– Не волнуйся, юный Рэндалл, мне еще не скоро предъявят обвинения. Мне нужно поправиться и разработать план возвращения в Тирис, – сказал он, глаза его закрылись, и слабость вновь одолела его.

– Брат Ута… – начал Рэндалл вопросительным тоном.

– Да, Рэндалл, – устало произнес Ута, не открывая глаз.

– Что означает это слово? Которое Рам Джас сказал вам, доккаль… забыл, как дальше.

Ута открыл глаза и повернулся к оруженосцу. Рэндаллу показалось, что сейчас священник разразится градом своих обычных ругательств, но тот помолчал, раздумывая над ответом.

– Доккальфары… это очень старое слово из древнего языка. Такое слово ты не услышишь на улицах городов, где живут люди.

– Мне показалось, что это слово встревожило вас, – заметил Рэндалл, – однако мне также показалось, что именно из-за этого слова Рам Джас не убил вас.

Ута едва заметно улыбнулся и покачал головой, словно сдаваясь:

– Ты слишком умен для оруженосца, Рэндалл из Дарквальда, но ты должен пользоваться своим умом с осторожностью. – Ута по-прежнему улыбался, но взгляд его странных глаз был серьезным. – Иногда знание бывает опасным… настолько опасным, что из-за него могут даже убить.

– Он сказал, что вы их друг. – Рэндалл был уверен в том, что Уте не хотелось говорить, но природная любознательность взяла верх. – Кто они?

Черный священник повертел головой и приподнялся на подушках, чтобы смотреть прямо в лицо Рэндаллу.

– Разве Ториан не говорил тебе, по какой причине меня отправили сопровождать его? Тебе не показалось странным, что служитель смерти помогает выследить Черного Стража? Обычно мы не занимаемся такими делами.

Рэндалл действительно не задумывался об этом. Ута был первым встреченным им Черным священником, и большую часть времени юноша старался избегать неприятного спутника.

– Я не…

– Нет, я понимаю, простому оруженосцу мало что известно об обычаях церковных орденов, – негромко произнес Ута. – Меня сочли виновным и освободили от прежних обязанностей. Ториан был моим старым другом и нуждался в помощи, поэтому я попросил позволения сопровождать его в то время, пока Черный кардинал Тириса решает, что со мной делать. – В его взгляде появилось пристыженное выражение, и Рэндалл снова подумал, что священнику не хочется продолжать этот разговор.

– Я не хочу быть навязчивым. Не будем говорить об этом сейчас, если вы не желаете, – сказал оруженосец.

Ута улыбнулся, на этот раз искренне:

– Я не твой господин, Рэндалл, и подозреваю, что, когда я выздоровею, меня отправят выполнять погребальные обряды над свиньями в Ро Лейте, так что не волнуйся.

Рэндалл улыбнулся в ответ священнику и налил стакан воды из кувшина, стоявшего рядом на столе, поднес стакан к губам Уты и помог ему напиться.

– Целитель добавил в воду какой-то успокоительный настой из смеси корней. Он сказал, это поможет вам отдохнуть.

– Не помню, чтобы я сделал что-то, заслуживающее доброго отношения с твоей стороны, парень. Наоборот, я совершенно уверен, у тебя имеются все основания ненавидеть меня.

Рэндалл ничего не ответил на это, просто откинулся на спинку стула и ждал продолжения. Священник моргнул несколько раз, пытаясь сосредоточиться, и сел прямее.

– Я крестоносец, я охотился на восставших из мертвых. Это было мое призвание, моя… обязанность. С самого раннего возраста меня учили искать их и… убивать их. – Последние два слова он произнес с выражением глубокого сожаления, и впервые Рэндалл увидел перед собой не ядовитого, насмешливого церковника, а обычного человека. – У меня остались шрамы после этих походов, ожоги от убийств, – произнес он, показывая Рэндаллу обширную отметину от ожога на ноге.

– Но откуда у вас ожоги?

– Доккальфары взрываются и превращаются в огненный шар, когда их убиваешь. Из-за этого восставшие из мертвых кажутся существами иного мира, а Один Бог не любит тех, кто отличается от других.

Рэндалл внимательно слушал, и ему снова пришло в голову, что мир устроен гораздо сложнее, чем ему когда-либо представлялось.

– Видишь ли, я отказался подчиняться приказам и продолжать убивать их… – Он помолчал, словно погрузившись в воспоминания. – Я предал Одного Бога, предал свою церковь… – Он прикрыл глаза. – Но я знаю, что поступил правильно. – Последние слова были произнесены с упрямым выражением.

– Но почему? – удивился Рэндалл. – Восставшие – это монстры, которые охотятся на живых людей и пожирают их, разве не так?

Ута, не открывая глаз, потер онемевшее раненое плечо.

– Список людей, которые когда-либо спасали мне жизнь, очень короток. Ты можешь утверждать, что спас меня: промыл рану, привел лекаря, устроил так, чтобы за мной ухаживали как полагается. Но до сегодняшнего дня было только одно такое существо – мой спаситель – восставший из мертвых по имени Тир Веера.

Рэндалл не мог прийти в себя от изумления. Больше всего его поразило то, что у чудовищных существ были имена, и то, что одному из них пришло в голову помочь служителю Одного Бога.

– Я не понимаю.

– Пурпурные священники, подобно тебе, издавна считали, что восставшие из мертвых – это неумирающие чудовища, заслуживающие только казни. Это не ложь и не обман, потому что священники искренне в это верят. Таков закон Одного, служители соблюдают его, никто не осмеливается оспаривать его.

Эти существа называют себя доккальфарами… мне это известно только потому, что я некоторое время провел в их деревне в лесу Фелл, – сказал он таким тоном, словно открывал позорную тайну. – Я умирал. Меня ранили в шею… возможно, ты заметил этот шрам. – Он ткнул пальцем в зловещий шрам, который Рэндалл заметил еще во время первой встречи с Черным священником. – Каресианский Пес напал на меня сзади, едва не разрубил пополам своим ятаганом и бросил умирать на окраине Фелла, но Веера утащил меня в лес.

Рэндалл подумал над услышанным. О восставших из мертвых ходили рассказы и легенды, мало кто встречал их, но все их боялись, словно они были остатками некоего древнего зла. Даже в детстве Рэндалл не очень-то верил в истории о страшных существах, населявших Дарквальд. Но теперь оказалось, что они реальны, более того – они вовсе не бездушные монстры.

– Я не знаю, о чем спрашивать, – обратился он к Уте. – Похоже, многие люди думают о них неправильно. Но почему же вами были недовольны? Следовало обязательно рассказать обо всем Пурпурным, чтобы те перестали на них охотиться.

Ута открыл глаза и рассмеялся:

– Это было бы несколько наивно, тебе не кажется? Попытайся убедить Пурпурного священника в том, что слово Одного – неправда, и ты сам с ума сойдешь, но никого не переубедишь. Я пытался рассказать… пытался, поверь мне. Я даже нашел одного Черного священника, который думал так же, как и я, но его быстро выпроводили из Ариона и отправили на какое-то бессмысленное задание, чтобы не болтал лишнего. – Он опустил голову. – А теперь они сделают то же самое со мной. Смерть Ториана лишь даст им дополнительное основание для того, чтобы изгнать меня в какую-нибудь мерзопакостную деревню на краю света.