– Гринграсс пошел по стопам своего хозяина. Как я понимаю, дядя под вашим именем обманывал девиц, разъезжая по всей стране.

– По-видимому, так, – сухо согласился Лит.

– И среди этих несчастных была сестра мисс Трим, – добавил Седжмур.

– Да, сестра по матери. Они носили разные фамилии, именно поэтому мисс Трим под своим настоящим именем появилась в Аллоуэй Чейз.

– Какая предприимчивая женщина!

– Ей не занимать мужества, – стараясь говорить бесстрастным тоном, произнес Лит.

Вообще-то он подозревал, что хозяева и гости догадались, чем он и Элеонора битый час занимались в библиотеке.

Интересно, что бы они сказали, если бы узнали о предложении руки и сердца, которое маркиз сделал своей бывшей служанке? И о том, что она отвергла его?

– Гринграсс окопался где-то в Беркшире, – сказал Лит, – во всяком случае, я по его указанию именно туда должен прислать или отвезти деньги. Он сообщил, что находится в Мейденхеде. А его первое письмо было из Ньюбери.

Получив письмо с предложением выкупить дневник, Лит написал шантажисту о согласии, и Гринграсс прислал ему свой новый адрес. Хитрый негодяй, видимо, переезжал с места на место, путая следы, чтобы избежать правосудия.

Откинувшись на спинку кресла, Хилбрук сардонически улыбнулся.

– Надо отдать должное чувству юмора этого парня, он не случайно выбирает те места, в которых останавливается.

– Нам сейчас не до шуток, Джонас, – одернул его герцог. – Вы видели письма несчастных жертв? Невилл Фэрбродер соблазнил этих женщин и бросил, обрекая на голодную смерть. Жаль, что я сам не застрелил этого выродка! Самоубийство слишком легкая смерть для него.

– Письмо Гринграсса с требованием выкупить дневник я получил всего лишь неделю назад, – сообщил Лит джентльменам. – Нанятые мной сыщики пытались установить местонахождение шантажиста, но потерпели неудачу, хотя сутки дежурили у гостиницы в Ньюбери.

– Интересно, на что живет Гринграсс сейчас, потеряв своего хозяина, а вместе с ним и источник дохода? – задумчиво проговорил Хармзуорт. – Фэрбродер ушел из жизни больше года назад. Странно, что Гринграсс стал шантажировать Лита только сейчас. Чего он так долго ждал?

– Возможно, после самоубийства лорда Невилла он затаился, опасаясь судебного преследования, – высказал предположение Седжмур.

Хармзуорт нахмурился.

– Гринграсс – хладнокровный преступник. Думаю, он не боится даже Страшного суда. Если бы ему нужны были деньги, он начал бы шантажировать Лита еще год назад.

– Мы знаем место, где он планирует получить деньги от меня, – сказал Лит. – Должно быть, Гринграсс находится где-то рядом. Тем более что он потребовал выплатить ему всю сумму в течение недели.

– Надеюсь, Лит, вы не собираетесь выполнять его требования? – спросил красавчик Хармзуорт.

Маркиз улыбнулся баронету, которого когда-то считал своим недругом.

– Разумеется, нет. Я намерен достать этот проклятый дневник и уничтожить его. А вместе с ним – и негодяя Гринграсса.

– Браво, – одобрил его намерения Хилбрук. – Кстати, я тоже не против поездки по близлежащим графствам.

– В такую промозглую погоду любая прогулка в южном направлении кажется заманчивой, – улыбнулся Седжмур.

– В таком случае, выпьем за успех! – провозгласил тост Хармзуорт, подняв чашку кофе.

Лит нахмурился.

– Я вас не понимаю.

– Что тут непонятного? Все очень просто, мой дорогой Лит, – сказал Седжмур с видимым превосходством, которое раздражало маркиза с тех пор, как отношения между Фэрбродерами и Ротермерами сильно испортились.

Однако сейчас, как ни странно, эта манера не вызвала у маркиза досады. Любовь, должно быть, сделала его более мягким и терпимым.

– Да, все просто, – подтвердил Хилбрук, еще один человек, которого Лит раньше недолюбливал.

Любое помещение, в которое входил Джонас Меррик, сразу же становилось тесным. Казалось, он занимал все пространство. Но Лит больше не испытывал желания заехать этому самодовольному типу в челюсть.

– У Гринграсса перед каждым из нас должок. Мы будем рады взыскать с него эти долги и одновременно помочь вам.

Лит бросил взгляд на яркие языки пламени в камине.

– Я ценю вашу поддержку, но сумею сам справиться с негодяем.

Седжмур, засмеявшись, встал и, к удивлению маркиза, хлопнул его по плечу с таким видом, словно их связывала дружба, а не светские условности.

– Будьте проще, Лит! Мы не хотим пропустить все самое интересное из-за вашего упрямства!

Изумленный Лит отпрянул от герцога и обвел удивленным взглядом его друзей. Джентльмены смотрели на него без тени враждебности или пренебрежения.

– И все же вам следовало предупредить меня, прежде чем предавать гласности преступления моего дяди, – бросил он упрек герцогу. Однако в его тоне уже не было прежней ярости и враждебности по отношению к Седжмуру.

Герцог протянул ему руку в знак примирения.

– Что было, то прошло. Не будем ворошить старые обиды!

Если бы кто-нибудь сказал маркизу шесть месяцев назад, что он примет предложение Кэмдена Ротермера, герцога Седжмура, стать друзьями, Лит рассмеялся бы в лицо выдумщику. Герцог и маркиз тогда были злейшими врагами, их рассорил побег Софи из дома. Но теперь Лит, к собственному удивлению, улыбаясь, пожал протянутую ему руку.

– Давайте начнем отношения с чистого листа, ваша светлость.

– Хорошо сказано, – промолвил герцог.

Честно говоря, Лит был растроган. Всю жизнь он считал себя одиноким волком, потому что противостоял трудностям, по сути, в одиночку. Но последнее время у него появилась не только любимая женщина, но и друзья. Лит понимал, что вслед за герцогом свою дружбу предложат ему Хилбрук и Хармзуорт, которые с одобрением наблюдали сцену рукопожатия бывших неприятелей.

– Ну вот и прекрасно, – сказал Хилбрук и, встав, тоже протянул маркизу руку.

Лит на мгновение растерялся, но быстро пришел в себя и пожал руку Хилбрука. Он плохо знал этого человека. Говорили, что Джонас Хилбрук был внебрачным ребенком, и это долгое время мешало ему стать полноправным членом высшего общества.

– Мы отправляемся в Беркшир, чтобы раздавить аспида, – добавил Джонас.

Хармзуорт тоже поднялся, чтобы в свою очередь пожать руку Литу. На губах светского красавца играла очаровательная улыбка, которая раньше раздражала Лита.

– Добро пожаловать в нашу банду. Обряд кровного братания пройдет перед обедом.

– Мы, не дожидаясь обеда, отправимся в путь, – предупредил Седжмур.

Лит засмеялся.

– Мне не терпится воскликнуть: «Один за всех и все за одного!»