сконцентрировано на флагмане Минсредмаша, законной гордости его основателя и бессменного министра Е. П. Славского – Ульбинском металлургическом комбинате в городе Усть-Каменогорск (Казахстан), выпускающем, помимо бериллия, металлические уран, тантал и ниобий, а с недавнего времени – также и редкоземельные металлы.

И наконец, «стронций», который, видишь ли, коварные американы у нас тоннами натырили из складов Росрезерва «под несуществующие проекты»… Да он даром никому не нужен, этот стронций. Самая обширная область его промышленного применения – люминофоры в кинескопах тихо умирающих ныне цветных телевизоров, да еще, пожалуй, пиротехника. Но ведь Штаты – это не Китай, не Гонконг и даже не Мексика, где так любят праздничные новогодние «шутихи», чтобы гоняться за «стратегическим стронцием».

В СССР металлический стронций производился только на одном-единственном предприятии – Исфаринском металлургическом заводе в Таджикистане. В России карбонат стронция в незначительных количествах производится сегодня в качестве попутного продукта на Кирово-Чепецком химкомбинате им. Константинова, а затем перерабатывается на ферростронций на предприятии «Олкон» в Оленегорске для последующего использования в качестве раскислителя сталей на металлургических заводах группы «Северсталь». Цена металлического стронция – практически копеечная, он никогда к стратегическим металлам не относился. Когда мне довелось лет 7–8 назад самолично заниматься маркетинговыми исследованиями по стронцию в рамках проекта повышения комплексности извлечения полезных компонентов из лопаритового концентрата на Соликамском магниевом заводе, то я потерпел оглушительное фиаско по части возможного сбыта карбоната или нитрата стронция. Из-за отсутствия реального спроса стронций на СМЗ по-прежнему предпочитали выбрасывать этот «стратегический продукт» на заводской полигон твердых отходов в виде кальций-стронциевого кека. Так же, как в Москве выбрасывают на свалку бытовой мусор…

Бойцов С. Терехова подвела их воинская выучка и специфические воинские знания. Все три названных «другом Биллом» элемента объединяет прямая или косвенная привязка к атомному оружию: бериллий используется в ядерных реакторах на атомных подводных лодках и как инструмент активации ядерных боеголовок, цезий-127 и стронций-90 – наиболее известные продукты ядерного распада радиоактивных элементов на зараженной местности после применения атомного оружия.

Может быть, еще их «сбил с панталыка» резкий, 1000-кратный скачок цены на металлический цезий в 1993 году. Так ведь это происходило в тот период не только с ним, но и со скандием, и осмием, и с таллием, и еще с рядом других металлов и неметаллов, которые биржевые спекулянты избрали своей мишенью для искусственного нагнетания ажиотажного спроса, который исчезал так же быстро и внезапно, как и появлялся. Так происходит со всеми внебиржевыми металлами, цены на которые основаны на т. н. монопсонном спросе, т. е. с товарными продуктами, не имеющими устойчивых и стабильных рынков сбыта.

Другой материал, которым мне довелось заниматься, – это пресловутое «выступление М. С. Горбачева в Американском университете в Стамбуле», в котором он признался изумленной публике, что чуть ли не с детства мечтал вместе с Р. М. Горбачевой развалить КПСС и похоронить коммунистическую идею[131]. С этим материалом мороки было куда поменьше, так как достаточно было быстро установлено, что появился он в России стараниями редакции словацкой газеты «Усвит», запустили его «на орбиту», в общем-то, хорошие люди из близкого окружения бывшего руководителя № 2 в Компартии Чехословакии Васила Биляка. Некачественно была сработана эта «активка», хотя и от души, чем у многих и вызвала вполне обоснованную симпатию…

Ну, во-первых, никакого Американского университета в Стамбуле (и вообще в Турции) никогда в помине не было. «Американский университет» – это ведь не какое-то там абстрактное высшее учебное заведение, принадлежащее американцам, а вполне конкретное государственное заведение, проходящее по ведомству ЮСИА (United States Information Agency) и составляющее часть официальной информационно-пропагандистской машины Соединенных Штатов. Я достаточно неплохо знал в свое время Американский университет в Париже и был в достаточной мере осведомленным о характере его учебно-воспитательной и информационно-пропагандистской деятельности. Существовал такой же университет в Каире, когда-то вроде существовало что-то подобное в Бейруте, но в Турции Американского университета никогда не было.

Во-вторых, нестыковка получилась с датой указанного «выступления» М. Горбачева. Как-никак, но он и после своего ухода с поста Президента СССР продолжал оставаться заметной публичной фигурой в мировой политике, и все его поездки за рубеж достаточно пристально отслеживались журналистами. Это уже позже, когда он завел себе «зазнобу» в Америке, интерес к нему постепенно угас. А в 90-х гг. желающих слопать его с потрохами и даже костей при этом не выплюнуть было по всему миру более чем достаточно, а уж среди пишущей братии и подавно. Так вот, не был Горбачев в Турции в это время, это было легко установлено по официальным материалам и сообщениям «Горбачев-фонда», были также получены подтверждения и по другим каналам.

Но вот что касается другого, не менее известного информационного материала тех времен – 45-минутного выступления бывшего премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер в Американском нефтяном институте в Хьюстоне (штат Техас, США) – то тут я не считаю себя вправе высказываться сколь-нибудь категорично и отвергать с порога, что все это не происходило на самом деле[132]. Сомнительные моменты в нем, конечно, присутствуют, например упоминание о некоем «народном фронте» Б. Ельцина, но это, возможно, лишь погрешности перевода. В любом случае, «плясать здесь нужно от печки», а именно от личности С. Ю. Павлова, поведавшего миру об этом выступлении мадам Тэтчер.

А так – ну, что же, вполне даже возможно, «железная леди» в выборе выражений в своих публичных выступлениях особо не церемонилась – всегда говорила крайне жестко, без излишних сентиментов и дипломатических уловок. Правда, в Британском фонде Маргарет Тэтчер, который претендует на полное собрание публичных выступлений британского лидера, этой речи нет, равно как нет и никаких упоминаний о выступлении Тэтчер в Хьюстоне.

Я не раз и не два читал записи ее бесед с М. С. Горбачевым, и всегда при этом испытывал чувство стыда за «общечеловеческую болтовню ни о чем» нашего лидера в противовес внешне очень сдержанным, но неизменно суровым, предельно конкретным и всегда глубоко мотивированным суждениям британского премьера. Увы, это говорит, как мне кажется, не только о характерных особенностях построения дипломатической беседы этими двумя собеседниками, но также и об уровне профессиональной квалификации тех лиц в лондонском Форин Оффисе (Foreign and Commonwealth Office) и на московской Смоленско-Сенной (МИД СССР), которые готовили материалы к беседам лидеров двух стран.

В одном лишь эпизоде, справедливости ради, не могу не отдать должное решимости М. С. Горбачева идти до конца – когда после бегства О. Гордиевского англичане решили воспользоваться благоприятным моментом и вновь затеяли «игру нервов» – устроили очередную массовую высылку работников совзагранучреждений из Великобритании. Президент СССР продемонстрировал тогда свою готовность строго следовать принципу взаимности в высылках загранработников и вести развернувшуюся «дипломатическую войну» до упора – грубо говоря, до