты и согнулся в три погибели. Так что точно ударить было невозможно.

Билли все еще был слегка неадекватен после удара по голове. Не говоря уж о том, что первый приступ Троста пришелся очень «удачно» над его лицом. Так что обзора попросту не было, пришлось бить на звук. И нож, вместо того чтобы войти под ребро мальчишке, сильно распорол ему бок.

Второй удар стал бы добивающим. Но в кусты ворвались вирмане.

Проблемы Билли закончились раз и навсегда с ударом топора.

Троста же подхватили и потащили на полянку. Присвистнули. Остановили кровотечение. И поместили на самодельные носилки.

Парень, можно сказать, родился в рубашке. Да, кровотечение. Будет шрам, возможен перелом ребер, но могло быть намного хуже.

– Жив? – подошел Эрик.

– Жить будет. Еще как. Но лучше к лекарю.

– С нами этот, графский травник.

– Этого мало. Он уже распорядился готовить носилки, говорит, что в Иртоне будет лучше.

– Интересно, чем?

– Там восточный целитель. Да и сама графиня, говорят, кое-что смыслит в этом деле.

Эрик пожал плечами.

– Ладно. Сейчас пленных соберем, чтобы перегонять удобнее было, они и носилки потащат.

– На корабль?

– Вот еще, – возник рядом Лейс. – Пират на корабле – к несчастью.

Трост слышал все как сквозь вату. Болело тело, болела рана, а еще было страшно умереть.

Больше мальчику воевать не хотелось.

Лилиан Иртон провела бессонную ночь.

Мягко говоря.

Она заперлась с Тахиром и Джейми, пригласила для компании Мири и разрешила Марте носить им холодную воду – пить и умываться.