— Понимаю! — заорал Игнациус. — Так это вы, значит, клевещете на репутацию торговца «горячими собаками»?

— Он безумен.

— Он так простонароден.

— Так груб.

— Не поощряйте его.

— Мы вас здесь не желаем видеть, — ядовито и просто высказалась представительница.

— Я мог бы себе это представить! — раздул ноздри Игнациус. — Очевидно, что вы боитесь того, у кого еще сохранился какой-то контакт с реальностью, кто способен правдиво описать вам все те оскорбления, что вы нанесли холсту.

— Покиньте нас, пожалуйста, — распорядилась представительница.

— Покину. — Игнациус схватился за рукоятки тележки и толкнул ее прочь. — Вам, женщины, следует пасть на колени и молить о прощении за то, что я увидел вот на этом заборе.

— Город явно деградирует, если на улицах можно встретить такое, — произнесла какая-то женщина, когда Игнациус ковылял по Переулку мимо.

Игнациус с удивлением почувствовал, как от затылка у него отскочил маленький камушек. Он зло продолжал толкать тележку дальше по брусчатке, пока не достиг конца переулка. Там он поставил ее на прикол в одном из боковых проходов, чтобы не бросалась в глаза. У него болели ноги, и он не хотел, чтобы кто-нибудь беспокоил его просьбами продать сосиску, пока он отдыхает. Хотя дела хуже идти не могли, наступают времена, когда человек должен быть верен себе и свое благосостояние блюсти прежде всего. Еще немного такой торговли, и ноги его превратятся в две кровоточащие культи.

Игнациус неловко присел на боковые ступеньки собора. Его свежевозросший вес, а также вздутие, вызванное бездействующим клапаном, делали несколько неудобным любое положение тела, кроме стоячего или лежачего. Стащив сапоги, он принялся разглядывать огромные горбыли ступней.

— Ох, матушки, — раздался над Игнациусом голос. — Что я вижу? Прихожу это я полюбоваться на кошмарную безвкусную выставку — и каков же на ней Экспонат Номер Один? Призрак пирата Лафитта [Жан Лафитт (1780?-1826) — пират, действовавший на побережье Мексиканского залива. Родился во Франции. Эмигрировал в Новый Орлеан около 1806 г. Со своей базы к югу от города он с компанией головорезов грабил испанские торговые суда. Во время войны 1812-1815 гг. Лафитт сражался в битве за Новый Орлеан на стороне американцев в обмен на общую амнистию. Однако, в 1817 г. он вернулся к пиратскому промыслу и основал новую базу на месте нынешнего Гэлвестона, Техас. В 1820 году в отместку за нападение на торговое судно США на уничтожение пиратской колонии был отправлен боевой корабль, однако, чтобы избежать кровопролития, Лафитту и его людям было позволено спастись бегством на одном из своих кораблей.]. Нет. Толстяк Арбакл [Роско Арбакл по кличке «Толстяк» (1887-1933) — американский комический актер немного кино, чей арест после смерти молодой женщины на вечеринке в Отеле Св.Франциска на День Труда в 1921 году стал началом череды разоблачений злоупотреблений наркотиками в Сан-Франциско.].Или Мари Дресслер? [американо-канадская комическая актриса, получившая награду Американской Киноакадемии за фильм «Мин и Билл»(1931).] Скажите же мне или я умру.

Игнациус поднял глаза и увидел молодого человека, купившего у его матери шляпку в «Ночи Утех».

— Подите от меня прочь, хлыщ. Где головной убор моей матери?

— Ах, вон тот, — вздохнул молодой человек. — Боюсь, он был уничтожен во время поистине дикого сборища. Все любили его как родного.

— Я больше чем уверен в этом. Как именно его осквернили, я интересоваться не стану.

— А я этого все равно бы и не вспомнил. В ту ночь для маленького moi [меня (фр.)] было слишком много мартини.

— О, мой Бог.

— Что, во имя всего святого, вы делаете в этом причудливом наряде? Вы похожи на Чарлза Лофтона [Чарлз Лофтон (1899-1962) — английский характерный актер, чья пухлая насмешливая физиономия была весьма популярна на экране в 1930-е годы.] в женском платье в роли Царицы Цыганской. Кого вы должны изображать? Мне в самом деле очень интересно.

— Проходите мимо, фат, — отрыгнул Игнациус, и его газовые извержения эхом прогрохотали между стен Переулка. Женская художественная гильдия обратила шляпки к источнику вулканического звука. Игнациус окинул свирепым взором рыжий бархатный пиджак и розовато-лиловый кашемировый свитер молодого человека, а также его угловатое блестящее лицо и волну светлых волос, ниспадавшую на лоб. — Подите от меня прочь, пока я не поверг вас наземь.

— Ох, боже мой, — рассмеялся молодой человек чередой веселых детских смешочков, от которых затрясся весь его пушистый пиджачок. — Вы в самом деле душевнобольной, правда?

— Как вы смеете! — завопил Игнациус. Он отцепил абордажную саблю и начал колотить молодого человека по икрам своим пластмассовым оружием. Тот захихикал и затанцевал перед Игнациусом, уворачиваясь от ударов, — его грациозные телодвижения сильно мешали точности попаданий. Наконец, он перепрыгнул на другую сторону Переулка и оттуда помахал Игнациусу ручкой. Игнациус схватил свой слоновий спог пустынной модели и запустил им в выписывавшую пируэты фигурку.

— Ой, — пискнул молодой человек. Сапог он поймал и отправил обратно. Тот заехал владельцу прямо в физиономию.

— О, мой Бог! Меня обезобразили!

— Заткнитесь.

— Я легко могу привлечь вас за вооруженное нападение.

— На вашем месте я бы держался от полиции как можно дальше. Как вы думаете, что они скажут при виде подобного наряда — «Радуйся, Мария»? И меня к тому же за нападение привлекать? Давайте будем немножко реалистами. Меня удивляет, как вам вообще позволяют тут разгуливать в этом костюме гадалки. — Молодой человек щелкнул зажигалкой, прикурил «Сэлем» и снова щелкнул крышечкой. — К тому же — босиком и с игрушечной сабелькой? Да вы никак смеетесь надо мной?

— Полиция поверит всему, что бы я им ни рассказал.

— Сделайте одолжение.

— Вас могут запереть на несколько лет.

— Ох, да вы в самом деле с луны свалились.

— Ну что ж, я определенно не обязан сидеть тут и выслушивать вас, — подытожил Игнациус, натягивая свои замшевые сапоги.

— О-о! — довольно заверещал молодой человек. — Какое у вас лицо! Как у Бетт Дэйвис [Рут Элизабет Дэйвис (1908-1989) — американская актриса театра и кино, популярная в 1930-40-х годах, после чего снималась только в характерных ролях.] с несварением желудка.

— Не смейте ко мне обращаться, дегенерат. Ступайте играть со своими маленькими дружками. Я уверен, что Квартал просто кишит ими.

— Как поживает ваша дражайшая маменька?

— Я не желаю слышать, как это святое имя слетает с ваших декадентских губ.

— Ну, поскольку оно уже слетело, — с нею все в порядке? Такая милая, такая дорогуша эта женщина, такая неиспорченная. Вам очень повезло.

— Я не стану обсуждать ее с вами.