И ее совершил хван.

Предчувствуя победу, он провел очередную серию ударов, но их скорость была уже не той, что в начале боя. В самый последний момент Дитриху удалось поймать в захват ногу четырехрукого и, собрав последние запасы магической энергии, накинуть на нее «Гиперборейский колпак». Плоть к плоти идеальный случай аркана. Нога соперника превратилась в лед. Мышцы, кости, сухожилия… Кит не успел защититься, да это практически невозможно при контактном заклинании. Он так и замер, держа на весу погибшую конечность и глядя, как жадный лед, подобно гангрене, продолжает поглощать его тело.

— Прости, Кит, — прошептал рыцарь. У него еще оставались капли энергии, которых вполне хватило, чтобы избавить хвана от мучений. Дитрих вздохнул и направил в глаз четырехрукого «Эльфийскую стрелу». — Прости меня.

Он устало прислонился к стене и посмотрел на Чио.

— Ты победил, — безразлично сообщила матушка. — Молодец.

Их опять было две. И опять другие. Худенькая короткостриженая блондинка и пышнотелая кудрявая брюнетка лет тридцати с большой грудью и складками на боках.

И только сняв напряжение, блаженно развалившись на широкой кровати, Дитрих вдруг подумал, что Чио может использовать его не только в качестве гладиатора. Раньше подобные мысли не приходили в голову командора, он был слишком высокого мнения о себе, но то, как матушка поступила в случае с хваном, заставило подозревать всех и вся. А тут еще постоянная смена «массажисток», их откровенное желание прыгнуть в постель к «нелюди»… Догадка обожгла рыцаря, заставила покраснеть и сжать кулаки. Он почти с ненавистью посмотрел на одевающихся девиц и, с трудом сдерживаясь, поинтересовался:

— В прошлый раз ко мне приходила… Лена, кажется.

— Лена и Валя, — подтвердила блондинка. — Понравились?

— Угу… почему они не пришли сегодня?

— Наша очередь, — ляпнула девица и тут же замолчала, услышав яростное шипение напарницы.

— Какая очередь?!

— Пошли, — брюнетка распахнула дверь.

— Какая очередь, …?!!

Ослепленный бешенством Дитрих попытался выскочить в коридор вслед за девицами, но, получив мощный толчок в грудь, отлетел к противоположной стене. В помещение медленно вошла рысь. Ленивая и безразличная. Зверюга уселась возле кровати, зевнула и сонно покосилась на поднимающегося на ноги рыцаря.

— Несмотря на наш договор, — мягко произнесла Чио, — тебе запрещено покидать комнату без сопровождения.

— Ты меня использовала, — прохрипел Дитрих. — Проклятая тварь, ты меня использовала, как…

Но продолжать свою мысль командор не стал, это было выше его сил.

— Как самца-производителя, — невозмутимо закончила матушка. — Поверь, рыцарь, сюда нечасто попадают маги твоего уровня, и я обязана вытащить из тебя все, что можно.

— Наплодить полукровок?

— Среди челов рождается не очень много магов, — сообщила Чио. — Твой генофонд, конечно, не выправит ситуацию, но вода камень точит.

Дитрих знал, что гарантия наличия у его потомков магических способностей почти стопроцентная. И во втором поколении эта цифра уменьшится не намного. А если правильно вести линии, заставлять магов иметь потомство друг от друга… Работа на века, но эти гады, похоже, не торопятся.

— Все женщины, с которыми ты спал, обладают магическими способностями. Мы хорошо заплатили им и не забудем их в дальнейшем. — Матушка усмехнулась. — Они не первые. И не последние.

— Ловко.

— Надо было думать раньше.

— Семенной банк имени командора войны де Кассо, — Дитрих криво усмехнулся. — Прием человских девиц по мере накопления сил. — У рыцаря дрожали губы: такого унижения он еще не переживал. — Ну, а ты, сука, — его взгляд уперся в безразличную матушку, — хочешь стать мамочкой великого колдуна? Раздвинь ножки! — Дитрих кивнул на постель. — Или ты лесбиянка?

Чудская истерика не поколебала хладнокровия Чио, она осталась спокойной, невозмутимой, но все же чуть приподняла традиционную маску безразличия.

— Что ты можешь предложить интересного, рыжий петух? — поинтересовалась матушка ровным голосом. — Трахай тех, кого тебе подсовывают, и не мечтай о большем. — Она помолчала. — И не воображай о себе слишком много, семенной центр, я уже являюсь матерью великого колдуна. И детишки, которых ты наплодил, будут прислуживать моему сыну и исполнять все его желания. И все ваши дома склонят головы перед моим ребенком. И перед его отцом.

— Да неужели?

— Ты уж мне поверь. — Чио презрительно посмотрела на рыцаря. — Отец моего сына никогда бы не позволил использовать себя так, как ты, жалкий самец.

* * *

Центральный офис «Соединенного общественного бота».

Москва, улица Большая Никитская,

20 сентября, суббота, 16:09.

Громадный, наполненный солнечным светом кабинет меньше всего походил на склеп. Внешне. Царившее же в нем настроение сделало бы честь любой похоронной процессии. Пиджак валялся в углу, галстук под креслом. Осиновский, в расстегнутой почти до пояса рубашке, сидел за письменным столом и угрюмо опустошал вторую бутылку водки. Стакан за стаканом, закусывая дымом толстой сигары и неподвижно глядя на картину, висящую напротив стола. Но хмель не брал. Пить Борис выучился еще в молодости, в компании могучих нефтяников, и теперь сполна расплачивался за неосторожность — забыться хотелось, но не получалось.

И даже когда приоткрылась дверь и в кабинет спокойно вошел незнакомый плечистый мужчина с холодными карими глазами, Борис лишь безразлично кивнул и сообщил:

— Я уже устал удивляться.

— Ничего странного, — успокоил его незнакомец. — Собственно, на это я и рассчитывал.

Он свободно расположился в кресле напротив Осиновского, закинул ногу на ногу и сразу же, без обиняков, перешел к делу:

— Тебя придавил Глеб?

Борис размышлял над вопросом весь следующий стакан. И только после того, как огненная жидкость переместилась внутрь, он вытер рукавом губы, затянулся сигарой и поинтересовался: — Ты от кого?

— Сам от себя, — веско ответил незнакомец, и Борис почему-то ему поверил. — У меня назревают проблемы с Глебом, но, как выяснилось, я знаю о нем куда меньше, чем хотелось бы. Поделишься впечатлениями?

— Сам от себя… — Осиновский отодвинул почти пустую бутылку водки, глубоко затянулся сигарой и прищурился: — Предлагаешь дружить против Сухорукова?

— Вежливо прошу о небольшой услуге. — Потрепанный олигарх начал слегка раздражать Кортеса.

— Я улетаю, — поведал Борис. — Самолет уже готовят. — Он снова затянулся сигарой. — Я потерял пятьдесят миллионов чистых активов и не поддающуюся учету прибыль. Я! Слышишь, ты, с проблемами? Я потерял кучу денег и вынужден уносить ноги за границу! … ты пытаешься мне доказать? Ты вообще какого хрена сюда явился? Кто ты такой?!