– Как я заметила, она вообще очень любит по поводу и даже без оного бухаться на колени, – пробурчала я, вспомнив недавнюю сцену.

Лукас лишь развел руками, словно говоря – а я-то тут при чем.

– Я не могу ее выгнать, – проговорил он. – Домар точно мой сын, и ему нужна мать. Тем более я часто бывал в отъездах. Не таскать ведь его по всей стране за собой.

Я вспомнила те слова Райлы, которые случайно подслушала, когда она ругала сына в прихожей. Пожалуй, лучше бы Лукас брал мальчика с собой. Даже злобный призрак вряд ли причинит ему больше вреда, чем мать, которая умеет только унижать.

– На твоем месте я бы поостереглась оставлять Домара с Райлой, – честно произнесла я.

– Почему? – Лукас вскинул на меня удивленный взгляд. – Райла любит и заботится о сыне. Он всегда одет, умыт и накормлен. И заметь, какое у него хорошее воспитание.

– Ну-ну, – с сарказмом фыркнула я. – Знаешь, вообще-то четырехлетний ребенок не должен вести себя как маленький взрослый. В конце концов, он не собачка, чтобы его так дрессировали. Я попала в пансион, когда мне было больше лет, чем Домару. И то нам дозволялись там игры и капризы. В умеренных количествах, конечно, но все равно.

– Не понимаю, о чем ты. – Лукас продолжал внимательно смотреть на меня, и внезапно я поняла, что он действительно не в курсе того, что творит Райла.

Неполную минуту я колебалась, стоит ли вмешиваться в чужие семейные отношения. В конце концов, у меня нет никакого опыта в воспитании детей. Возможно, так и надо поступать, чтобы потом они не превратились в позор рода, а стали его честью. Но затем я вспомнила полные слез глаза Домара, когда Райла выставляла его виновником всех ее бед, то, как он взял конфету из вазы, испуганно косясь при этом на меня – не одерну ли я его, не дам ли оплеуху. И решилась.

– Это твой сын, – сказала я. – И тебе решать, как его воспитывать. Просто послушай, чему я стала невольным свидетелем. Если для тебя это в порядке вещей – то что же? Не мне тебя учить, как говорится.

После чего кратко изложила суть претензий Райлы к Домару.

По мере моего рассказа Лукас все более и более мрачнел. Когда я дошла до обвинений в том, что Лукас так часто отсутствовал дома якобы из-за плохого поведения Домара, маг не выдержал и коротко, но от души выругался. Причем употребил такое слово, которое я слышала лишь однажды, и то из уст очень пьяного извозчика, которому тяжелый чемодан упал прямо на ногу.

– Прости! – опомнился он, когда я потрясенно замолчала, мгновенно побагровев от услышанного. – Прости, Хлоя, я не хотел! Само вырвалось. Но какая же она…

После чего вновь едва не повторил то же слово, однако в последний момент одумался, вспомнив о моем присутствии.

– Впрочем, это проблемы твоей семьи, – проговорила я, немного справившись со смущением. – И разбираться с ними только тебе. Я пришла сюда совсем за другим. Лукас, я уезжаю из Арильи. Хотела проститься.

– Что? – переспросил он, явно не в силах поверить собственным ушам. Шагнул было ко мне, затем остановился и прижал ладони к груди. – Ты уезжаешь? – И тут же понурился, бессильно уронив руки. Прошептал, уставившись в пол: – Ну да, конечно. После того, что ты узнала обо мне и моем прошлом…

– При чем тут это? – перебила его я, досадливо поморщившись. – Лукас, я приняла решение уехать намного раньше, чем узнала про существование Домара и Райлы. Да, вся эта история не слишком красива и явно не делает тебе чести, но не она послужила поводом для моего отъезда.

– А что тогда? – Лукас вздел на меня глаза, полные неподдельной муки и такого же искреннего недоумения.

– Я хочу начать все заново, – честно ответила я. – Понимаешь, сейчас у меня такое чувство, будто я живу не своей жизнью, а просто играю отведенную кем-то роль. Я не хочу быть марионеткой в чьих-то руках. Я хочу самостоятельности.

– А разве ты не самостоятельна? – робко поинтересовался Лукас. Я раздраженно дернула головой, и он продолжил: – Прости, Хлоя, но я на самом деле не понимаю, о чем ты. Ты уезжаешь из Арильи. Но куда, зачем? Насколько я понял, Анна…

– Анна остается здесь, – опять перебила его я. – Официально Вильгельм мертв, а следовательно, я становлюсь ее полноправным опекуном. Так и останется на бумагах. А в действительности с этой ролью прекрасно справится Герда. Но если говорить откровенно, то я вообще сомневаюсь, что Анне нужны какие-либо опекуны. По-моему, она куда более разумна, чем большинство взрослых.

– Анна знает про это? – осторожно осведомился Лукас.

– Пока нет. – Я всплеснула руками: – Но не думаю, что она будет возражать. Полагаю, мое присутствие ей отныне не особо нужно. Свою роль я уже исполнила – привезла ее в Арилью. Я оставлю ей достаточное денежное содержание, чтобы об остальном она могла не беспокоиться.

– Она расстроится, – неуверенно предположил Лукас.

– Не думаю.

– Анна любит тебя, – продолжал настаивать Лукас. – Ей нелегко дастся разлука с тобой.

– Если и любит, то весьма своеобразно. – Я с сарказмом ухмыльнулась: – Герду она тоже любит. И посмотри, в кого она ее превратила. Я не желаю подобной участи для себя.

– Ты боишься сестру?

Я промолчала, сделав вид, будто считаю этот вопрос риторическим.

– Анну очень огорчит твое решение, – после долгого ожидания, поняв, что ответа от меня не последует, сказал Лукас.

– Моя сестра – удивительная девочка, – проронила я, почти не открывая рта. – Мне не раз и не два говорили, что у нее уникальный магический дар. Я верю этому. Да разве можно в этом сомневаться после всего, чему я стала свидетелем за последние полгода? Поверь, она не нуждается в моей опеке и вряд ли когда-нибудь нуждалась. Анна примет мое решение, даже если оно ей не понравится. Полагаю, она уже готова к этому разговору.

– И это все? – Лукас с непонятным вызовом скрестил на груди руки.

– В каком смысле? – переспросила я, не поняв, что он имеет в виду.

– Тебе не кажется, что твои причины для отъезда выглядят несколько смехотворно? – ледяным тоном осведомился Лукас. – Да что там – несколько. Они и есть смехотворные! Насколько я понял, ты просто боишься сестру, поэтому не желаешь оставаться рядом с ней. Анна наверняка сильно обидится.

– Ты слушал меня невнимательно. – Я покачала головой и встала с кресла, уже жалея, что начала этот разговор. Нет, пожалуй, следовало сделать так, как я сперва хотела: уехать молча, оставив Лукасу прощальную записку. Помнится, он в свое время поступил со мной так же.

– Тогда повтори! – Лукас шагнул в сторону, не давая мне обойти его и выйти прочь из гостиной. Перехватил меня за руку и дернул на себя, заставив развернуться. – Хлоя, это не шутки! Я хочу знать, почему и куда ты на самом деле уезжаешь! По-моему, я имею на это полное право! Ты возвращаешься в Аерни?

Глаза Лукаса при этом опасно сверкнули, а в тоне послышались непривычные ревнивые нотки. Это было так необычно, что я едва не рассмеялась, однако вовремя поняла, что подобной реакцией сделаю лишь хуже и оскорблю его, поэтому торопливо опустила голову, пряча свои эмоции. Но все равно, вот так новость! Лукас ревнует меня? Неужели к Гилберту? Да, по всей видимости. Больше знакомых мужского пола у меня в Аерни не было.